От восторга до ужаса: ЕС боится ответа России на теракт на Крымском мосту

Из Таллина, столицы страны, инфляция в которой составила, согласно официальным цифрам, 24 процента, раздался крик самодовольного злорадства: глава внешнеполитического ведомства Эстонии Урмас Рейнсалу с глубоким удовлетворением, практически переходящим в аплодисменты, отметил, что его страна, "безусловно, приветствует это (подрыв на Крымском мосту. — Прим. ред.) и поздравляет украинские подразделения специального назначения, которые, вероятно, стоят за этой операцией".

В других западных столицах официальные лица предпочли все-таки промолчать (ну чтобы не выглядеть уж совсем пещерными людоедами), зато позволили высказываться прессе.

Вездесущие американские рупоры всего прогрессивного и самого демократического — The Washington Post и чуть припоздавшая с "сенсацией" его подружка The New York Times, сославшись, как это у них и принято, на данные "неназванных украинских официальных лиц", поддержали фактически позицию Таллина.

Не отстала, разумеется, и ВВС — корпоративные мастера заголовка написали следующее: "Возбуждение и страх после взрыва моста".

Об эмоциях, граничащих практически с восторгом (а как еще можно перевести слово excitement в данном контексте?), в весьма положительной коннотации сообщала та же пресса, те же медиа и наверняка те же сотрудники, что возмущались реакцией части жителей мусульманских стран на взрывы башен-близнецов в Нью-Йорке, на расстрел в редакции еженедельника Charlie Hébdo, на массовые убийства, совершенные террористами ИГ* на улицах европейских городов.

Потому что, согласно нынешней идеологической парадигме, только "дикари" могут радоваться гибели тех, кто принадлежит к самоназначенному "золотому миллиарду" (или полумиллиарду), но долг всякого носителя западных цивилизационных норм — не скрывая торжества, отмечать террористический акт в отношении русских и построенного ими же моста. Возможная гибель гражданских лиц — лишь побочные потери, ну подумаешь, невелика печаль.

Но недолго музыка играла, недолго фраер танцевал.

Во второй половине дня лица участников многочисленных телевизионных ток-шоу посинели от страха и покрылись испариной от ужаса. Концепция внезапно изменилась: выяснилось, что Крымский мост не просто устоял. Он устоял настолько, что по нему открылось движение.

Быстро, спокойно, без суеты отреагировав на случившееся, политическое руководство страны и профильные начальники все решили быстро и эффективно.

Все снова заработало.

И те, кто совсем недавно с трудом скрывали злорадство, сейчас, уже трясясь от ужаса, начали разбираться в вопросе, каков будет ответ России.

Коллективный анализ, а также синтез ими сказанного — случай для разбора на консилиуме квалифицированных психиатров, поэтому тут останавливаться не стоит. С тем же успехом можно обсуждать пьяные разговоры в вытрезвителях.

В момент, когда та самая — очень цивилизованная сверхобщеевропейская, нашпигованная ценностями гуманизма и прогресса по самое не могу часть "золотого полумиллиарда", — обрядившись в теплое, бегает от поставщика к поставщику, стремясь урвать лишнюю тонну деревянной щепы, чтобы было чем греться зимой, а другая его часть стоит часами в очередях на заправках, чтобы влить хоть капельку топлива в баки машин (параллельно всаживая ножи в тех, кто пытается пролезть без очереди или просто дает особо нетерпеливым в торец), самое время всему ЕС обнажить свои комплексы, свои страхи, свое тотальное неумение сопротивляться малейшим бытовым трудностям.

Самое время для объединенной Европы показать степень собственной трусости, человеческой и политической несостоятельности, истеричности и ужаса перед происходящим сегодня. И тем, что еще только ждет тех, кто привык к тысячам сортов сыра и к обеду всегда по расписанию.

Злорадные европейцы, категорически не способные в нынешних условиях решить элементарные проблемы логистики даже в своих собственных аэропортах и на вокзалах — спросите об этом тех, чьи рейсы отменяются, багаж улетает в противоположном от требуемого направлении, кто проводит часы в очередях на регистрацию и на досмотр, кто не может уехать даже пригородной электричкой вовремя, чтобы успеть на работу и чей метрополитен (весь) внезапно в разгар дня перестает работать, — в данном случае лучше бы оборотились на себя, чтобы начать прибираться хотя бы в своих странах.

Если они не в состоянии обеспечить подвоз продуктов питания вовремя в свои же собственные супермаркеты, может, лучше перестать рассуждать о том, "каков будет ответ русских на подрыв Крымского моста"?

Но оставим их с их истерикой и с их комплексами вечно проигрывающих и вечно примыкающих к очередному победителю.

Скажем про нас.

Про нас всех.

Скажем о том, что, помимо науки побеждать (спасибо вам, уважаемый генералиссимус, дорогой Александр Васильевич!), у нас есть и культура побеждать. Не в том смысле, что мы знавали лишь триумфы. А в том, что после каждой неудачи, после каждого поражения, после потерь и отступлений мы всегда находили в себе силы подняться. В полный рост. Преодолеть страх, вполне естественный, кстати, и, задавив усилием воли инстинкт самосохранения, вновь начать идти вперед.

Скажем о том, что в той самой нашей культуре побеждать истерика ("ааааааааа, что сейчас будет??") всегда понималась как дикий и несмываемый ничем стыд и позор.

Что та паника, которая сегодня повисла в воздухе континента над всеми — и политиками, и теми, кто их избрал (или не избрал) на посты и должности, — ощутима физически. Они действительно нас боятся. До той самой синевы на лицах. До той самой испарины на лбу.

Несмотря на все их пушки, самоходные гаубицы под названием "Цезарь" (если Юлий, то нейминг жестокий, ибо тот плохо окончил свой жизненный путь), все их сотни миллионов, миллиардов, триллионов и так далее, которые они бросают непрерывно в топку, чтобы уничтожить нас. Всех нас.

Не потому, что они нас не любят. А потому, что мы — точнее, мы как носители определенных ценностей — им очень мешаем жить. С их обедом по расписанию. И с их тысячами сортов сыра. И с их абсолютно бесстыжим гедонизмом, заменившим все остальные черты характера.

Те, кто вступил с нами в прокси-баталию, конечно, надеются, что мы станем в итоге такими же. Слабыми, истеричными и трусливыми. За ломтик сыра с барского стола и за поношенные штаны.

Напрасно.

Наши павшие — часовые нашего терпения, мужества и самоотверженности — нам этого сделать не позволят.

За спиной каждого и каждой из нас — свой Сталинград и свой Дом Павлова.

В памяти каждого и каждой из нас — жертвы блокады Ленинграда. На этой неделе прокуратура города на Неве обнародовала уточненные цифры. От голода, обстрела, болезней и ран погибли свыше миллиона жителей.

Тем общеевропейцам, у которых еще сохранились остатки рефлексии и мышления, рекомендуется взглянуть на сегодняшний Питер. На его дворцы. На его парки. На его проспекты. Не чтобы восхититься нашим умением сопротивляться, защищая страну и ценности, а чтобы в очередной раз понять, что с народом, у которого культура побеждать уже давно есть система духовного кровообращения, вступать в баталии, да еще чужими руками, означает заранее обрекать себя на поражение.

Так что лучше дважды подумать и трижды взвесить прежде всего собственные возможности пожертвовать для начала хотя бы парой градусов снижения температуры в жилище, чтобы потом не восклицать в синеве и испарине, страшась "русского ответа": "И все-таки они победили".

* Террористическая организация, запрещена в России.