Шаг над пропастью. Как выживает горное село потомственных канатоходцев

В середине прошлого века дагестанские канатоходцы давали представления по всему миру. Мастера из горного аула гастролировали от Кавказа до Парижа, выступали в знаменитом Киевском цирке. Сейчас село практически вымерло, а ремесло забывается. О том, как горцы пытаются сохранить традиции, — в репортаже РИА Новости.

"Бесстрашие — в крови"

Попасть в Цовкру-1 непросто: это самое высокогорное селение Кулинского района — 2800 метров над уровнем моря. От Махачкалы — почти четыре часа по серпантину. Вокруг километры заснеженных склонов. Добраться можно только на машине. И лучше следить за прогнозом погоды: если дорогу размоет дождем, не проехать.

Указатель

Почти в каждом селе Дагестана есть свое ремесло. Например, в соседнем Балхаре живут мастера керамики, а за горным хребтом в Кубачи — ювелиры. Здесь же столетиями оттачивали искусство хождения по канату.

Сорокалетний Камиль Мамаев родился и вырос в Цовкре. Он канатоходец в шестом поколении. Трос покорил еще подростком. Сейчас ступает на него "с закрытыми глазами".

Камиль Мамаев на канате

Высота почти три метра. С минуту канатоходец ловит равновесие, сосредотачивается. Затем делает несколько уверенных шагов, а на середине пути резко ложится прямо на стальную веревку и замирает.

"Умение держать баланс у нас от природы, а бесстрашие — в крови, — говорит он. — В селе даже был обряд: парень становится мужчиной, только если пройдет над землей без страховки. Как второе рождение".

Цовкра-1, вид сверху

Влюбленные канатоходцы

Краеведы считают, что эта традиция зародилась тут в XVI веке, когда на Великом шелковом пути появились бродячие труппы из Азии. Они и обучили горцев ремеслу.

По местной же легенде, жители передвигались между скалами по веревкам, чтобы ловить отбивающуюся от стада скотину. По другой версии, через горное ущелье ходили на свидания влюбленные. Неумелые часто срывались в пропасти, поэтому со временем в ауле остались лишь настоящие мастера. Их называли пехлеванами, что означает "борцы".

Жители Цовкры-1

Сейчас тут около 80 человек, хотя раньше было несколько сотен. Молодежь перебирается в город: работы практически нет, а канатоходством на жизнь не заработаешь. Другое дело — торговля птицей, коровами, овцами. Единственный предприниматель — владелец лавки с продуктами. Товар он до сих пор взвешивает на механических весах. Расчет только наличными.

Сельский магазин

"В горах выживет не каждый, вот и бегут, — говорит одна из покупательниц. — Телевидение появилось лет пять назад, связь с перебоями: чтобы позвонить, надо искать точку, где ловит. Если такая есть дома — крепим туда телефон на подставку".

С водой тоже непросто. Администрация района выделила бюджет, а люди сами провели под селом трубы от горных родников. Печи топят дровами и кизяком — высушенным коровьим навозом, смешанным с сеном.

Некоторые дома в Цовкре-1 разрушены

Дом цовкринца

Склад кизяка

1 / 3

Некоторые дома в Цовкре-1 разрушены

2 / 3

Дом цовкринца

3 / 3

Склад кизяка

В поселке есть фельдшерский амбулаторный пункт. До ближайшей больницы около десяти километров.

А в Цовкре медпомощь требовалась нередко. Падали: подводила балансировка или не выдерживали канаты. Раньше тросы плели из подручных средств — коровьей кожи или старой одежды. Использовали и корабельные канаты. Вместо балансира брали в руки ведра.

"Чаще всего обращались с ушибами и переломами. Только восстановятся после травмы — и опять на канат. Наших ребят было не остановить", — вспоминает медсестра.

Сотрудница ФАПа

"Готов обучать бесплатно"

Заброшенная школа канатоходства стоит среди раскрошившихся от времени каменных домов. На протяжении четверти века ее возглавлял Рамазан Гаджиев. Закрыли из-за нехватки учеников. Правда, потом филиал появился в райцентре, там больше желающих.

Школа канатоходства

В те годы канатоходство было обязательным для каждого ребенка. В здании до сих пор хранятся старые маты и балансиры. "Выбросить жалко, если сюда приедут — готов обучать даже бесплатно", — говорит бывший директор. По стенам развешаны дипломы. На большинстве из них — имя его дочери Зумруд.

Ученица в школе канатоходства

"Я ее против воли на канат поставил. Упрямилась, боялась, но когда оказалась в воздухе, то пришла в восторг. Даже хотела связать с этим жизнь, но потом, как и большинство, уехала. Выучилась на врача", — объясняет Рамазан.

Ему семьдесят, и ходить по канату уже не может: с возрастом равновесие теряется, да и здоровье не то — проблемы с позвоночником. Времена, когда цовкринцы могли зарабатывать искусством на хлеб, вспоминает с тоской.

Рамазан Гаджиев

Слава пришла в 1930-е: стали активно гастролировать по Кавказу с любительскими номерами. Канатоходцев заметил директор Киевского цирка Давид Вольский и предложил работу. Визитной карточкой стали сложные номера с элементами акробатики.

Старая цирковая афиша цовкринских канатоходцев

Цовкра дала целые династии циркачей, покоривших Россию, страны Европы и Азии. Особенно славились Гаджикурбановы и Абакаровы. Артисты танцевали на тросе лезгинку, садились на шпагат с партнером на голове, прыгали на плечи друг другу, образуя живую колонну. За одно выступление проходили по канату около километра.

Билеты на представление

Потомок семьи Абакаровых живет в селе до сих пор. Меджид давно сменил манеж на школьный класс, учит сельских детей. Но признается, что лучшими событиями его жизни были гастроли. "Никогда не забуду это чувство. Зрители ловят взглядом мои движения, в жилах кипит кровь. Каждый раз я ступал на канат как в первый".

Потомок династии Абакаровых

Музыка предков

Старейший канатоходец поселения — 90-летний Магомед Даниялов. Его ценят еще за один талант: игру на традиционном дагестанском инструменте зурне. Пожилой горец демонстрирует деревянную дудку с раструбом, бережно проводит по ней рукой и начинает играть.

"В этой музыке звучат голоса наших предков, — объясняет он. — Еще мальчишкой я был настолько вдохновлен звучанием, что освоил зурну всего за пару месяцев. Если ломалась, сам стругал новую из абрикосового или тутового дерева".

Магомед Даниялов

Сейчас он дает представления только дома для внука и дочери. А о прошлом тоже вспоминает с ностальгией.

"Если бы мог, вернулся бы во времена молодости. Я провел в разъездах почти 30 лет: подыгрывал нашим ребятам, выступал на праздниках. Теперь зурна никому не нужна. В Цовкре зурначей почти не осталось", — говорит Магомед.

Без аккомпанемента этого инструмента не обходилось ни одно шоу дагестанских канатоходцев. Мастер шел по тросу, а зурначи и барабанщики отбивали марш, чтобы держать зрителей в напряжении.

Спасти искусство

Цовкринцы не раз пытались вдохнуть жизнь в умирающий аул. Бывший директор школы канатоходства Рамазан Гаджиев обращался во все инстанции: от администрации Кулинского района до Министерства культуры. Писал бывшему президенту Дагестана.

"Мы мечтаем создать новую труппу из оставшихся цовкринцев, которая сможет выступать по всей России. Но к нашему искусству перестали относиться серьезно. Ребят изредка приглашают выступить в Махачкале, потом еще на год забывают," — вздыхает он.

Камиль Мамаев

Нужен бюджет на пошив костюмов для артистов, специальное оборудование. Циркачам надо платить зарплату.

Вместе с ним эту идею отстаивают еще несколько человек. Чтобы поразить зрителей, канатоходец Камиль Мамаев даже освоил новое направление — слеклайн (хождение по стропам). Собирается попасть в Книгу рекордов Гиннесса.

Жители уверены: новая группа артистов могла бы привлечь в аул туристов, потом дойдет и до его восстановления. А значит, Цовкра-1 сохранит традиции.

Цовкра-1

08:00 21.05.2022 (обновлено: 11:37 21.12.2023)

Специальный репортаж Общество Кавказ Кулинский район Махачкала Книга рекордов Гиннесса