В ожидании вируса Х. ВОЗ начала подготовку к следующей пандемии

МОСКВА, 24 сен — РИА Новости, Владислав Стрекопытов. Всемирная организация здравоохранения провела в Женеве конференцию "Научные стратегии недавних вспышек и подготовка к патогену Х". О том, почему эксперты так уверены, что очередная пандемия неизбежна, и можно ли к ней подготовиться, — в материале РИА Новости.

Группа по новым патогенам

После вспышки атипичной пневмонии в 2003-м и ближневосточного респираторного синдрома в 2012-2015 годах ВОЗ создала "План исследований и разработок для предотвращения эпидемий". В его основе — список "приоритетных" заболеваний и патогенов, которым, по мнению специалистов, необходимо уделять особое внимание. В частности, это вирусная атипичная пневмония, лихорадки Эбола, Зика, Ласса, Денге и Рифт-Валли, вирусы Марбург, Чикунгунья и Нипах.

В феврале 2018-го в списке, который регулярно обновляется, появилась строка "Болезнь Х". Так обозначили гипотетическую инфекцию, вызванную неизвестным "патогеном Х", с которым может быть связана будущая пандемия. Это стало своеобразным напоминанием всем национальным службам здравоохранения о том, что надо быть готовыми к неожиданным бактериальным и вирусным инфекциям: иметь в резерве клинические и производственные мощности, осуществлять эпидемиологический контроль, разрабатывать платформы для новых препаратов и вакцин.

В 2020-м в ВОЗ заявили, что первым "патогеном Х" с полным основанием следует признать коронавирус SARS-CoV-2, вызвавший пандемию COVID-19. При этом велика вероятность, что за ним последуют другие. Среди способствующих этому факторов ученые называют усиление изменений в окружающей среде, разработки биологического оружия.

"Следующая "болезнь X" может появиться в любой момент, и мир должен быть готов к этому", — пишут эксперты организации.

В июле 2021-го в ВОЗ сформировали Научно-консультативную группу по происхождению новых патогенов (SAGO). Ее костяк составили эксперты, занятые в Глобальном исследовании происхождения SARS-CoV-2, которое так и не удалось довести до конца. По официальной версии — из-за "неконструктивной позиции Китая".

Профессор Джорджтаунского университета и Университета Джонса Хопкинса Лоуренс Гостин в интервью газете Washington Post сказал, что, по его мнению, "ценность группы не в расследовании COVID-19, а в том, что у ВОЗ на случай новых вспышек есть постоянный тщательно проверенный экспертный комитет".

© Инфографика

Сравнительные масштабы некоторых пандемий прошлого и настоящего

Что на очереди?

Для обсуждения вероятных кандидатов на роль следующего "патогена Х" и мер смягчения последствий будущей пандемии эксперты ВОЗ в конце августа собрались в Женеве на конференцию.

В первую очередь они рассматривали вирусы животных, теоретически способные заражать человека. С 1901-го уже 188 зоонозных патогенов перешли в человеческую популяцию, и сейчас биологи выделяют еще около 120 таких потенциально опасных для человека "прототипов" из 27 вирусных семейств.

Самый свежий пример — оспа обезьян. Раньше фиксировали лишь единичные заражения при контактах с животными, а теперь инфекция вдруг стала передаваться от человека к человеку. Кроме того, каждый год возникают новые штаммы птичьего гриппа, некоторые — с очень высокой летальностью. К счастью, до пандемии пока не дошло.

Недавно американские ученые обнаружили у летучих мышей, пойманных в 2000-м в Сочинском национальном парке, неизвестный коронавирус. Как и SARS-CoV-2, он использует для заражения белок ACE2, который есть в клетках человека. Значит, потенциально опасен. Его назвали "Хоста-2" по месту происхождения.

"Патогеном Х" может стать и какой-нибудь мутационный гибрид. В конце августа на Филиппинах и в Австрии выявили очень странный "дельтакрон" — тройной рекомбинант между омикрон-штаммом и эндемичной для Юго-Восточной Азии ветвью "дельты". Однако в дополнение к этой гибридизации у "филиппинского дельтакрона" есть еще более двадцати уникальных мутаций, не характерных для человеческих коронавирусов. Раньше их находили только у животных. Предполагают, что здесь был двойной "перескок": от животных к человеку, а затем обратно.

Учитывая стремительно растущую устойчивость бактерий к антибиотикам, не исключено, что следующей "болезнью Х" окажется бактериальная инфекция, в том числе уже известная. По оценкам ученых из коллаборации Antimicrobial Resistance, только в 2019-м от заражения резистентными бактериями в мире умерло около 4,95 миллиона человек. Этот показатель ежегодно растет, ситуация уже сопоставима с пандемией. Для сравнения: смертность от COVID-19 за три года — 6,51 миллиона.

© Инфографика

Выводы и план действий

Анализируя уроки пандемии COVID-19, эксперты делают неутешительные выводы:

— к тому времени, когда ученые идентифицируют новый патоген, болезнь уже распространяется;

— при слабых мерах защиты от инфекции в первую очередь страдает медперсонал, это удваивает и без того возросшую нагрузку на здравоохранение;

— люди относятся недоверчиво к новым патогенам и на первых порах не осознают опасность;

— новые вирусы легче распространяются в городах с высокой плотностью населения;

— слухи и фейки о болезни расходятся быстрее достоверной информации.

Первое, что предлагает ВОЗ, — незамедлительно приступить к разработке и клиническим испытаниям фазы I противовирусных препаратов и вакцин от всех потенциально опасных патогенов, чтобы в случае вспышек они были доступны сразу для фазы II.

"Можно на первом этапе разработать вакцины для 30 прототипов вирусов, собрать данные, создать реагенты для остальных 90 вирусов и протестировать их — по крайней мере, на животных", — предложил на конференции в Женеве доктор Барни Грэма, занимавшийся исследованиями вакцин в Национальном институте здравоохранения США.

Также, по мнению экспертов, необходимо подготовить наборы для тестирования на широкий спектр вирусов и параллельно с выпуском новых лекарств мониторить устойчивость к ним бактериальных патогенов.

Не менее важно наладить международное сотрудничество ученых по примеру того, как было с самого начала пандемии COVID-19, когда все профильные публикации были открытыми и уходили в печать по ускоренной процедуре. ВОЗ считает, что кооперация в этой сфере должна быть максимальной, чтобы, помимо ученых, активно участвовали клиницисты, государственные служащие, представители биотехнологических и фармацевтических компаний.