Иван Изотов: Китай не поступит подло по отношению к России

Россия уже несколько недель живет в условиях жесточайших западных санкций, мировые компании одна за другой уходят с российского рынка, банки и предприниматели выстраивают новые стратегии и ищут партнеров в дружественных странах. На этом фоне руководитель регионального представительства Торгово-промышленной палаты РФ в Восточной Азии (Пекин) Иван Изотов в интервью корреспонденту РИА Новости Анне Раткогло рассказал, какую позицию занимает китайский бизнес в отношении российских партнеров, к чему может привести спешка в попытке выйти на китайский рынок, как прошлый опыт сотрудничества может повлиять на дальнейшую работу китайских компаний в РФ, от чего будут зависеть бизнес успехи в отношениях с Китаем и есть ли шансы на российском рынке у китайского автопрома.

— Заметили ли в Торгово-промышленной палате повышение интереса китайского бизнеса к России в последние недели на фоне западных санкций и ухода из российского рынка крупнейших игроков?

— Сказать о том, что возник какой-то особенный интерес именно в последние недели, я не могу. Отмечаем устойчивую потребность к продовольственному и энергетическому сырью, а также к цветным металлам. Китайцы в целом ведут себя очень сдержанно и прагматично: тщательно изучают и анализируют все изменения, которые происходят на рынках стратегически важного сырья, в правовом поле стран-контрагентов, а также в информационном пространстве, чтобы не упустить свою выгоду.

В контексте развития торгово-экономического сотрудничества с Россией китайцы оценивают все риски, касающиеся функционирования логистических цепочек, каналов и условий платежей, изменения санитарно-эпидемиологической обстановки. В последнее время к факторам риска, ассоциируемым с Россией, добавились как надуманные, так и реальные случаи завоза коронавирусной инфекции из РФ, а также события вокруг Украины и связанные с последней антироссийские санкции. Говоря простыми словами, уровень неопределенности зашкаливает.

Мало кто из тех российских предпринимателей, кто пытается выйти сегодня на китайский рынок или найти в Китае партнеров, понимает, что китайцы вообще традиционно очень аккуратно и неспешно присматриваются к своим зарубежным контрагентам. Те российские компании, истории успеха которых мы можем засвидетельствовать, пришли к этому успеху не за один день, не за год, им потребовалось лет 20-25 для того, чтобы их китайские партнеры в них поверили и по стопроцентной предоплате стали заказывать производимую ими продукцию. Но нынешняя ситуация даже такие предприятия ставит в своего рода нервозное положение. С одной стороны, они уже давно чувствуют себя в Китае в "своей тарелке", с другой стороны, опосредовано в том числе через своих китайских партнеров ощущают на своем бизнесе экстерриториальное воздействие вторичных санкций.

— То есть пока не стоит ожидать, что китайские компании в короткие сроки смогут обеспечить российских потребителей необходимыми импортными товарами?

— Рассуждать о том, что сейчас Европа отвернулась от РФ, и вдруг резко в Россию хлынет поток, к примеру, потребительской техники из Китая, по меньшей мере наивно. Надо исходить из того, что практически 80% товаров европейских брендов собирается по лицензии в Китае, и для того, чтобы Китай эту бытовую электронику поставлял, у него должно быть разрешение правообладателя. То есть, если работающей в Китае российской компании нужно закупить технику для работы в КНР, то она ее сможет приобрести, но, если эту продукцию планируется в дальнейшем экспортировать в Россию, то с уверенностью в 99% можно сказать, что Китай на это не пойдет.

Китайские компании дорожат своей репутацией, и вопросы нарушения прав интеллектуальной собственности — это тот аспект, за нарушение которого китайцам предъявляли претензии все, кому не лень. Китайцы в свою очередь очень аккуратно все эти претензии изучили и стараются впредь избегать подобных упреков в свой адрес.

— Но по крайней мере российские компании могут расплачиваться со своими китайскими контрагентами.

— Да, вопрос организации финансовых расчетов остается одним из наиболее важных. Но необходимо в конце концов уяснить, что крупнейшие китайские банки уже настолько интегрированы в глобальную финансовую систему, что по факту являются уже инструментом взаимодействия Китая с его глобальными контрагентами. Через эти банки проходят огромные суммы финансирования товарооборота и расчетов китайских и иностранных экономических операторов со всего мира, и рисковать всем этим, "нарываясь" на вторичные санкции США, ради несущественных платежей по торговым операциям с участием россиян менеджмент банков не будет. Как в случаях с коронавирусной инфекцией, премию за своевременное обеспечение сделки с россиянами китайцы не получат, а наказание в случае ошибки может быть гарантировано.

Кроме того, во всех своих решениях по организации деятельности вне страны китайский бизнес ориентируется на мнение международных экспертов, а это зачастую наши, так скажем, не очень дружелюбные соседи из США и отдельных европейских стран, которые выстраивали после 1991 года для нас нашу финансовую систему и соответственно они отлично понимают все узкие места и "бутылочные горлышки", на которые можно надавить и перекрыть воздух и нам, и китайцам.

В связи с этим ожидать четко выраженной позиции китайского бизнеса в отношении перспектив сотрудничества с российскими партнерами можно лишь после того, как Россия успешно завершит специальную операцию на Украине, по результатам которой при правильной информационной поддержке будет сформировано объективное мнение не только среди китайцев и россиян, но и среди граждан и деловых кругов других стран. Допускаю, что лишь после этого китайский бизнес будет готов обозначить реальную линию своего поведения в отношении своих контрагентов из России.

— То есть вы считаете, что российским бизнесменам пока не стоит спешить резко "разворачиваться на Восток"?

— Сюжет, при котором Россия, уклоняясь от санкций Запада, вдруг резко попадет в объятия Китая, я бы отнес к разряду фантастических фильмов ужасов. Надо понимать, что эффективность китайской промышленности и вообще экономики заключается в том, что она очень жестко зарегулирована плановыми задачами. Новые требования, постановления, нормативные предписания передаются по вертикали определенными государственными структурами и в письменном виде в руки иностранцев попадают крайне редко, а в устном виде могут оказаться очень сложными для понимания специалиста среднестатистического российского предприятия и уж тем более индивидуального предпринимателя. Попадание неподготовленного представителя российского бизнеса в такую деловую среду может завершиться очень плачевно. "Удушающие" объятия китайской регулятивной системы способны ограничить все степени свободы российских предпринимателей, которые либо будут жестко встроены в какую-то цепочку создания добавленной стоимости китайской экономики без права выхода на третьи рынки, либо их просто не станет в силу того, что долго они в таких условиях не протянут.

— И что в таком случае на нынешнем этапе делать нашим предпринимателям? Как и где искать партнеров?

— На мой взгляд, в нынешней ситуации лучше оглянуться по сторонам и поискать кого-то, кто более понятен, кто ближе по менталитету, культурным ценностям и по договороспособности. Для российских компаний есть смысл обратить внимание на такие же предприятия из других городов и областей России, организовать с ними взаимодействие, наладить межотраслевые связи и лишь после этого идти на внешние рынки и то за товарными позициями, которых сами произвести пока не можем.

Развитие навыков выживания в высококонкурентной среде китайского бизнеса лучше начать с присутствия на рынках других стран Азии. В целом, в отношениях с Китаем, на мой взгляд, рациональнее всего было бы четко выявить те точки соприкосновения и взаимоотношений, которые нужны и нам, и китайцам, и в которых мы не мешаем развитию друг друга.

С учетом того, что взаимоотношения России и Китая строятся в основном благодаря исторической памяти китайского народа, для которого Советский Союз сделал очень многое, а также благодаря очень теплым дружеским отношениям первых лиц наших стран, многие процессы у нас реализуются очень скачкообразно в периоды межгосударственных соглашений и визитов. Поэтому, может быть, было бы целесообразно и торговлю выстраивать через согласованные высшими лицами каналы взаимодействия, а не стихийно, когда каждый предприниматель самостоятельно прорывается на китайский рынок, а потом столкнувшись с "великой китайской стеной", начинает судорожно искать государственную поддержку, занимать средства для выплаты штрафов и так далее.

— И все же нередко приходится слышать, что, например, после ухода из России ряда крупнейших мировых компаний, для китайских производителей, включая тех же автопроизводителей, открываются довольно хорошие перспективы. Насколько это оправдано, или все же о расширении сотрудничества с китайскими компаниями надо было думать раньше?

— На самом деле китайские производители техники и автомобилей в частности присутствуют на российском рынке уже достаточно давно. У них накопился богатый и очень разнообразный опыт, начиная от очевидных успехов в завоевании рыночной ниши и доверия российского потребителя и заканчивая очень серьезными разочарованиями и убытками, связанными с неплатежами, мошенничеством и не очень адекватным поведением российских партнеров. К сожалению, подобной участи не избежали даже такие крупные китайские компании, как Zoomlion и Great Wall/Haval, убытки от присутствия на российском рынке которых исчисляются миллионами долларов.

Ну и вообще в целом в тот период, когда России благоприятствовало отношение со стороны Запада, крупный российский бизнес относился к китайскому с неким пренебрежением, что может быть сразу не находило отражения в поведении китайцев, но обольщаться, что обо всем этом не помнят, было бы наивно. Допускаю, что как только сейчас посыплются запросы китайцам о помощи и предложения о сотрудничестве, подзабытые истории могут быть использованы в отношении нас в назидание.

Применительно к автомобильному рынку, в Китае очень много игроков современного уровня, которые производят продукцию, ничем не уступающую зарубежной, ну как минимум, ничем не хуже той, которую делает Россия. Она гораздо более сложная в своем конструктиве, содержит очень много компонентов микроэлектроники, которая требует в том числе наличие технологий по производству плат, микросхем и полупроводников. Данные технологии в основном контролируются США и Нидерландами, а производятся на Тайване.

Соответственно, если автомобиль не может обойтись без этих элементов, то однозначно подобные производители в Россию не пойдут, потому что на это должно быть согласие правообладателей. В свою очередь, те модели, которые ориентированы на массовый спрос, не содержат избыточной электроники и, соответственно, практически не ограничены патентными требованиями и могли бы производиться на территории РФ, по всей видимости также уйдут с отечественного рынка из-за сложностей в обеспечении необходимого уровня локализации производства.

Кроме того, есть определенные опасения с китайской стороны относительно сохранности их бизнеса, гарантий со стороны государства, пока что подобные схемы у нас реализовывались крайне редко, и они должны были лоббироваться с российской стороны очень серьезными бизнес-интересами. Дополнительным фактором является покупательная способность населения. Уже сейчас современный китайский автомобиль на рынке КНР может стоить по несколько сотен тысяч юаней, в пересчете на рубли эта сумма уже сопоставима с автомобилями не последних европейских и американских марок, которые мало кто в России может себе позволить. А если говорить о каком-то нишевом продукте более дешевом, то здесь уже возникают вопросы контроля качества, для китайцев это может обернуться репутационными издержками, и им это не нужно.

Кроме того, очень серьезный вопрос сервисного обслуживания, вопрос обеспечения полного цикла качества, если это отверточная сборка, им зачастую проще привезти своих сотрудников, которые это будут делать, но это уже тогда очень серьезный удар по российским рабочим местам.

То есть сказать о том, что китайцы вдруг вот сейчас резко взяли, пришли и открыли большое количество рабочих мест, это наивно. В любом случае все, что касается перемещения промышленной активности в страну, должно подразумевать определенное понимание того, куда будет деваться производимая продукция, каким образом обеспечить цепочки перемещения туда комплектующих, каким образом получать из этого всего денежные средства в качестве возврата прибыли.

Я понимаю, что сейчас для Китая может быть создан режим наибольшего благоприятствования с точки зрения налогообложения и так далее, но тут опять есть вопросы, которые необходимо решать.

Мы потихонечку предлагаем китайским коллегам создавать совместные производственные процессы на территории России, которые могли бы быть встроены в более крупный комплекс по производству какой-то китайской техники, чтобы подключать российских партнеров и соинвесторов, и чтобы в технологическом процессе использовать комплектующие, которые производятся российскими компаниями, и на каждом этапе которых, я думаю, может быть место и для китайских партнеров и производителей.

— А что касается экспорта из России в Китай, есть в этой ситуации какие-то положительные моменты для российских экспортеров? Не может быть сценария, когда Китай что-то экстренно разрешит ввозить из России?

— Я посмею предположить, что все, что происходит в Китае, все повышения спроса или изменения предложения, все это вписывается в регулятивную тематику госплана, который здесь реализуется в рамках пятилетки. Основные моменты последнего госплана, помимо развития высокотехнологичной продукции и искусственного интеллекта при самодостаточности импортозамещения в производстве чипов, предполагает такие вопросы, как продовольственная безопасность и энергетическая безопасность. И это те самые направления, в рамках которых мы можем ожидать роста спроса со стороны Китая. Но только эта продукция должна соответствовать самым высоким требованиям, и это явно не является бизнесом, так скажем, малых или средних предпринимателей. Этот спрос способны обеспечить одна-две компании мирового уровня, которые уже сейчас переживают адресные или секторальные санкции.

Вопрос в том, что сегодня спрос в Китае — это не только то, что необходимо для удовлетворения потребностей самого Китая, Китай же еще является переработчиком сырья, которое потребляют Европа и Азия. Косвенные последствия санкций и последствия пандемии очень серьезно повышают неопределенность, которая отражается на стоимости как топлива для доставки, так и собственно на размерах других косвенных накладных расходов, которые ведут к очень резкому подорожанию продовольственного сырья, энергетического сырья, и все это дело накладывается на тот фактор, что идет дикая инфляция и обесценивание валюты международных расчетов, в итоге все становится настолько дорого, что традиционные производственные процессы могут стать просто неэффективными, или их просто уже не смогут себе позволить большинство экономоператоров, которые относительно успешно работали до нынешнего кризиса.

Соответственно в этих условиях сложно будет всем, и если одни страны будут вынуждены сократить свою активность, то Китай так или иначе столкнется с необходимостью эту "активность" взять на себя, поэтому он будет закупать тот объем товаров и сырья, который требуется во всем мире, и через себя пропускать, как через всемирную фабрику, которая будет уже не только фабрикой, а переработчиком и перераспределителем.

— Если Китай будет такой "всемирной фабрикой и перераспределителем", может ли Россия стать основным поставщиком различного сырья для этой "фабрики"?

— Допустим, что китайцы переварят этот объем работ, но вот переварит ли этот спрос Россия, и достаточно ли у нас земель для производства такого количества зерна без перехода на какие-то непонятные ГМО-технологии, что с нами произойдет, не случится ли та ситуация, которая сегодня, собственно, сложилась в Китае, когда плодородных земель осталось порядка 5% из общего их количества? Если мы предположим, что Россия сейчас вдруг резко начнет выполнять заказы Китая, то чем она будет кормить свое население, и что будет происходить со странами Ближнего Востока, которые традиционно покупали наше зерно? Вопросов очень много, и сказать о том, что вот сейчас можно в одночасье переключать стрелки поездов и перенаправлять эшелоны куда-то еще, не просчитав все риски, я думаю это будет не очень правильно. И уж тем более неправильным будет формировать неоправданные ожидания для людей, которым самим некогда просчитывать какие-то стратегические планы и проводить очень серьезный анализ.

Наверное, нужно думать о том, как научиться сначала дружить с китайцами, и не только с китайцами, а со всеми остальными, а также как находить те форматы взаимодействия, которые приемлемы для всех.

— Как вы считаете, на фоне всех введенных против России санкций, если Китай сочтет, что ему невыгодно в экономическом плане поддерживать Россию в условиях максимального давления западных стран, пойдет ли Пекин на то, чтобы в какой-то степени соблюдать эти санкции? К примеру, официально они об этом не объявят, но препятствия для работы российских компаний в стране будут чинить?

— Я больше чем уверен, что Китай не позволит себе как-то подло поступить в политическом плане, безусловно, с их стороны будет предупреждение, вопрос в том, в каком виде эти сигналы будут поданы, и насколько российская сторона будет готова услышать или отследить. Но это уже, как говорится, вопрос к дипломатам и к политикам, а с точки зрения бизнеса здесь вопрос в том, насколько мы готовы слышать и понимать наших контрагентов. Далеко не всегда они готовы называть вещи своими именами, но, тем не менее есть очень много предпринимателей из Китая, которые хотят развивать отношения с Россией.

Китай четко дает понять свое отношение к санкциям, он не приемлет никакие внешние экстерриториальные воздействия, потому что понимает, что это может отразиться и на нем самом, но вопрос в том, что как бы играя в чужие игры, не оказаться между молотом и наковальней, китайцы не настолько глупы, а точнее они гораздо умнее и хитрее в некоторых моментах, чтобы допустить такой прокол в своей политике, поэтому, наверное, они будут избегать каких-то действий, которые явно могут привести к сложностям для российских экономоператоров, может быть, не будут называть реальные причины своего отказа выполнять какие-то действия, тем не менее взять и сделать что-то, на чем россияне могут как-то прогореть, я думаю, это маловероятно.

Безусловно, есть разные мнения, и говорить о том, что Китай в своем отношении к России монолитен, это говорить не совсем правду. Можно четко и уверенно говорить о том, что есть определенное уважение, симпатии и взаимопонимание между первыми лицами на политическом уровне, но на экономическом и на бизнес-уровне отношения очень разные. Есть те, кто однозначно ориентирован на США и Европу, от сотрудничества с которыми зависят перспективы совместного бизнеса. Но есть и те, кто понимает, что должен соблюдаться разумный баланс, при котором Китай может извлечь больше выгоды, чем от блокирования с какой-то одной из сторон.

Наши успехи в отношениях с Китаем будут зависеть от готовности пересмотреть собственные подходы к диалогу, проявлять уважение и быть более терпеливыми и внимательными к китайским партнерам, не допускать высокомерия и пренебрежения местной спецификой ведения переговоров. В любом случае нам надо стараться не упускать возможности и "завоевать китайские сердца", где-то отыграть процесс заново, где-то попытаться проявить себя с лучшей стороны, но все это не должно быть нахрапом, все должно быть продумано.