Неожиданное чудо. Как вольные казаки побили "международный сброд"

МОСКВА, 24 мар — РИА Новости, Александр Титков. В конце Смутного времени, вскоре после того, как семнадцатилетний Михаил Федорович Романов 24 марта 1613 года дал согласие занять русский престол, вольные казаки во главе с князем Прозоровским неожиданно для всех овладели городом Тихвином. Как это повлияло на ход русско-шведской войны 1610-1617 годов? Почему юный царь посчитал это событие чудом? Об этом и многом другом — в материале, подготовленном совместно с российским историком, сотрудником Российского государственного архива древних актов Олегом Курбатовым.

Еще до венчания Михаила Федоровича на царство в Москве получили сведения из захваченного шведами Новгорода от митрополита Исидора о том, что шведские войска под командованием Якова Делагарди готовятся брать Псков.

На тот момент Псков оставался последней неподконтрольной Швеции крепостью на северо-западе России. Новоизбранному царю необходимо было спасать город.

Отправить туда основные силы поместной конницы — дворян и детей боярских — было невозможно: совсем рядом с Москвой в районе Епифани и на Рязанщине против царских войск воевал мятежный донской атаман Иван Заруцкий, поддерживающий вдову Лжедмитрия II Марину Мнишек и ее сына Ивана, прозванного в народе "воренком".

Тогда, как рассказал Курбатов, в Москве решили послать на усиление псковского гарнизона считавшихся не особо надежными "вольных казаков". Командовать походом назначили князя Семена Васильевича Прозоровского.

По иронии судьбы возглавивший поход против шведов князь Прозоровский был племянником бывшего царя Василия Шуйского, правительство которого как раз и пригласило в Россию для борьбы со Лжедмитрием и его польскими пособниками наемников из Швеции под руководством того самого Якова Делагарди. А в 1609 году Прозоровский даже перевозил ему из Касимова во Владимир жалование для наемников.

И несмотря на то что Шуйский умер в польском плену в 1611 году, Делагарди все еще продолжал воевать в России и в 1613 году, хотя с 1610 года он делал это уже в интересах шведской короны и своих личных.

Делагарди не хотел видеть на русском престоле ни польского королевича Владислава, ни тем более его отца – давнего врага шведского короля. Он выдвинул кандидатуру шведского королевича Густава Адольфа, а затем принца Карла Филиппа. Для реализации этого намерения Делагарди перешел границу с войском в пять тысяч человек и начал захватывать Новгородскую землю.

В ночь на 15 июля 1611 года шведы с помощью измены штурмом овладели городом, который с самого своего основания не испытывал иноземного владычества. Неравный бой принял новгородский казачий атаман Тимофей Шаров, присланный в город еще от царя Василия Шуйского: он отказался сдаться и погиб вместе с лучшими казаками своего приказа.

После захвата города был утвержден "договор", приглашавший от имени "Новгородского государства" на русский престол шведского принца и объявлявший Швецию покровителем России.

Предательское поведение части русских воевод позволило шведам без боя также занять Ладогу и Тихвин. К декабрю 1612 года шведы захватили почти весь cеверо-запад России, за исключением Пскова. Избрание на царский престол Михаила Романова не изменило шведские планы, а, напротив, заставило действовать энергичнее и быстрее.

Как утверждает Курбатов, ни "шведское" войско Делагарди, ни "казаки" Прозоровского не обладали каким-либо "чудо-оружием", способным быстро решить исход борьбы. Они были вполне сопоставимы по снаряжению и вооружению, однако имели принципиально различные моральные качества.

"Войска Делагарди представляли собой натуральный международный "сброд". Здесь были шведские пехотинцы, литовская и финская конница, бывшие казаки польского короля из Запорожья и всех частей тогдашней Речи Посполитой, новгородские дворяне и дети боярские, среди которых "выделялся небольшой отряд новгородских "новокрещенов" – потомков казанских и иных татар, которых со времен Ивана Грозного русские цари селили в Новгороде", – пишет Курбатов в работе "Тихвинское осадное сидение 1613 года".

Это была разноязычная и многоконфессиональная армия с очень разными интересами у каждой входившей в нее группировки – этакий кавардак или "винегрет".

Русские казаки Прозоровского внешне тоже отнюдь не были похожи на казаков лейб-гвардейских полков XIX века. Одевались и вооружались они нарочито "не по-русски" — со многими элементами литовского, польского, татарского или другого иноземного костюма.

Но при всей своей внешней "интернациональности", как только в московском Кремле оказались поляки, все русские казаки откликнулись на призыв патриарха Гермогена и объединились в рядах Земского (Первого) ополчения.

По словам Курбатова, "в то время в России не было более принципиальных противников любого иноземного владычества, чем казаки".

Из Ярославля вместе с Прозоровским в поход выступили станицы атаманов Ивана Микулина, Добрыни Степанова и Максима Чекушникова. Многие из них ранее уже сражались с войсками Делагарди в Новгороде и были выбиты за пределы Новгородской земли. Из Белоозера на соединение с ними вышли казаки Федора Аршина и Ивана Анисимова, из Москвы — Астафия Петрова. Также к князю отрядили помещиков из Новгородской земли, Кашина, Бежецкого Верха, Ростова и крепости Белой, из которых были сформированы несколько конных сотен.

По пути к ним должны были присоединиться казаки, находившиеся в Бежецком Верхе. Также князю удалось привести к присяге царю Михаилу казаков из отряда сына боярского Леонтия Плещеева, самовольно отправившихся в поход на Новгородскую землю.

По дороге к Пскову Прозоровский получил из Тихвина от настоятеля Успенского монастыря игумена Онуфрия и назначенного из подконтрольного шведам Новгорода воеводы Андрея Григорьевича Трусова предложение сдать город "на Государево имя".

Прозоровский послал царю сообщение, что пробиться в Псков не получается, и, не дожидаясь ответа из Москвы, двинулся к Тихвину.

25 мая 1613 года в Тихвине началось восстание против шведов. На второй час после рассвета часть шведов была перебита и поймана на караулах, но войск Прозоровского не было видно. Они замешкались на целый час.

Только когда на Московской дороге показались посланные Прозоровским отборные 400 кавалеристов, тихвинцы по-настоящему поверили в победу.

Восставшие открыли огонь из пушек по запершимся в крепости Успенского монастыря остаткам шведского гарнизона Тихвина. Комендант Йоханн Делакумбе и несколько шведов попали в плен и были отправлены в Москву.

Насельники монастыря во главе с игуменом Онуфрием принесли благодарение перед чудотворной Тихвинской иконой. В тот день в городе впервые прозвучали молитвы "о христолюбивом Царе и великом князе Михаиле Феодоровиче".

Переход Тихвина под контроль казаков Прозоровского переломил ход русско-шведской войны.

Делагарди пытался вернуть город до 14 сентября 1613 года. Он получил от короля армию в 10 тысяч человек, нанял "черкас" (казаков-запорожцев, ушедших с польской службы) на деньги, полученные от грабежа Новгородской земли, навербовал наемников во Франции и Германии…

Но все было бесполезно. Русское войско, набранное из считавшихся не очень надежными вольных казаков, посланное, чтобы просто усилить псковский гарнизон, не только овладело Тихвином, а потом смогло удержать город, но фактически разгромило армию Делагарди.

14 сентября соловецкому слуге Мартемьяну Поспел-Горе в видении явился святитель Николай и передал распоряжение Бородицы идти в наступление на шведов, "чтоб с порогу моего свиней срыли". Мартемьян рассказал о видении защитникам Тихвина. Те атаковали расположение шведских войск. В результате войска Прозоровского захватили всю вражескую осадную артиллерию, множество знамен и пленных.

Царь Михаил Федорович отнесся к освобождению Тихвина от шведов, как к знаку Божьей милости для своего царства и покровительства ему Пресвятой Богородицы.

Прозоровский был пожалован в бояре.

Позже он принимал участие в трех штурмах Смоленска: 1614–1617, 1632–1634 годах и победном в 1654 году. После 1657 года князь принял монашеский постриг под именем Сергия в Тихвинском Успенском монастыре, где и скончался в схиме 14 сентября 1660 года.