Не хотел воевать, стал наркокурьером. История запорожца К.

Валерий К., программист из Запорожья, получил 16 лет. Его история тоже типична – нехватка денег, отсутствие перспектив, друзья, связанные с "атошниками", и легенды о легальной работе.

Приобретение наркотиков, а также их хранение, изготовление, перевозка, пропаганда – уголовно наказуемые преступления. За участие в незаконном распространении наркотических и психотропных средств или их аналогов предусмотрена ответственность вплоть до пожизненного срока заключения. Герои наших интервью уже понесли заслуженное наказание и раскаиваются в содеянном. Если Вы столкнулись с описанными в материале правонарушениями, сообщите в полицию. Возможно, именно Ваш звонок предотвратит преступление.

Меня зовут Валерий, гражданин Украины, проживал в городе Запорожье.

В 2015 году я закончил институт. В Донецке, в Луганске в тот момент было военное положение, и воевать я не хотел.

Учился на компьютерщика, программист компьютерной сети. Сам спортсмен – тяжелая атлетика, тренировал. Спортивным питанием занимался. Но у меня в тот момент очень тяжелое финансовое положение было, были необходимы деньги в короткий промежуток времени, так как у меня болел дедушка и были нужны дорогостоящие лекарства. Это меня и натолкнуло на эти действия…

Я поехал в Россию. До того, как я поехал, я общался с Максимом — на тот момент мы около 8 лет были знакомы, гуляли в одних компаниях, пересекались частенько, и он подкинул такую идею, что можно подзаработать в России посредством продажи наркотиков.

Я поехал в Нижний Новгород, здесь жил. До того, как я выезжал, он мне рассказал принцип действия, в общих чертах обрисовал картину, что как бы вещества, которые продают они, не подпадают под закон. То есть формула вещества, которая изначально была, входит в списки запрещенных препаратов, а эта формула немножко видоизменена, и как бы за них нет уголовной ответственности. Приехал я в Нижний Новгород, жил сначала в хостеле, потом снял квартиру.

Там связался с Максимом через "Джабер", программа такая. Мне выдавались адреса, где находятся закладки с наркотическими веществами, я их забирал и либо [сразу] перекладывал, либо расфасовывал и перекладывал. Затем я адреса отправлял ему. Оплата [за эту работу] приходила на киви-кошелек.

Лазейка

Я был в принципе уверен в том, что эти вещества легальные, но небольшое сомнение было. Если даже вдруг остановят правоохранительные органы и найдут [вещества], как мне объясняли, максимум подержат пару часов и отпустят. Также [куратор говорил], что если какие-нибудь серьезные проблемы, не дай Бог, случатся, "мы поможем, у нас свои люди и там, и здесь есть, и погоны". То есть проблем не будет, что все легально, что лазейка пока есть в законе.

Занимался этим несколько месяцев. Ну, может быть, когда 100, когда 200 тысяч [рублей получал]. В месяц.

Как такового официального контроля [украинского куратора] не было, но был человек, наш общий знакомый, мы с ним встречались в Москве. Он приезжал то в Москву, то в Нижний Новгород, мы с ним гуляли, но вопросов по работе он не задавал. Но смотрел, наблюдал, [вместе] проводили время. [Мне казалось] это странным, 500–600 километров проехать ради погулять. Это я потом уже понял, а в тот момент я об этом не задумывался. Также мы гуляли вместе в одной и той же компании на Украине, эта тема обсуждалась со многими ребятами. То есть я выехал один, но слышал, там еще один парнишка поехал в Уфу. Это регулярная была [процедура].

Знаю, что Максим был у руля магазина, на который я работал. А сам он находился [большую часть времени] на Украине.

Они [кураторы] с Максимом регулярно общались. Также он с силовиками как-то был связан, этот человек [куратор].

Я видел, как он пересекался с силовиками, еще когда был дома. Затем, когда я уже оказался здесь, слухи ходили, что он с силовиками.

Я знаю, что он атошник, ездил там, какие-то действия проводил военные. Он с этим связан. В тот момент у нас очень большие привилегии были для таких людей.

Бонус. Слили

Я начал гуглить, интересоваться, что это [за вещества]. Чем дальше я интересовался, тем больше понимал, что они все попадают под определенный список. Также на меня Максим выслал посылку, я не знал, что он мне вышлет, сказал, что придут бонусы. Я со спокойной душой пошел за этими, так сказать, бонусами с девушкой, которая ко мне приехала за несколько недель до этого. Она не знала никаких подробностей о работе, о наркотиках. И был задержан правоохранительными органами.

Оказалось, в этой коробке было почти три килограмма запрещенных веществ.

При обыске нашли еще около трех килограммов наркотиков, которые я также забрал по закладке, и какие-то колбы. Вот эти колбы пришли почтой, наверное, месяца за три до задержания, и они просто стояли в коробке. То есть, мне кажется, это предназначалось не мне, просто по ошибке их направили на меня, потому что к производству отношения я не имел никакого, только к расфасовке и распространению. Также были визитки, их шаблон мне прислал Максим. На визитках было название магазина, номер телефона, прейскурант [наркотических веществ] и адрес телеграм-канала. Номер телефона был там европейский, то ли +32, то ли + 46, но точно не русский и не украинский номер.

Визитки эти распечатывались и расклеивались, это была одна из задач. За пачку расклеенных листов давалось 10–15 тысяч.

Думал ли, что меня специально слили и почему это сделали? Очень много времени я об этом думал, проворачивал всю эту ситуацию. И в какой-то момент я вспомнил то, что товарищу, который приезжал ко мне, говорил, что планирую зимой поехать на Украину, домой. И потом как-то чисто случайно эта посылка пришла. Возможно, она не была замаскирована. Просто это вещество было насыпано в пакеты. То есть, возможно, все это было сделано специально.

Как только я оказался в тюрьме, в СИЗО, все контакты пропали окончательно. Ни мои близкие, ни друзья, никто найти их [кураторов] не мог, ни разу они не посещали моих родственников, никакой помощи от них не исходило.

Последнее, что я слышал, что этот Максим в Киев уехал, больше я о нем ничего не знаю.

Когда мне запросили 19 лет, у меня аж в ушах зазвенело, и я вообще не верил, как это случилось, и как это вообще возможно, я долго в себя прийти не мог. Наверное, около года мне просто не верилось, что так возможно, что жизнь в один момент просто может рухнуть.

В итоге дали мне 16 лет строгого режима.

В 22 года ты молодой пацан, зеленый, можешь сделать всякие ошибки и что-то до конца не понимать, если будет кто-то манипулировать, куда-то направлять. Но по мере взросления понимаешь, что, во-первых, наркотики – это очень страшная грязь, которую, скорей всего, запустила Америка, и уже достаточно длительный срок пытаются развалить Советский Союз, теперь Россию.

Какую роль в этой нарковойне играет Украина? Посредника, это 100 процентов, исполнительно-посредническую.