Аугушту да Силва Кунья: попытки помешать России продавать нефть безуспешны

Власти Анголы отмечают, что в нынешнем году интерес российских инвесторов к стране возрос, одновременно и Луанда на фоне давления со стороны западных стран не собирается отказываться от ранее согласованных проектов, в том числе в алмазной промышленности, заявил посол республики в России Аугушту да Силва Кунья. В интервью РИА Новости он рассказал, будут ли использовать карты "МИР" в Анголе, что необходимо для укрепления военно-технического сотрудничества Луанды с Москвой, и когда запустят российско-ангольский спутник Angosat-2.

– Господин посол, есть ли сейчас в отношениях России и Анголы какие-то трудности и, напротив, какие положительные моменты за последнее время вы бы могли отметить?

– В настоящее время никаких сложностей в отношениях России и Анголы нет, они остаются на прежнем уровне. Доказательством этому стал недавний телефонный разговор двух президентов, господина Жуана Лоуренса и господина Владимира Путина. В этом разговоре, среди различных вопросов, представляющих взаимный интерес, по просьбе президента Жуана Лоуренса президент Путин рассказал о причинах и задачах специальной военной операции по защите Донбасса.

Но хочу подчеркнуть, что наши отношения бы выиграли, если бы как можно скорее было проведено шестое заседание российско-ангольской межправительственной комиссии по экономическому и научно-техническому сотрудничеству и торговле. Оно должно было состояться еще в 2020 году, потом по ряду причин переносилось, и вероятно, пройдет в этом году. Мы надеемся на то, что оно состоится до конца года. В рамках заседания должны быть подписаны ряд соглашений и меморандумов, которые могли бы придать новый импульс российско-ангольским отношениям.

В этом году мы отмечаем возросший интерес ряда российских бизнесменов устанавливать контакты с ангольскими властями, выходить на ангольский рынок. Российский бизнес демонстрирует желание инвестировать в Анголу в таких отраслях как сельское хозяйство, транспорт, промышленность, некоторые из предпринимателей уже установили контакты со своими ангольскими партнерами, а некоторые даже реализуют проекты.

– Как санкции Запада повлияли на торговлю между двумя странами, и есть ли какие-то пути для их обхода?

– Все коммерческие сделки России с теми или иными странами в той или иной мере пострадали от принятых решений, и Ангола здесь не является исключением.

В прошлом году импорт из России составил всего 1,2% от общего объема товаров, которые импортирует Ангола. По данным национального банка Анголы поставки продукции из России достигали суммы в 164,1 миллиона долларов. К декабрю прошлого года, как сообщал Кремль, эта цифра снизилась до 34,8 миллиона долларов. В основном импорт касался таких отраслей как сельское хозяйство, рыболовство, аквакультура, ВПК.

Если говорить об импорте зерновых культур и удобрений, то, согласно статистическим данным, мы ощущаем давление санкций. Но это касается не всех областей. Мы считаем, что влияние специальной военной операции на торговые сделки России и Анголы минимальное. Мы действуем в соответствии с уже принятой политикой и принимаем российских инвесторов на своей территории.

– Я правильно понимаю, что российский импорт в Анголу начал снижаться еще в прошлом, 2021 году? Что стало причиной?

– Да, еще в 2021. Но это не связано с санкциями, скорее всего, дело было в пандемии коронавируса.

– Возможна ли торговля между двумя странами в национальных валютах?

– Этот вопрос связан с предыдущим: доля российского импорта не так высока, составляет всего 1,2%, и в настоящее время мы отмечаем, что основной объем российских инвестиций в Анголе сосредоточен в алмазном и банковском секторах, осуществляемых через банк "ВТБ-Африка". Мы считаем, что сделки между двумя странами в принципе целесообразно осуществлять в национальных валютах, и можно это делать, если они в дальнейшем будут использоваться для торговли с другими странами. Как мы знаем, рубль в некоторых странах уже является расчетной валютой. Но, если мы говорим конкретно о расчетах между Россией и Анголой, мы полагаем, что России будет затруднительно принять к оплате ангольскую кванзу. Так что все зависит от степени котируемости этих валют. Подобные транзакции стоит рассматривать не только в контексте двухсторонних отношений, в этом случае Анголы и России, но и в контексте глобальных международных отношений. Но если мы говорим о технической точке зрения, то да, это возможно – проведение сделок в национальных валютах.

– Рассматривают ли власти Анголы на фоне антироссийских санкций интеграцию банковских систем стран: использование в Анголе платежной системы "МИР", использование российской межбанковской системы СФПС?

– Технически использование системы "МИР" в Анголе возможно, поскольку учреждения могут свободно работать с теми системами, которые им подходят. Я считаю, что Ангола может присоединиться к этой системе, но при условии целесообразности. Это будет сильно зависеть от уровня наших финансово-экономических отношений и уровня инвестиций в страну. В настоящее время мы, в свою очередь, проводим политику по привлечению российского бизнеса, по его выходу на ангольский рынок. Ангольское правительство открыто полностью для российских инвесторов и, если их доля будет значительной, то, естественно, будет целесообразно и логично присоединиться к этой системе и принять ее.

– Поддерживает ли Ангола идею США ввести потолок цен на нефть из России, и как это скажется на мировом рынке нефти? Может ли такое решение быть принято в ОПЕК, или в нем нет единства по этому вопросу?

– Ангола всегда занимала позицию нейтралитета в отношении санкций против России, этой же позиции мы придерживались (в ходе голосования – ред.) и на генеральной ассамблее ООН в марте. В разговоре лидеров двух стран президент Лоуренса озвучил свою позицию о том, что конфликт (России и Украины – ред.) должен быть решен мирным путем.

США сейчас проводят активную политику, взаимодействуют с Саудовской Аравией – одним из крупнейших производителей нефти, чтобы повлиять на ОПЕК и ввести ограничения. Недавно в Саудовской Аравии находился президент Джо Байден, который пытался повлиять на Эр-Рияд в этом вопросе. Ангола, как член ОПЕК, даже если будет не согласна с решением, принятым организацией, все равно будет вынуждена его выполнять. Но, по результатам последней встречи ОПЕК+, где Россия также представлена, нам стало понятно, что организация остается на перепутье, и окончательного решения еще не принято в вопросе увеличения добычи нефти марки Brent. В итоге ОПЕК+ принял решение об увеличении добычи нефти в целом, оно было принято в ответ на повышенный спрос.

Но мы видим, что до сих пор все решения, принятые с замыслом нанести урон России в этом вопросе, не имели особого успеха. Мы видим, что страны, которые вводят санкции против России, пока не добиваются желаемого эффекта. Мы отмечаем рост цен на товары первой необходимости в западной Европе, вводятся ограничения на использование электроэнергии. Выходит, что западная Европа пока больше страдает от санкций, чем Россия, которая и была их целью.

– Прорабатывают ли Россия и Ангола какие-то новые проекты в нефтегазовой сфере, и сказались ли санкции на российских инвестициях в этот сектор в Анголе? Есть ли у российских компаний шанс конкурировать с западными компаниями?

– Существуют российские инвестиции в Анголу, поступающие через компании "Алроса", "Лукойл" c долями участия в ангольских нефтяных концессиях. Есть планы по образованию консорциумов, также разрабатывается проект поставки природного газа для производства аммиака-карбамида. Запуск проектов запланирован на 2026 год, они находятся на стадии разработки. В частности, были выполнены концептуальные исследования.

Речь идет о проекте, который уже подписан, его отмена не предусмотрена и не планируется. Главная идея такая, что российские компании имеют равные шансы на конкуренцию на ангольском рынке с любыми другими инвесторами и другими компаниями вне зависимости от их географического происхождения.

– Как развивается сотрудничество России и Анголы в алмазной отрасли, и планируются ли какие-то новые проекты в данной сфере?

– Остается в силе протокол соглашения, подписанного между двумя странами 26 июня 2009 года, о поощрении и взаимной защите инвестиций, согласно которому инвестиции "Алроса" используются в других проектах и компаниях, а не только в горнорудном секторе. В этой связи хочется упомянуть, что если бы в этом году состоялось шестое заседание межправительственной комиссии, оно бы позволило сторонам подписать необходимые соглашения и провести дополнительную работу по пониманию дальнейших планов в этой отрасли.

– Как в Анголе относятся к позиции Евросоюза, который хочет больше работать со странами Африки для того, чтобы заменить российский газ?

– Наша позиция в том, что страны Евросоюза свободны и вольны вести переговоры с теми, кто хочет продать газ. Однако мы думаем, что импорт этого продукта из Африки может серьезно сказаться на европейской экономике, поскольку его стоимость будет явно выше, чем газа из России.

Мы слышали заявление немецкого канцлера о том, что необходимо работать над проектом газопровода через Иберийский полуостров, в частности, чтобы он шел через Португалию и оттуда распределялся по странам Европы. Неизвестно, шла ли речь о газопроводе, который пойдет из Нигерии. Но неизвестно, сколько пройдет времени, пока этот проект с бумаги перейдет в плоскость реализации, и какая будет ситуация в Европе.

– Какова позиция Анголы по поводу проведения Россией специальной военной операции на Украине?

– Ангола уже обнародовала свою позицию в отношении СВО России на Украине, призвав стороны найти мирное решение.

– Присутствуют ли в Донбассе добровольцы из Анголы со стороны союзных сил России и ЛНР и ДНР?

– Нет, сведений о присутствии ангольцев в Донбассе со стороны союзных сил России и ЛНР и ДНР у меня нет. Можем отметить, что ангольские студенты-медики в Белгороде сотрудничали с органами здравоохранения в оказании гуманитарной помощи людям из зоны конфликта. Поскольку Белгород находится на границе с Украиной, то они действовали так: если люди выезжали из зоны конфликта, были, скажем, ранены, то ангольские студенты-медики оказывали им помощь. Они просто были членами российской группы гуманитарной помощи.

– Сталкивались ли власти Анголы с давлением со стороны Запада с требованиями осудить действия России на Украине?

– С учетом того, что мы находимся буквально повязанными глобальной экономикой, страны Африки, в том числе Ангола, чувствуют давление, поскольку мы является одним из крупнейших экспортеров продукции в Евросоюз. Но эта экономическая зависимость выливается в давление.

– Планируют ли Россия и Ангола какие-то новые проекты в сфере военно-технического сотрудничества?

– Существует проект программы военного сотрудничества на пятилетний период, охватывающий промежуток с 2021 по 2026 годы. Этот проект был разработан по результатам заседания комиссии по военно-техническому сотрудничеству, состоявшемуся в Москве в декабре 2018 года. Изначально программа была предусмотрена на пятилетний срок – с 2019 по 2024 годы, но из-за пандемии нового заседания комиссии по ВТС не проводилось, поэтому срок был сдвинут.

Мы полагаем, что в этой связи важно провести новое заседание комиссии по военно-техническому сотрудничеству с тем, чтобы пересмотреть и обновить программу, поскольку она включает в себя большое количество разных аспектов военной сферы.

– Будет ли Ангола в ближайшее время закупать у России какое-либо вооружение? Ранее было слышно о том, что Ангола хочет закупить у России истребители – какие и когда? Может быть, что-то еще?

– Вопрос связан с предыдущим: дело в том, что программа военного сотрудничества охватывает огромное количество вопросов, и в том числе поставки вооружений и авиации. Так что ответ на вопрос напрямую зависит от того, когда состоится заседание комиссии по военно-техническому сотрудничеству. Провести его планируется в Анголе, необходима готовность российской стороны.

Существует острая необходимость в подписании меморандума, речь идет об обширной программе, охватывающей большое количество пунктов. Более подробно я детали раскрыть не могу, но что я могу сказать – это то, что там много всего.

– Когда Ангола планирует запустить спутник Angosat-2, который строила Россия? Удалось ли его полностью достроить? Для чего предназначен спутник, и какие задачи он решит?

– Запуск спутника запланирован на этот год. Хочется верить, что он состоится до завершения года. Пока мы не слышали опровержения информации о сроках или о том, что что-то может помешать запуску. Насколько мне известно, российская сторона уложилась в сроки. Не будем забывать, что при запуске первой версии, Angosat-1, в декабре 2017 года уже была создана наземная часть, платформа с центром управления полетами, центром управления спутниками. Так что по этой части уже все готово.

Также следует отметить, что в течение этого процесса мы готовили ангольских специалистов на всех этапах строительства, обеспечивали логистическую базу управления этими большими проектами. Ангола считает космическую отрасль очень важной сферой развития и рассматривает этот проект как важнейший вызов. Вывод на орбиту этого спутника будет направлен на улучшение связей телекоммуникаций, поддержку широкополосного интернета, медицины и сельского хозяйства, промышленности и других сфер, что позволит укрепить национальную экономику Анголы. Кроме того, проект позволит улучшить систему национальной безопасности с точки зрения обеспечения более тщательного контроля границ, как сухопутных, так и морских, а также поддержки поисково-спасательных операций.

– Завершая наше интервью, расскажите о местах или вещах, которые вам особенно нравятся в России, в Москве.

– Мое знакомство с Россией состоялось, когда я приехал сюда еще студентом, мне было 20 с небольшим лет, где-то 22 года. Могу сказать, что я всегда надеялся познакомиться с Россией, поскольку знал, что исторически Россия сыграла огромную роль в обретении Анголой независимости.

Когда я закончил институт и уехал в Анголу, я увез с собой любовь и тоску по друзьям, которых я здесь нашел, по преподавателям, которые меня учили. Я учился в Москве. Все это проходило во времена коммунизма, при СССР, нас очень тепло приняли, и я прожил здесь очень приятные моменты моей жизни.

И когда я получил известие о том, что господин президент назначил меня послом именно в Россию, это было огромной радостью для меня. И я хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы еще больше сблизить наши страны и развивать российско-ангольское сотрудничество. Но надо понимать, что Россия и Ангола – это дружественные страны, речь идет о крепкой дружбе, нам нужно ее продолжать.