Путь НАТО: от смерти мозга до остановки дыхания

Заявив еще четыре года назад, что "мозг НАТО умер", Эммануэль Макрон оказался не так уж неправ. Нынешняя ситуация с системой безопасности в Европе (которая как раз и была сломана — и сломана совершенно сознательно организацией Североатлантического договора) — ярчайшее доказательство справедливости сказанных тогда слов.

Вопрос в том, где, как, когда и почему альянс, точнее, его аналитики начали ошибаться, — едва ли не важнейший сегодня, когда противостояние нашей страны атлантистам при бесконечных провокациях последних (чужими руками, как водится) каждый день практически гаечным ключом подкручивает резьбу эскалации.

К июльскому саммиту НАТО, как говорят, подготовлены тысячи планов и файлов, как бы сделать так, чтобы Россия в этой войне проиграла. Диспозиции красочно расписаны и должны быть утверждены.

Эти планы "Мальбрук в поход собрался" сейчас западные телегенералы и диванные армейские советники активно продают западному общественному мнению, готовя его ко всем "радостям" военного положения и тотальной милитаризации экономики.

Но есть нюанс — в диспозициях, препозициях и постпозициях вроде бы грамотных бюрократических фраз полностью отсутствует понимание реальности.

Первое — это тотальное неведение, что представляет собой сегодня российская экономика. Ее порвать грозился еще Обама десять лет назад, сейчас ее рвет Блинкен — результаты плачевные для обоих: на будущий год прогнозируют рост темпов ВВП России на два процента.

Второе — если натовцы ориентируются, насколько мобильно, быстро и старательно русские перестраивают производства, руководствуясь не открытой статистикой и цифрами, а исключительно голосами в собственных головах, то можно вообразить, как они представляют нашу систему военного планирования, стратегические и тактические расчеты, российское умение пользоваться всеми современными средствами ведения боя, в том числе информационного.

Если основными источниками получения информации у военных атташе годами были те, кто с умным видом рассказывал о "загнивании от коррупции всего и вся", то натовские джентльмены напрасно тратили представительские средства на ужины в московских ресторанах.

Если сегодня эти экс-атташе сидят в телеэфире и вполне серьезно обсуждают, что на баллистические ракеты "русские устанавливают чипы от стиральных машин", то теперь понятны и причины, по которым под санкции попали унитазы и биде.

При всех тех трагических ситуациях и драмах, которые испытывают сегодня жители Белгородчины и дончане, Россия остается хозяйкой положения в зоне СВО. Она задает тот темп ведения боевых действий, который оптимален для ее армии.

Она не бегает по всей планете, не кричит о своих боевых успехах из любого западного утюга, не устраивает по этому поводу спектаклей и хеппенингов. Сказано было лишь однажды — больше полугода назад: "Цель — сохранить личный состав и вооружения, не спеша продвигаться к решению поставленных задач".

России не надо ни перед кем отчитываться, кроме как перед собственным народом. Это означает, что время работает исключительно на нее.

А когда натовские аналитики строчат резолюции и планы, как и куда бы подбросить помощь Украине, они в силу причины, указанной Макроном, не в курсе, что все эти поставки методично, аккуратно, спокойно уничтожаются. Об этом же не рассказывают в вечерних выпусках их новостей, да и реципиенты тоже не слишком откровенно делятся с донорами, куда, собственно, арсеналы для контрнаступления подевались. И где живая сила, которая должна этими запасами уметь управлять не в условиях склада, а на поле боя.

Военный европейский мозг действительно отправился в мир иной, потому что западники забыли главный батальный принцип: как только ты потерял темп, ты утратил инициативу. А утратив инициативу, непременно получишь пенделя.

Через месяц — 80-летие сражения на Курской дуге. Тогда нацистский бронированный кулак был еще силен, страшен: 50 дивизий против нас. Назвали контрнаступление гитлеровцы "Цитадель". Это тогдашняя "крепость Европа", которую "оборонял" Третий рейх. Исход битвы известен.

И нет ни малейшего основания (при разнице масштабов ситуации, но при неизменности ее идеологии) сомневаться, что Россия вновь повторит сейчас ею совершенное тогда.