Алемайеху Тегену: нужно создать механизм для свободного обмена рубля

Посол Эфиопии в России Алемайеху Тегену Аргау в преддверии ПМЭФ-2022 рассказал корреспонденту РИА Новости Дарье Лабутиной о новых сферах сотрудничества Москвы и Аддис-Абебы, о том, почему Эфиопия не поддержит антироссийские санкции, как реализуется проект Росатома по строительству АЭС, и повлияла ли ситуация на Украине на обеспеченность страны продовольствием.

– Господин посол, завтра стартует XXV Санкт-Петербургский международный экономический форум. На каком уровне будет представлена Эфиопия?

– Мы ожидаем, что приедет председатель двусторонней межправкомиссии со стороны Эфиопии – министр инноваций и технологий. Планируется, что в делегацию войдут представители бизнеса. Я тоже буду принимать участие в форуме.

Делегация будет присутствовать на заседаниях и проведет ряд двусторонних встреч для укрепления нашего сотрудничества в области энергетики, горнодобывающей промышленности, торговли, туризма и в других сферах.

Тем очень много: сельское хозяйство, инвестиции, цифровая сфера, образование. Запланированы и различные мероприятия, в том числе диалог Россия-Африка.

– Могут ли быть заключены какие-то соглашения, как, к примеру, проект сотрудничества с Росатомом по строительству АЭС?

– Этот проект уже реализуется, его не нужно обсуждать. Мы можем обсудить какие-то новые проекты, которые возникнут в рамках форума. В основном мы работаем над проектами в рамках соглашения о двустороннем сотрудничестве. Но наше участие в ПМЭФ будет очень полезным, потому что мы сможем обозначить существующие потребности, найти компании, готовые инвестировать в эфиопские проекты. Российские компании, которые хотели бы инвестировать, очень приветствуются в Эфиопии.

– А Росатом уже приступил к строительству АЭС?

– Нет, пока до этой стадии не дошло, но мы на пути к этому, все идет по плану. Росатом – это очень четкая организация, и с нашей стороны все продвигается хорошо, все под контролем.

– Санкции не помешали сотрудничеству?

– Нет, никакой причины для остановки проекта нет.

– А на торговле антироссийские санкции как-то сказались?

– Ситуация сейчас очень непростая, мы стараемся решать возникающие в связи с санкциями проблемы. Логистика и финансовые транзакции затруднены. Мы продаем в Россию кофе и рапс, а сейчас возникли проблемы с доставкой, поскольку Эфиопия задействует маршруты, пролегающие через Европу. Когда они будут решены, торговля возобновится. Эфиопия не поддерживает односторонние санкции, а выступает за переговоры для решения любой проблемы.

Кроме того, на данный момент две страны не используют свои собственные валюты для торговых обменов, а санкции в отношении российского финансового сектора влияют на денежные операции.

– Работу посольства это затруднило?

– Да, я думаю, это сказалось на всех. Сейчас появилась возможность переводить деньги, чтобы оплачивать какие-то услуги за рубежом, но снять деньги невозможно. Я надеюсь, что российское правительство справится с этой ситуацией.

– Сейчас Россия ведет переговоры с Турцией, Индией и другими странами о создании независимого платежного канала. Могла бы Эфиопия подключиться к нему?

– Да, если такая платформа будет учреждена с Турцией или Китаем, для Африки она тоже подойдет, это не проблема.

– Торговля в нацвалютах тоже возможна в этом случае?

– Да, валюта может быть любой, главное, чтобы она могла конвертироваться. Сейчас в России нельзя обменять и потратить эфиопский быр, валюту, принятую в моей стране. То же самое с рублями в Эфиопии. Чтобы изменить это положение, государства должны договориться. Но поскольку объем транзакций не такой большой, как, например, у Турции, у нас нет обмена валют в рублях. Но нужно что-то придумать, чтобы рубль и другие валюты можно было свободно обменивать в Эфиопии и других странах.

– Вы слышали о планах США принять закон, ограничивающий сотрудничество африканских стран с Россией? Может ли он еще больше затруднить торговлю эфиопских компаний с Россией?

– Да, я слышал об этом. Но Эфиопия – суверенная страна, мы поддерживаем отношения и контакты с любыми государствами, исходя из наших национальных интересов. И никакое другое государство не может указывать нам, как себя вести. Это наша позиция по любому закону, который может быть принят относительно санкций. Эфиопия хочет продолжать торговать и укреплять наши двусторонние отношения с Россией. Мы – независимая страна и сами можем решать, с кем сотрудничать.

– Чувствуете ли вы какое-то давление со стороны Запада?

– Нет, мы сами решаем свою судьбу.

– Российское посольство в Эфиопии в апреле вынуждено было издать ноту о том, что не рекрутирует добровольцев на Донбасс, поскольку было много желающих эфиопов отправиться воевать за Россию. Кому-то удалось это сделать?

– Любому посольству запрещено вербовать иностранных граждан для службы в вооруженных силах, это незаконно с точки зрения законодательства Эфиопии, а также является нарушением Венской конвенции о дипломатических сношениях. Поэтому 20 апреля правительство Эфиопии опубликовало пресс-релиз, в котором высоко оценило заявление российского посольства в Аддис-Абебе, опровергающее необоснованные сообщения о вербовке эфиопов в российские вооруженные силы. Так что никто из граждан Эфиопии не воюет на Донбассе и где-либо еще, кроме миротворцев.

– Военно-техническое сотрудничество между нашими странами тоже продолжается?

– Да, оно продолжается.

– Когда может пройти следующая межправкомиссия?

– Она планируется на этот год, возможно, в октябре и пройдет в Аддис-Абебе.

– А по поводу саммита Россия-Африка появилась какая-то новая информация относительно места и времени проведения?

– Решение о том, где и когда проводить саммит Россия-Африка, в основном принимается российской стороной. Мы все еще ждем окончательного решения относительно того, где и когда состоится саммит. У нас пока нет официальной информации от российской стороны по этому поводу.

– Премьер-министр Эфиопии примет участие в саммите?

– Это будет зависеть от того, где и когда он пройдет. Сложно предсказать, какая обстановка в стране будет на этот момент, не будет ли каких-то срочных обстоятельств, требующих его участия для непосредственного решения.

– Например, продовольственного кризиса, который может грозить африканским государствам, как сейчас предсказывают в ФАО…

– Эфиопия не зависит критически от поставок продовольствия из России или Украины, и недостатка в зерне сейчас нет. Обычно Эфиопия закупала пшеницу в разных странах по тендеру. В 2019 году мы закупали зерно в России. Частные компании тоже могли закупать его и в России, и на Украине. Но на данный момент у правительства Эфиопии нет текущих контрактов на закупку пшеницы и удобрений ни с Россией, ни с Украиной. Конечно, две страны обеспечивают 30% мирового рынка пшеницей, и нынешняя ситуация повышает цены на пшеницу и другие продовольственные товары на международном рынке, так что если не прямым образом, то косвенно это повлияет на Эфиопию.

– А в каких странах Эфиопия сейчас закупает зерно?

– В Эфиопии сейчас принята экономическая стратегия выхода на самообеспечение в плане продовольствия, и правительство прилагает все усилия для достижения этой цели. В этом году мы добились больших успехов в производстве пшеницы, около 2,6 миллиона тонн зерна было произведено с использованием системы орошения в сезон засухи. Мы начали эту программу три года назад, и она дает свои плоды. В этом году нам удалось полностью удовлетворить потребности внутреннего рынка.

Благодаря усилиям правительства и помощи Африканского банка развития, мы планируем в ближайшее время начать экспортировать пшеницу и другие продукты питания в остальные африканские страны. Скоро мы начнем поставлять пшеницу, потому что потенциал у нас очень большой, и стратегия по самообеспечению дает хороший результат. Мы работаем не только в интересах Эфиопии, а для всего континента, чтобы преодолеть трудности в обеспечении продовольствием.

Конечно, нам понадобится помощь со стороны России и других партнеров, чтобы они консультировали нас в области сельскохозяйственных технологий и делились своим опытом.

– Когда эта цель выйти на экспорт пшеницы может быть достигнута?

– Я думаю, уже в следующем году это будет возможно.

– Как вы считаете, российские туристы, которые раньше ездили в европейские страны, из-за введенных санкций и приостановления авиасообщения с РФ могут переориентироваться на Африку?

– Добро пожаловать в Эфиопию, мы будем только рады принять российских туристов. У нас нет с этим никаких проблем. Конечно, сейчас российские туристы стали больше путешествовать в Африку, их число растет. К тому же в Эфиопии можно встретить русскоязычных граждан, ведь более 35 тысяч эфиопов учились в России.

– К тому же нас связывает общая религия – православие. Кстати, как вы считаете, тот факт, что РПЦ основала экзархат в Африке, укрепит наши связи?

– У Эфиопской православной церкви и РПЦ уже есть двустороннее соглашение, согласно которому ведется сотрудничество, связи уже налажены. И сотрудничество ведется довольно успешно – патриархи периодически созваниваются. Православное христианство и отношения между церквями играют большую роль в давних отношениях между Эфиопией и Россией. У нас светское государство и мы не вмешиваемся в дела церкви, но мы заинтересованы в том, чтобы отношения между нашими церквями укреплялись.

Кстати, в Эфиопии очень много конфессий: мусульмане, православные, протестанты, католики, адвентисты и другие. Мусульмане тоже хотят поддерживать отношения с Россией и работают над тем, чтобы установить для этого официальные рамки по типу соглашения между нашими православными церквями, чтобы укреплять отношения между эфиопскими и российскими мусульманами.

– В каких сферах могло бы такое сотрудничество развиваться? В Эфиопии может появиться русская церковь?

– Поскольку у нас уже выстроена система кооперации, сотрудничество активно развивается. Не так давно, в 2018 году, в Аддис-Абебу приезжал иеромонах Стефан (Игумнов – ред), там он встречался с нашим патриархом Абуной Матиасом II. Так что с Эфиопией уже все в порядке, но может с другими странами континента это поможет наладить дополнительное сотрудничество.

На данный момент в Эфиопии нет русских церквей, но конечно, она может появиться, никаких препятствий для этого нет – пожалуйста, добро пожаловать. В Эфиопии также есть католические и другие церкви.

– Скоро стартует третья стадия заполнения плотины Возрождение на Ниле, когда ожидается завершение этого проекта? Каких результатов она позволит достичь?

– Сейчас плотина готова и заполнена на 88%, то есть осталось где-то 12%. Мы планируем до конца 2023 года завершить строительство. И она будет управляться Эфиопией, но мы готовы делиться информацией с Египтом и Суданом, расположенным ниже по течению Нила, при необходимости.

Для эфиопов этот проект имиджевый: не просто инфраструктурное решение, а предмет гордости, который показывает миру, что мы можем проделать такую большую работу самостоятельно, без иностранных инвестиций. Для нас это как новая победа, наш собственный проект, который мы разработали, профинансировали и построили. Каждый эфиоп внес свой вклад в строительство.

Первая стадия выработки электроэнергии с помощью одной турбины является важным достижением для Эфиопии. Эта турбина вырабатывает 375 МВт электроэнергии, и это увеличит пропускную способность национальной энергосистемы для удовлетворения потребностей многих граждан и поможет развитию промышленности.

– То есть конфликт между Египтом, Суданом и Эфиопией по поводу проекта исчерпан?

– Я бы не назвал это конфликтом, но есть определенное несогласие с их стороны. Эфиопия выступает за диалог, который должен вестись Африканским союзом – африканским проблемам африканское решение, мы так считаем. И мы готовы с ними обсуждать их озабоченности, в любое время.

– А в чем причина их несогласия, если проект уже практически реализован?

– Вокруг плотины ходит много кривотолков. Потому что раньше, в колониальные времена, 55% воды из Нила получал Египет, а 18% – Судан. Эфиопии не доставалось ничего. Притом, что 86% воды находится как раз на территории Эфиопии. И Судан с Египтом хотели сохранить это положение вещей, с которым мы были не согласны. Мы предложили обсудить, как можно поступить, чтобы изменить это и использовать водные ресурсы равномерно и справедливо. Давайте планировать так, чтобы не навредить никому и дружески решить проблему – это предложение Эфиопии. И это было закреплено в соглашении от 2015 года в Хартуме. Мы его придерживаемся и не видим причин не проводить переговоры, потому что есть много пунктов, которые можно обсуждать для блага всех.

Ведь это не только проект Эфиопии, это проект для всей Африки – мы намерены делиться вырабатываем электричеством с другими странами. Эфиопия не хочет присваивать исключительно себе те природные ресурсы, которые она имеет. Мы уже начали экспортировать электричество в Джибути, в Судан. Скоро начнем экспортировать в Кению.

– В марте правительство Эфиопии объявило бессрочное гуманитарное перемирие с повстанцами в Тыграе, разрешив автоколоннам с гуманитарной помощью въезжать в регион. Какая там сейчас обстановка? Ведутся ли еще какие-то переговоры по урегулированию конфликта?

– Правительство Эфиопии направляло гуманитарную помощь в регион с тех пор, как террористическая группировка начала войну и привела к разрушениям в регионе. За последние пять месяцев было доставлено более 269 тонн медицинского оборудования. С апреля в регион Тыграй было отправлено более 32 тонн грузов, в том числе более 25 тонн продовольственных товаров и более трех тонн продуктов питания. Но проблема в том, что террористическая группа и те, кто намеревается помогать им, используют эти поставки для пополнения запасов террористов.

Правительство Эфиопии организует и содействует проведению всеобъемлющего национального диалога с целью урегулирования всех проблем в стране. В этом диалоге будут участвовать все граждане страны и организации, представляющие интересы различных групп. Несмотря на то, что правительство прилагает все усилия, террористическая группировка готовится к очередному вторжению и разрушениям в соседних регионах Амхара и Афар.

– Когда может начаться диалог?

– Он уже начался, но с террористами мы переговоров не ведем. В регионе проживает много групп помимо террористов. Мы ведем диалог с ними.

– В российском МИДе отмечали, что намерены укреплять состав наших посольств в Африке за счет тех дипломатов, которых выслали европейские страны. Как вы считаете, это активизирует двустороннее партнерство?

– Да, я думаю это будет здорово, важно укреплять сотрудничество. Например, в Эфиопии есть российский культурный центр, где как раз преподают русский язык. Был один инвестор, который хотел вложиться в преподавание русского в Эфиопии – мы ему помогали с этим, но я не знаю, чем дело закончилось.

– Вы раньше говорили, что Россию и Эфиопию объединяет фигура Александра Пушкина, который был оттуда родом. В Эфиопии даже есть памятник ему. А что вы думаете насчет сноса более ста памятников Пушкину на Украине?

– Я не знаю, зачем они их сносят. У нас есть памятник Пушкину, и я этому рад, так и должно быть. А почему они так поступили, я не знаю. Для таких вопросов существует ЮНЕСКО.