"Урвать кусок": как в России сражаются за семейную историю

В России растет спрос на генеалогические исследования. Стоимость таких услуг — от нескольких десятков тысяч до миллионов рублей. Причем платить приходится вне зависимости от результата. Как найти корни, не потеряв состояние, — разбиралось РИА Новости.

Элитный старт

После распада СССР доступ в архивы стал в разы проще, часть документов рассекретили. Полистать их мог любой, но вытащить из тонны бумаг ценные сведения — специфическое умение.

Сотрудница разбирает папки с документами в Государственном архиве Челябинской области

Сотрудница разбирает папки с документами в Объединенном государственном архиве Челябинской области

Перейти в медиабанк

За дело взялись историки. Желающим предлагали в том числе разобраться в родословной: изучали личные дела, ревизские сказки, переписные листы, метрические книги, росписи.

Работа нередко включала командировки по разным городам и даже странам. Стоимость услуг в начале нулевых составляла около 600 тысяч рублей.

"Тогда основными клиентами были олигархи, крупнейшие промышленники и некоторые чиновники. Вокруг них и формировался рынок. Они задавали тренд", — вспоминает основатель Международного генеалогического центра Артем Маратканов.

Он, как и несколько других бизнесменов, пришел в эту сферу в 2010-м — понял, что генеалогия пользуется спросом, а полноценную услугу оказывать никто не готов.

На вооружение взяли американский подход: качественный сервис, оформление работ. Клиенту предлагали написать о его семье иллюстрированную книгу, снять фильм, сделать герб, даже открыть дом-музей. В зависимости от запросов ценник стартовал с 250 тысяч и заканчивался десятками миллионов рублей.

Гербовая писчая бумага в Российском государственном архиве древних актов

Перейти в медиабанк

Загуглить корни

Позволить себе даже минимальный пакет услуг таких фирм до сих пор могут далеко не все. Однако активный пиар — в том числе через лекции и бесплатные онлайн-конструкторы для построения семейного древа — популяризирует генеалогические исследования.

К делу подключились волонтеры и власти. С 2015-го запустили ряд сервисов, на которых можно самостоятельно найти данные о близких: "Память народа" со сведениями об участниках Великой Отечественной войны, "Открытый список" с данными о жертвах репрессий, "Памяти героев Великой войны 1914-1918 годов" и другие.

"Только за время пандемии появилось более 50 ресурсов, которые учат, как составить родословную, где искать документы. Запустили курсы по генеалогии, активно развивались тематические форумы", — рассказывает Маратканов.

Генеалогические исследования сегодня можно начинать с помощью разных интернет-ресурсов

Постепенно в российских архивах оцифровывали все больше документов, открывали электронные читальные залы.

Опрос Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) от 2018 года показал, что 93 процента россиян интересуются историей предков, а каждый второй ищет о них информацию.

В 2022-м, по данным Wordstat.yandex, поисковые запросы "семейное древо" и "история семьи" достигли максимальных показателей — около 80 и 140 тысяч в месяц соответственно.

В Центре документации общественных организаций Свердловской области

Перейти в медиабанк

Таинственный архив

Восстановление родословной отчасти напоминает работу детектива. Сперва опрос родственников, соседей, знакомых. Потом сбор любых документов — от свидетельств о рождении до писем и фотографий, а затем и обращение в архив — для восстановления всего пазла.

По данным ВЦИОМ, до последнего этапа большинство россиян пока не доходит.

"Многие думают, что архив — какое-то недоступное место. Но это не так. Практически с любым документом, который не засекречен, можно ознакомиться", — объясняет Виталий Колтыгин, выпускник Историко-архивного института.

Главное, идти туда, собрав вводные данные. У самого Виталия с этим были сложности. Все, что он знал: прадеда расстреляли в годы репрессий, а реабилитировали лишь спустя 20 лет.

Валерий Григорьев, прадед Виталия Колтыгина

Бабушка детали не помнила. Когда отца забрали, ей было всего шесть. Документов практически не осталось.

Регистрационная карточка прадеда Виталия Колтыгина из РГАСПИ

Дело сдвинулось с мертвой точки, когда Колтыгин попал в Музей истории ГУЛАГа. На одной из лекций узнал о проекте "Открытый список". На сайте нашлась короткая справка и о его родственнике.

Мария Вайнштейн с дочерью Ириной, прабабушка и бабушка Виталия Колтыгина, первая половина 1930-х

С номером дела он отправился в ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации), где получил все материалы. Даже на прабабушку — она тоже оказалась жертвой репрессий. Это дало импульс для дальнейших поисков.

Информированность россиян о репрессированных родственниках

С каждым годом в Музей истории ГУЛАГа поступало все больше вопросов от детей и внуков репрессированных, и в 2018-м появился Центр документации, где каждому желающему бесплатно дают консультации и помогают получить копии справок и архивных документов.

"К нам приходит много молодежи. Кто-то начинает генеалогические исследования с восстановления судьбы репрессированного, а кто-то узнает о таком факте, уже составляя родословную и натыкаясь на пробел, — рассказывает сотрудник Центра Елена Зелинская.

Фрагмент новой постоянной экспозиции «ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны»

Фрагмент новой постоянной экспозиции "ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны" в Музее истории ГУЛАГа в Москве

1 / 2

Фрагмент новой постоянной экспозиции «ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны»

Перейти в медиабанк

2 / 2

Перейти в медиабанк

Самое сложное, по словам историка, — понять, где именно хранится дело. Чаще всего запросы направляют в регионы по месту жительства арестованного. По архивным уголовным делам — в ФСБ, по административным на спецпоселенцев и депортированных — в МВД, по раскулаченным и лишенным избирательных прав — в госархивы.

Бывают и исключения. Еще в 90-е на волне демократизации часть уголовных дел также успели отдать госархивам. Например, из УФСБ России по Москве и Московской области их направили в ГА РФ. Официальный список нигде не найти, поэтому нередко за помощью к специалистам приходят и профессиональные генеалоги, работающие с заказом.

Экспозиция «ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны» в Музее истории ГУЛАГа в Москве

Экспонаты Государственного музея истории ГУЛАГа

1 / 2

Экспозиция «ГУЛАГ в судьбах людей и истории страны» в Музее истории ГУЛАГа в Москве

2 / 2

Экспонаты Государственного музея истории ГУЛАГа

Играют в 90-е

Для тех, кто впервые проводит исследование, любой запрос в архив — лотерея.

Достаточно пропустить пару слов — и вместо личного дела с фотографией и анкетой придет лишь краткая справка. Предугадывать желания посетителей здесь не обязаны. Тем более что наплыв гостей с каждым днем растет.

Наладить работу в каждом регионе пытаются по-разному. Пока одни архивы оцифровывают документы и открывают электронные залы, другие просто ограничивают доступ.

"В Нижнем Новгороде, например, создали невыносимые условия для работы: ограничили листаж выдаваемых дел, запретили заранее заказывать документы. Образовалась месячная очередь", — говорит управляющий партнер Дома семейных традиций "Кристиан" и соучредитель просветительского проекта "ГенЭкспо" Михаил Шевелев.

Сотрудник разбирает папки с документами в Государственном архиве Челябинской области

Сотрудник разбирает папки с документами в Объединенном государственном архиве Челябинской области

Перейти в медиабанк

В Архангельске, по его словам, доступ к метрическим книгам (в них фиксировали даты рождения и смерти до 1918-го) и вовсе закрыли, признав их особо ценным фондом.

"Теперь работать с документами имеют право только архивисты по платным запросам от граждан. Формально они создали монополию на исполнение генеалогических запросов", — поясняет эксперт.

Из-за высокого спроса сроки выполнения заказов иногда доходят до года. Например, Павлу Вялых исследование в архангельском архиве обошлось в 30 тысяч рублей и заняло десять месяцев. В Воронежской области, куда он обращался по другой линии предков, запрос вообще не дал результатов.

Троечастная метрическая книга села Славного Шеского и Кушальского стана Тверского уезда Тверской провинции Новгородской губернии 1767 года, содержащая текст с палеографическими особенностями

Троечастная метрическая книга села Славного Шеского и Кушальского стана Тверского уезда Новгородской губернии 1767 года, содержащая текст с палеографическими особенностями

"Прислали отписку, что документов нет, провести работу не могут. Причем когда я обратился к частному специалисту, то получил всю информацию", — вспоминает он.

По словам генеалогов, причина проста — у архивистов низкая зарплата, от производительности не зависит, поэтому они и не стараются.

"Половина всех низовых работников архива сегодня живет на "вторую зарплату", которую получает от фирм и частников, отправляя им вне очереди документы и фотографии, — рассказывает историк-генеалог Виталий Семенов. — Все играют в 90-е и пытаются урвать свой кусок".

Заставить участников рынка отказаться от коррупционной схемы, по мнению исследователя, поможет только государственное регулирование.

Собрать по десять процентов

Оказавшись в тупике, клиент встает перед выбором: либо надеяться на архив и провести в очереди не один месяц, либо идти к предприимчивому частнику.

Их на рынке сотни. Гарантий, что будет результат, никто не дает — несмотря на внушительный гонорар, который все равно придется заплатить. Сертификатов качества или стандартов в отрасли нет.

Если с компаниями хотя бы заключают договор, то с частными специалистами все обычно держится на честном слове. При этом за услуги они могут попросить до ста тысяч рублей. По словам самих генеалогов, предугадать результат работы всегда сложно, поэтому в стоимость обычно закладываются риски.

"Одни исследования легко провести даже новичку, особенно если клиенту нужны просто документы — без детальной анкеты предков, истории места, где он жил. Тогда достаточно трех источников, — считает Виталий Семенов. — Но иногда даже их найти безумно сложно. Играет роль и квалификация, и регион. Например, много материалов утрачено в Смоленской области, в Полтавской губернии на Украине".

В Центре документации общественных организаций, Свердловская область

Перейти в медиабанк

В случае если одни источники не помогли, генеалог переходит к другим. Этот принцип — базовый в работе исследователя.

"Даже в сельской местности человек за жизнь успевает засветиться в 50-60 документах: призыв в армию, суд с соседом, прошение. Собрав хотя бы десять процентов, уже можно реконструировать пазл", — уверен Артем Маратканов.

При этом, по мнению специалистов, около 80 процентов генеалогов, получив от архива ответ, что документы не найдены, завершают работу. Возмещение средств не практикуется.

Решить эту проблему специалисты пытаются не первый год. На ближайшем круглом столе "ГенЭкспо" планируют снова затронуть тему. "Мы с коллегами хотим создать гильдию коммерческих генеалогов и ввести некие стандарты и черные списки тех, кто портит карму другим участникам отрасли", — говорит Михаил Шевелев.

Стеллажи с архивными документами в Российском государственном архиве древних актов

Бумаги канцелярии военного суда в Российском государственном архиве древних актов

Работа Российского государственного архива древних актов

1 / 2

Стеллажи с архивными документами в Российском государственном архиве древних актов

Перейти в медиабанк

2 / 2

Бумаги канцелярии военного суда в Российском государственном архиве древних актов

Перейти в медиабанк

Везение и время

Пока секрет успеха самостоятельного исследования во многом зависит от свободного времени и везения.

Светлана Муллина из Самары взялась за него еще студенткой и тратила все свободное время. Помогал и муж — он уже восстановил историю рода до начала XVIII века, знал многие тонкости. Девушке повезло с архивом — все метрические книги в Самарской области оцифрованы. Читать можно было не выходя из дома. Первое время на это уходило по пять-шесть часов в день.

"Когда первый раз открываешь метрическую книгу — видишь каракули, по-другому не назвать, — признается Муллина. — Расшифровываешь их, пытаешься понять, что к чему, находишь нужную фамилию и обзваниваешь всех родственников, чтобы выяснить, помнят ли они такого человека".

Читатели работают с документами в читальном зале Государственного архива в Челябинской области

Читатели работают с документами в читальном зале Объединенного государственного архива в Челябинской области

Перейти в медиабанк

За семь лет, занимаясь исследованием без спешки, в свободное время, Светлана собрала сведения о семи поколениях предков. Зайти дальше без помощи профессионалов будет сложно, считает она.

Чтобы достичь "документального дна" (начала XVIII века), чаще всего нужны специальные знания. Однако, как признаются эксперты, главная ценность самостоятельного поиска — не в количестве обнаруженных ветвей. Куда важнее — само погружение в историю семьи и возможность передать это следующим поколениям.

Сотрудник сканирует архивные документы в лаборатории Государственного архива в Челябинской области

Сотрудник сканирует архивные документы в лаборатории Объединенного государственного архива в Челябинской области

Перейти в медиабанк

08:00 06.01.2023 (обновлено: 12:04 21.12.2023)

Специальный репортаж Семья история Исследование Общество СССР ВЦИОМ Россия