Ян Гагин: к 9 мая операцию в Донбассе закончить не удастся

Советник главы правительства Донецкой Народной Республики Ян Гагин рассказал в интервью РИА Новости, можно ли ждать полного освобождения Донбасса ко Дню Победы, как обстоит дело на "Азовстали" и почему националистам удается так долго удерживаться на этом объекте. Он также сообщил, какие у ДНР планы по экономическому развитию и сможет ли республика выйти на бездотационность или будет зависеть от России.

— Кадыров сказал, что на "Азовстали" остаются 150-170 мирных граждан. А какие данные у вас есть на этот счет?

— Ну, подобные данные мы можем получить, скажем так, ссылаясь исключительно на самих бойцов "Азова" (полка, против боевиков которого в России возбуждено уголовное дело. — Прим. ред.), на самих боевиков, которые там сейчас забаррикадировались и удерживают завод. То есть количество их заложников мы сейчас практически оценить не можем. Знаем только со слов самих боевиков либо тех, кто уже смог выйти с "Азовстали".

— А можете ли вы подтвердить, что там в числе наемников находится генерал? Об этом сообщали очевидцы…

— Что касается нахождения иностранных офицеров, офицеров иностранных армий, армий НАТО, подтверждением тому могут быть показания пленных. Могут быть, скажем, показания и слова тех, кто вышел оттуда, гражданских лиц. И, соответственно, те усилия, которые предпринимают украинские ВСУ для того, чтобы все-таки освободить, скажем, деблокировать "Азов"… И, соответственно, все попытки переговоров, которые вели главы иностранных государств, прежде всего тот же Макрон…

— То есть вы можете подтвердить, что там скрывается некий важный иностранный генерал, которого пытаются выторговать или просто не выпустить?

— Я в любом случае могу подтвердить наличие там старших офицеров иностранных государств, прежде всего европейских государств. Об этом заявляют и сами азовцы, и те, кто попал в плен, те, кто сдался в плен, сложил оружие, и гражданские лица, которые оттуда вышли. То есть мы об этом можем судить со слов. И плюс об этом косвенно могут свидетельствовать попытки деблокировать азовцев на "Азовстали" и попытки договориться представителей иностранных государств, в частности частые звонки, частые просьбы того же самого президента Макрона.

— Наемники из каких стран там могут быть?

— Предположительно, это Соединенные Штаты, это Великобритания, это Франция. Как минимум.

— Как вы считаете, на сколько у боевиков хватит запасов питания?

— Очень сложно сказать, на сколько их хватит, сложно сказать, сколько их было. Но повторюсь, как раньше я говорил, "Азовсталь" — это предприятие, построенное в Советском Союзе с учетом вероятности ядерной войны. И помимо того, что это серьезный укрепрайон, это очень серьезные, крепкие достаточно здания, сооружения, со всем резервированием средств живучести. То есть это цистерны с водой, это помещения для нахождения личного состава, это опять же автономные электростанции, дизельные электростанции. И кроме того, это резервные какие-то там ходы для того, чтобы можно было получать воду извне. Возможно, и резервные системы обеспечения воздухом. И точно так же, скорее всего, связь продублирована каким-то образом.

— Боевики имеют возможность писать обращения к папе римскому и Зеленскому. Почему нельзя просто отрубить им связь и электричество?

— Повторюсь: по поводу электричества, скорее всего, они пользуются автономными источниками питания. Это автономные дизель-генераторы достаточно большой мощности. И можно говорить о том, что они используют связь не только GSM, но и спутниковую. То есть каналы связи у них продублированы, они достаточно хорошо экипированы.

— Ведутся ли сейчас переговоры с националистами?

— Переговоры с националистами сводятся к тому, что им ежедневно предлагается гуманитарный коридор для того, чтобы они могли сложить оружие и прекратить сопротивление. И точно так же этот коридор предлагается гражданским лицам, если такие там находятся.

— А что станет с заводом после его освобождения?

— Завод — это огромное предприятие. Это целый комплекс, комплекс зданий и сооружений. Сейчас еще не известно, как они пострадали после штурма, что можно будет использовать, что нельзя будет использовать. Я предполагаю, что после освобождения будет проведена некая дефектовка самих сооружений, каких-то цехов, будет проведена дефектовка того же оборудования, станочного парка, который там находился. И, соответственно, дефектовка готовой продукции, если таковая там осталась. Сейчас — до его взятия и этой самой дефектовки — сложно говорить о возможностях использования завода в дальнейшем.

— То есть пока рано говорить и о планах его включения в экономику ДНР?

— Пока преждевременно обсуждать этот вопрос. Мы не знаем состояния предприятия и не знаем, в каком состоянии оно будет.

— А ведутся ли переговоры с российскими банками, чтобы они работали в Донбассе, на других освобожденных территориях? И получены ли от кого-то согласия?

— Что касается переговоров с российскими банками, они велись еще до признания. Были такие попытки захода российских банков на территорию республики для работы. Но до признания они были неэффективными, не были полноценными эти попытки. Республика сотрудничала с банками Республики Южной Осетии, потому что Южная Осетия признала Донецкую Народную Республику. Но ввиду большого числа инвестиционных проектов, проектов по развитию республики, по развитию предприятий, жилого сектора, после нашей победы, в которой я уверен, это будет очень интересный рынок, новый рынок для российских банков, на который они обязательно войдут.

— В какой степени бюджет ДНР зависит от России? И когда планируется выйти на бездотационность?

— Ну, что касается дотационности самой ДНР, я хотел бы напомнить, что Донецкая Народная Республика, в недавнем прошлом это Донецкая область Украины, являлась наиболее развитым индустриальным регионом страны. И была самым крупным налогоплательщиком в этой стране. Даже в условиях войны с 2014 года по сей день в республике работали промышленные предприятия. Продолжали добывать уголь. То есть работали и добывающая промышленность, и промышленные предприятия, и тяжелая металлургия. И сельхозсектор. То есть республика полноценно работала даже в условиях украинской агрессии.

Думаю, что когда закончится эта спецоперация, когда, опять же, мы победим, республика не будет клянчить деньги: она самодостаточна. И предприятия республики будут производить свои товары и для России, и для других стран мира. Они были интересны во всем мире, эти товары, которые производились в ДНР и ЛНР. Это как бы знак качества, это традиции качества. Так что, думаю, клянчить, стоять с протянутой рукой ДНР не будет.

— А что с экипажами кораблей, в том числе иностранных, в порту Мариуполя? Ушли ли они уже оттуда? Если нет, то когда уйдут?

— Не готов (ответить. — Прим. ред.).

— А как идет продвижение на оставшихся территориях ДНР, ЛНР? Есть ли шансы закончить операцию к 9 мая?

— Полагаю, что к 9 мая закончить эту спецоперацию не удастся. Мы все прекрасно должны понимать, что, как и со случаем штурма "Азовстали", так же и с освобождением каких-то других населенных пунктов ДНР, мы прежде всего должны ценить жизни своих бойцов и ценить жизни мирного населения. Это затрудняет, замедляет саму спецоперацию, потому что противник использует гражданских в качестве живого щита, и повторюсь: каждый бой, каждая спецоперация, каждая боевая операция по освобождению какого-то населенного пункта, она сравнима с хирургической операцией на живом человеке. То есть здесь спешить просто нельзя. Нужно быть уверенным, нанося какие-то удары, что мы их не наносим по гражданскому населению. И опять же, нельзя жертвовать своей пехотой.

— Где и какие референдумы возможны после освобождения ряда территорий?

— Что касается референдумов, этот вопрос, наверное, нужно больше адресовать жителям этих территорий. Это та же Херсонская область, возможно, Харьковская, другие регионы, другие территории Украины, которые будут освобождены, денацифицированы. Я думаю, что, учитывая лояльность населения, создание органов самоуправления — сейчас уже постукраинских — есть такая вероятность, что подобные референдумы будут проведены. Но этот вопрос надо адресовать жителям этих регионов.

— Очень много сообщений об изъятии Javelin и других трофеев. Можно ли подвести предварительные итоги, как удалось их применить? Например, сколько подбили бронетехники из трофейного оружия?

— Ну, что касается трофейной техники, иностранной техники, прежде всего стран НАТО, опять же и со слов самих пленных, со слов военнослужащих Украины, и со слов гражданского населения, и со слов наших же бойцов, которые захватывают эту технику в качестве трофеев, можно сказать, что она срабатывает, условно, один из трех — один из четырех (раз. — Прим. ред.). Большая часть военной техники, боеприпасов различных систем, которые переданы, причем на небезвозмездной основе, Украине европейскими партнерами, — это утиль. Это, скажем, какие-то изделия, которые либо с истекшим сроком хранения, либо они не обслуживались должны образом, либо они хранились не в нужных условиях. Процент срабатывания там невелик. И сложно сказать, то ли это неквалифицированные бойцы, которые пытались пользоваться этой техникой, то ли это действительно утилизация Европой старых арсеналов просто под видом "почти гуманитарной", платной, опять же скажу, помощи Украине.