"Знаем, как это сложно".

"Мы тоже прошли через это", — говорят сотрудники "Дома солдатского сердца". Некогда гостиница для пациентов военных госпиталей стала центром помощи участникам украинского конфликта. Им здесь ставят протезы, проводят реабилитацию. Почти все делают ветераны Афганской. Об уникальном проекте — в репортаже РИА Новости.

Павел из ЛНР потерял руку прошлой весной. В ополчении — с 2015-го. Это его третье по счету ранение — и самое тяжелое.

"Мы с сослуживцем отправились в разведку, попали под обстрел. Он погиб, а я чудом выжил", — объясняет боец.

Осенью 2022-го ему выдали протез: самый простой, несгибаемый. "Такой скорее нужен тем, кому психологически тяжело появляться в общественных местах, скажем так, в новом виде. Однако лично я не испытываю дискомфорта", — уточняет он.

Зимой прошел курс реабилитации в Тульской области. Там обратился к властям с просьбой о хорошем протезе. И через некоторое время ему выделили на это средства.

На изготовление такого устройства уходит много времени, поэтому далеко не все берутся за заказ. Общественная организация "Дом солдатского сердца" взялась за эту непростую работу.

"Он невечный, как и любая техника, — года на три. А потом снова протезирование, — говорит боец. — Вот-вот получу новую руку. И попытаюсь вернуться на службу. На передовой мне, конечно, уже не место. Но дел там в любом случае полно".

У военнослужащего Евгения все получилось иначе. Ранило тоже весной 2022-го. "Служил с 21-го, а контракт — до ноября 22-го. После от меня открестились, — рассказывает он. — Самостоятельно выбивал пенсию по инвалидности. Протез никто не предлагал. Даже не объяснили, куда обращаться".

В итоге через соцсети связался с сотрудниками фонда. Этим летом организация выдала ему пробный протез: "С таким надо походить два месяца. Если возникает дискомфорт — меняют форму. В моем случае все в порядке. Теперь жду, когда мастера соберут конечный вариант".

"Дом солдатского сердца" основали в 1992-м. Изначально это был "Московский дом Чешира". Британский летчик Леонард Чешир, уволившись из армии, занялся благотворительностью — открывал фонды помощи ветеранам боевых действий по всему миру.

"Он посетил СССР в 1990-м. И на самом высоком уровне приняли решение открыть филиал его фонда. Когда Союз развалился, от этой идеи отказались. Военные сами основали общественную организацию для помощи инвалидам Афганской. Возглавил ее генерал-майор Юрий Иванович Науман", — вводит в курс дела директор "Дома солдатского сердца" Михаил Яшин.

Он впервые здесь оказался в 1994-м. Воевал в Афганистане, в 19 лет получил тяжелое ранение — наступил на мину, оторвало стопу. "Одни ждали, когда подготовят протез, другие поступали в вузы. Каждый прибывал по разным причинам. Тогда наш дом был, по сути, бесплатной гостиницей", — объясняет ветеран.

Долгие годы он занимался в родном Красноярске политикой. Избрался даже в Госдуму. И помогал организации держаться на плаву. После смерти Юрия Наумана его избрали директором — с тех пор полностью посвятил себя "Дому солдатского сердца".

Благодаря его усилиям с 2018-го тут сами делают протезы. В числе первых начали принимать воевавших в Донбассе.

"Полный цикл: предоставляем юридическое сопровождение, делаем московскую временную прописку, чтобы боец мог претендовать на лечение в любом медучреждении города, — перечисляет Яшин. — Совместно с поликлиникой разрабатываем индивидуальную программу реабилитации, на основании чего согласуем сумму компенсации за протез".

Это положено по закону. Но протезы приобретают самостоятельно — уже потом государство возмещает расходы.

"Не все хотят тратить на это, допустим, выплаты за ранение. Бойцы опасаются сложностей и задержек с компенсацией, — поясняет директор. — И мы помогаем: берем кредит, закупаем комплектующие, собираем и устанавливаем протез, а затем подаем документы".

С 2015-го через центр прошло больше 1600 бойцов. Одновременно здесь могут проживать 22 человека. Сейчас пока семеро.

"Делаем слепок из гипса, затем — примерочную гильзу. Самое главное — это культеприемник, поэтому нужен пробник. Все очень индивидуально. Если человек 20 лет носит протез и приехал его обновить, достаточно нескольких дней. А в первый раз — месяц-два", — делится подробностями протезист центра Андрей. — Некомфортно — меняем пробную версию. Нагреваем материал и лепим другую форму. Надо максимально точно повторить контур культи. И только после этого изготавливаем конечную гильзу, которую, кстати, отливаем из смолы".

Андрей здесь недавно, до этого работал в государственной компании. Уверяет, что там совсем другой подход.

"Там упор, как правило, на количество. Четко выполнить план. А это — в ущерб качеству, — отмечает он. — Да и за сложные случаи не хотят браться, много времени для них требуется".

В среднем на подготовку устройства уходит две недели. Бывает дольше — из-за санкций достать некоторые комплектующие непросто. В месяц Андрей с напарником изготавливают 12-15 протезов. Совсем скоро здесь же откроется мастерская по ремонту технических средств реабилитации.

Общественники устраивают своих подопечных в санатории и на медицинскую реабилитацию.

"Суть в том, чтобы вернуть человека в исходное состояние. И речь не об одной медицине. Юридическая, социальная поддержка — все комплексно", — подчеркивает Яшин.

Помогают не только военным. Летом в центр обратился 53-летний Вячеслав Зиза из Рубежного. Весной 2022-го он готовил для семьи на костре, прилетела мина — лишился ноги. Соседа убило.

"Меня эвакуировали. Жена за мной, а 80-летняя мать осталась. Уже полтора года без связи — не знаю, что с ней, — вздыхает Вячеслав. — Хочу вернуться и разыскать ее".

Правда, не всем удается дождаться протеза. Порой специалист констатирует: нужна повторная ампутация. Иначе потом с прибором будет больно.

Также организуют досуг: театры, концерты, спортивные мероприятия, выезды на природу.

Бывшие подопечные возвращаются, чтобы на своем примере показать результат. Один из них — Ростислав Костенко. В Донбассе наступил на мину, оторвало ногу. До боевых действий занимался фехтованием. И после курса реабилитации сумел вернуться в спорт — его приняли в паралимпийскую сборную.

К слову, физическим упражнениям уделяют особое внимание. Для этого есть специальная спортплощадка. Фонд хочет ее расширить. Но возможности ограниченны: организация существует в основном на гранты, иногда помогают спонсоры.

"Но мы стараемся сделать все, чтобы поддержать парней. Большинство сотрудников — ветераны Афганской. Мы, как никто другой, понимаем бойцов. То, через что они проходят, испытали на себе", — говорит Яшин.