"Здесь все по-другому".
Как штурмуют главный "опорник" в Донбассе
"Мы специалисты по непонятным вопросам" — так в шутку называют себя бойцы бригады "Ветераны". Они пробивают оборону там, где ее укрепляли годами, — в Авдеевке. За восемь лет ВСУ превратили город в мощный укрепрайон. О том, что здесь происходит, — в репортаже РИА Новости.
"Они прячутся под землей"
"Двое раненых. Один легкий, второй средний..." — боец вошел без стука. Новость сообщил буднично.
Командир добровольческой бригады "Ветераны" с позывным Морпех в ответ лишь кивнул. И продолжил всматриваться в съемку с дрона. На первый взгляд промзона Авдеевки — одни руины и ничего живого. Там "Коксохим" — одно из крупнейших предприятий Донбасса, превращенное ВСУ в укрепрайон.
Съемка с дрона
"Они прячутся под землей. Практически не передвигаются по поверхности. Все залито бетоном, везде траншеи. За восемь лет укрепились по полной, — говорит комбриг. — На первой линии — мобилизованные и кадровые военные. А следом — иностранные наемники, заградотряд".
На этом участке фронта штурмовики лишь пару месяцев. Но уже добились того, чего не смогли другие: закрепились в промзоне. Не без потерь: недавно погиб командир роты с позывным Граф. Его представили к званию Героя России.
Боец добровольческой бригады "Ветераны"
"Нужно быть хитрее"
Батальон "Ветераны" образовался в 2014-м. Костяк — опытные морпехи, десантники и разведчики. Восемь лет назад стояли под Марьинкой. Пока было затишье, организовали военно-патриотический кружок для детей и подростков под Смоленском. С активизацией боевых действий тут же вернулись в строй.
Теперь это бригада. Среди добровольцев — отставники из правоохранительных органов, спортсмены, бывшие контрактники. Берут только подготовленных. Воюют на самых горячих участках.
Боец бригады "Ветераны"
В числе первых оказались в Изюме. "В августе мы там построили мост — в городе все были разбиты. Так и назвали: мост "Ветеранов". Впоследствии он стал "дорогой жизни" для всей изюмской группировки — выходили по нашему мосту", — вспоминает Морпех.
Оборонялись под Славянском — до позиций ВСУ было буквально несколько метров. Действовали на Сватовском направлении.
"Там проще, чем под Авдеевкой, — нет таких укреплений. Здесь очень активны наши пушки. И огнеметы "Солнцепек" выручают, — уточняет Морпех. — Но одной лишь техникой не победишь — нужно быть хитрее".
Нулевой рубеж
Командир первой штурмовой роты с позывным Раптор все же разрешает выехать на позиции. Просит только не затягивать со съемками.
Командир роты — об обстановке на Авдеевском направлении
© Мария Марикян
Инструктирует: строго выполнять указания бойцов, идти след в след — вокруг могут быть мины. Не выходить на открытую местность — работает снайпер.
Буханка петляет по разбитой дороге. На обочине — сожженный автомобиль. "Простреливается артиллерией", — бросает Раптор, выжимая педаль.
В пути на позиции
Прибываем на так называемый нулевой рубеж — отсюда ведут наблюдение. Группа бойцов собирается в разведку. Среди них Пресса — бывший телеоператор одного из федеральных каналов.
"Летом снимал про них сюжет, а потом подписал контракт, — смеется он. — Как в 2014-м — тогда я пошел добровольцем. История циклична. Теперь я замкомандира разведроты".
Штурмовики уходят. Один боец, с позывным Шепот, остается на связи.
"Средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ) охватывают не все частоты. Порой вэсэушные "птички" оказываются прямо над нами, — говорит он, пристально вглядываясь в небо. — За два часа до вас прилетел коптер с гранатой, которая разорвалась совсем рядом".
Оператор БПЛА на тренировке между боевыми выходами
Поскольку радио прослушивается, по старинке пользуются армейскими проводными ТАПами. Либо отправляют посыльных.
"У нас китайские рации. Частоты зашифрованы — это достаточно надежно", — поясняет Шепот.
Рядом дежурит снайпер с позывным Платон. С его лежки отчетливо видно промзону. Он должен не допустить прорыв и прикрывать своих. Ближний бой может завязаться в любой момент. "Нужно быть готовым отложить снайперскую винтовку и взять в руки автомат", — уточняет боец.
Боеприпасы на позициях
"Лежку" выбирают тщательно. Нужно изучить местность, продумать пути отхода. Главное — оставаться невидимым. Ведь снайпер — всегда одна из главных целей.
Платону всего 21, учился в военном вузе на морпеха, окончил полгода назад. Здесь с января.
"Я из семьи военнослужащих. Родителям сперва говорил, что охраняю объекты, но в итоге все вскрылось. Переживают, конечно, однако отнеслись с пониманием".
Снайпер — о специфике работы
© Мария Марикян
"Чувствую поддержку предков"
В двухстах метрах раздается автоматная стрекотня, грохочет артиллерия. "Что сюда только не прилетает! Накануне мина убила мобилизованного, с которым вместе держали пост. Хоть и не были толком знакомы, до сих пор не по себе…" — вздыхает боец с позывным Бандит.
На его автомате белым выведено "За Кока" — близкого друга, который командовал взводом. Сюда приехали вместе. "Он был опытным военным. В отличие от меня — я-то работал в охране. С началом СВО занимался сбором гуманитарной помощи, — объясняет Бандит. — Кок много рассказывал о хаосе здесь. Я и сам в этом убедился. Останусь, пока все не закончится".
По зову души здесь и боец с позывным Ольхон. Жил у Байкала. Когда объявили частичную мобилизацию, сразу отправился в военкомат. Взяли не сразу — из-за возраста.
"Хотя мне 47, не так уж и стар, — улыбается он. — Провожали родные меня, что называется, по всем канонам: вызвали шамана, провели обряд. Развели костер, сжигали разные продукты. Это дань предкам. Так мы просим их оберегать нас. Пока меня нет, родные время от времени совершают ритуалы".
Ольхон рассказывает о службе
© Мария Марикян
Палаточный лагерь
Военные живут в палаточном лагере. Между дежурствами на позициях заготавливают дрова, готовят, топят печки.
"В тесноте, да не в обиде, — боец первой штурмовой роты Самурай приглашает в палатку. — Две печки, спим в спальниках, над ними развесили письма от детей из разных уголков страны. Для нас это важно".
Тренировки с инструкторами — ежедневно. Самурай и сам в свободное время занимается с сослуживцами — он известный в Воронеже боксер. В зоне конфликта с первых дней, хотя в составе "Ветеранов" всего месяц.
"Нашу бригаду можно назвать элитной, — отмечает он. — Обеспечены от и до. Командование делает все для нашего комфорта. А мы, в свою очередь, должны следить за уровнем подготовки. Для собственной безопасности".
Самурай — о буднях штурмовиков
© Мария Марикян
Задачи самые разные. Выявляют точки запуска БПЛА, выманивают пулеметчиков, вызывая огонь на себя. Работают и саперами — "чистят" окопы, как правило, накладными зарядами. Даже по ночам.
"Помимо штурма и разведки, мы забираем погибших с поля боя. Это целая операция. Нужно подобрать время, дождаться подходящих погодных условий, — рассказывает замкомандира разведгруппы первой роты с позывным Федя. — На днях выполняли такую задачу. Обошлось без потерь".
О тонкостях службы рассуждает словно опытный военный. И не подумаешь, что он — фермер из Самарской области. "Опыт контрактной службы есть, хоть и небольшой. Сюда же приехал добровольцем. Не мог остаться в стороне".
Федя — о специфике работы разведчика
© Мария Марикян
"Задача выполнена"
У медика с позывным Вашингтон причины схожие. За короткий срок бывший бармен и академический музыкант из Санкт-Петербурга освоил тонкости тактической медицины.
"Прибыл на фронт, когда наши отходили из Изюма. Была суматоха, обращались за помощью из разных рот. Теперь же у нас четко все распределено — кто-то отвечает за эвакуацию, кто-то лечит в расположении", — поясняет он.
Медик рассказывает о своей работе
© Мария Марикян
Не раз попадал в разные передряги. Например, однажды надо было эвакуировать бойца из окопа — ночью.
"Вокруг все изрыто. Еле держался сам на ногах, а ведь еще нужно аккуратно донести тяжелораненого. Грохот, стрельба. В укрытии чуть ли не сидя на шпагате искал его вену, чтобы капельницей стабилизировать состояние. Было темно, сослуживец светил фонариком. Все же довезли живым до больницы. Задачу выполнил, — говорит Вашингтон. — После этого многие решили, что я очень хладнокровный. Однако не передать словами, как я переживал".
Боец ВС России в окопах на позициях в зоне СВО
Вера в Бога
Вашингтон признается: несмотря ни на что, "пока в Бога так и не поверил". Хотя многие бойцы, побывав в экстремальных ситуациях, обращаются к религии.
"У каждого свой путь к вере. И это нормально, — указывает отец Николай. — Иногда мне твердо заявляли: мы — атеисты. А вернувшись с передовой, просили их крестить".
Настоятель храма в небольшом селе Самарской области помогал "Ветеранам" с гумпомощью и решил остаться. Вместе с бойцами обустроил храм.
Отец Николай
"Каждый день у нас службы, утром и вечером. Некоторые хотят, чтобы им освятили амуницию, — уточняет капеллан. — Наша бригада многоконфессиональная, но перед отправкой на позиции все приходят на благословение".
Вместе с супругой он собирает и материальную помощь. У них шестеро детей. Но отец Николай домой пока не собирается.
Будет здесь, "пока не утихнет". Все этого ждут.
Освобождение Авдеевки обезопасит Донецк и другие населенные пункты, которые обстреливают ежедневно. И это, уверены тут, приблизит победу.
Боец ВС России на Авдеевском направлении
08:00 28.02.2023
(обновлено: 08:42 01.03.2023)
