"Они выходят из лесов":

Красный Лиман совсем рядом с линией фронта. В нескольких десятках километров — Славянско-Краматорская агломерация, где находится штаб всей донбасской группировки ВСУ. Местные до сих пор ночуют в подвалах и не выходят из домов. Тем не менее в городе пытаются навести порядок и наладить мирную жизнь. О ситуации на северо-западе ДНР — в репортаже РИА Новости.

"Месяц назад снаряд упал прямо у подвала. Одну женщину тяжело ранило, другую убило. Воронку засыпали, но дом держится на честном слове", — тяжело вздыхает Сергей из пятиэтажки на улице Константина Гасиева. Это южная часть Красного Лимана, куда союзные войска вошли в конце мая.

Здесь по-прежнему неспокойно. Недавно снаряд влетел прямо в квартиру на пятом этаже. Хозяев, к счастью, в тот момент не было. В крыше зияет огромная дыра, фасад посечен осколками. Жить там невозможно.

Поэтому люди в основном в убежище. Рядом соорудили летнюю кухню. Сколотили из шифера забор. Из глины и металла собрали печку. Есть большая плита — готовят на всех.

"Украина объявляла гуманитарный коридор. Я уезжать не хотел. Теперь киевские власти объявили нас сепаратистами, — разводит руками Сергей. — С апреля сюда прилетали кассетные боеприпасы. По северным районам разъезжали украинские минометчики и обстреливали город. Хотя русской армии здесь еще не было".

Через улицу — спортзал, туда свозили украинскую гуманитарную помощь. "Выдавали только пенсионерам и семьям с маленькими детьми. Остальные перебивались как могли. Когда ВСУ отступали, уничтожили все продовольствие, чтобы никому не досталось".

Больше 20 лет Сергей проработал на железнодорожной станции. Это градообразующее предприятие: Красный Лиман еще называют северными воротами Донбасса. "Начальство сбежало, документы сожгли. Зарплату не выдали. Нас, кто остался, задним числом уволили. Бог с ними, — отмахивается он. — Скорее бы стихло. Мы народ трудолюбивый — все восстановим".

Спортзал теперь охраняет Юрий. С середины апреля он вместе с семьей ночует в бомбоубежище. Больше негде: дом разбомбили.

В город из лесопосадок наведываются украинские диверсанты, переодетые в гражданское, — ищут "предателей". Поэтому местные порой неохотно идут на контакт.

"Мне приходят угрозы от бывшего руководства из-за того, что я просто говорил то, что видел. В наш дом попал снаряд. Не разорвался — он все еще там. Детей предупреждаем, чтобы не лезли", — говорит Анатолий (имя изменено по его просьбе).

Досталось сильно и больнице. Врачи отсюда эвакуировались в начале мая. Теперь тут за главного инженер Олег Пономарев. Пару недель назад вернулись к круглосуточному режиму. Принимают в терапевтическое и травматологическое отделения, в каждом по 30 коек. Персонал — из разных уголков ДНР, приезжают на недельную вахту. Помогают и добровольцы из России.

"Корпуса очень пострадали. Замки в кабинетах выбиты, сейфы вскрыты, лекарства разворовали, — объясняет Олег. — Толком нет света и воды. Оборудование запустили благодаря привезенным из Донецка генераторам".

Новые пациенты каждый день. Пенсионера Анатолия на днях ранило осколком. Во время активных боев он выехал на Украину из поселка Деброво. Потом вернулся — дома все верх дном, ценные вещи украли. В подвале — сухпайки ВСУ.

"Потянул за ворота, не увидел растяжку. Взорвалась граната. Ребята из ДНР тут же подбежали, оказали первую помощь, донесли — уж не помню, как — до больницы. "Батька, держись", — говорили", — плачет пенсионер. За ним ухаживает жена Лариса. Об угрозах украинских солдат рассказывает не сразу.

"Не Донбасс, а Донетчина. Так нам велели называть. А мы — Донбасс. Раз вернулись, значит, "коллаборанты", — она тоже не сдерживает слез. — Они и не скрывали, что перед уходом сровняют наш город с землей".

На севере Красного Лимана спокойнее. Коммунальщики убирают мусор, люди разбирают завалы. В самом центре — рынок. Ассортимент небольшой, но хоть что-то.

Дом культуры уцелел чудом. Со всех сторон воронки. В середине марта там организовали пункт раздачи гумпомощи. Провиант и воду волонтеры развозили по укрытиям. Когда ситуация обострилась, военные забрали продукты себе.

"Вскрывали уцелевшие магазины, брали что хотели", — вспоминает директор Дома культуры Виктория.

Ее тетя погибла. Справиться с пережитым ужасом помогает работа. В городе действует штаб общественной приемной главы ДНР, и Виктория помогает решать разные вопросы. Первостепенная задача — открыть медпункт. До больницы, что на южной стороне, не каждый сможет дойти.

В планах также специальный центр для лежачих больных, их порядка 30. Пока добровольцы выезжают адресно. Кроме того, ведут перепись населения, помогают воссоединиться родственникам, потерявшим друг с другом связь. "Еще одна серьезная проблема — восстановление поврежденного жилья, — отмечает Виктория. — До холодов нужно заменить пленки на стекла и залатать дыры в домах".

Трудности и с водой. Снабжение наладили в 60 процентах домов, но сети сильно устарели. Аварии каждый день.

"На южной стороне и это пока не получится. Нужно разминировать территорию. Обстрелы мешают. Подвозим туда техническую воду", — поясняет директор водоканала Александр Токарчик.

В окрестностях Красного Лимана много пионерлагерей — некогда в деревню Старый Караван приезжали отдыхать со всей Донецкой области. Аромат смолы в густом сосновом лесу перебивает запах гари — неподалеку вспыхнул пожар после очередного прилета.

"Здесь стояли ВСУ и нацбатальон "Торнадо". Вот казарма, столовая, хозяйственный корпус, — показывает Андрей, военнослужащий армии ДНР с позывным Фотограф. — На ферме оборудовали блиндаж".

Ему 59 лет, родом из Приморского края. Доброволец. Семья отпустила с трудом: дети грозились сжечь паспорт и военный билет.

"Никак не могу дозвониться жене Валентине. Видимо, в цифрах ошибаюсь. Жив, здоров. И обязательно вернусь", — пользуясь случаем, передает он привет родным.

На стенах одного из корпусов — памятные надписи отдыхающих конца девяностых и начала нулевых. Кто бы мог подумать, что спустя годы лагерь превратят в склад боеприпасов. Пылятся ящики из-под снарядов автоматического гранатомета, гильзы.

"Так же в Щурово, Святогорске, на окраинах Старого Каравана, — объясняет военный корреспондент народной милиции ДНР Павел Фоменко. — Схема одна: занимают лагерь, оборудуя какое-то помещение под личный состав. Так называемые лежки. И размещают боекомплект".

Фотограф уточняет: на открытой местности у союзных войск преимущество — можно применить дальнобойную артиллерию, задействовать ракетное оружие и авиацию. "Они это прекрасно понимают, поэтому и жмутся к домам, садам, школам и больницам. А у нас прямой приказ: не стрелять по таким объектам и по населенным пунктам вообще".

В Старом Караване жили около 200 человек. Эвакуировались почти полностью. Тут мало что уцелело. Украинские военные пытались сжечь поселок зажигательными снарядами.

"Деревни разбиты, кругом неразорвавшиеся снаряды, все заминировано, — говорит командир минометной батареи "Барс 18" с позывным Кубань, который на одной из позиций под Славянском. — Саперы не могут полноценно работать из-за обстрелов. В воздухе постоянно украинские беспилотники".

Его прерывает грохот — очередной прилет. "И так каждый день", — заключает он.

В последнее время обстрелы стали менее интенсивными. Но артиллерийские дуэли продолжаются. Окраины Красного Лимана — как и сам город — по-прежнему под угрозой.