"Макдоналдс" отменяет Россию. Не отменить ли России "Макдоналдс"?

— Как это так? Они сказали, что нас закрывают. А что им здесь принадлежит? Ну ладно, если кто-то ввозит и продает продукцию, сделанную там. А тут — 98 процентов нашей продукции делается в России, все работники местные, а этим принадлежит только буква "М".

Эта цитата — из разговора трех женщин, судя по всему, каких-то менеджеров среднего звена сети "Макдоналдс" в одном из городов неподалеку от Москвы. Женщины возмущались за соседним столиком, у меня за спиной, и — честно говоря — дело было три дня назад, и только сейчас я понял, что стал свидетелем чего-то чрезвычайно интересного и важного, возможно, глобального значения.

Но давайте сначала посмотрим на прочие фрагменты той подслушанной беседы.

— А если выдвинуть инициативу — мы не уйдем и ничего не закроем. Так и будем продолжать работать. И букву "М" не погасим. Нас что, кто-то осудит за нарушение законов?

Но тут разговор ушел в совсем неожиданную сторону:

— А если осудит, то заменим на букву "Z"…

— Стой, ее еще надо изготовить. Можно это их "М" превратить в наше "V". Всего-то отключить лишнее — что у нас там, диод или что-то? Работы на пятнадцать минут… Я сама могу это сделать.

Если вдруг кто-то из читателей еще не знает: буква "V" означает "Сила V правде". И тут перед нами образец какой-то очень важной — но совсем недавно считавшейся недопустимой — правды.

Так уж случайно вышло, что именно "Мак", он же "Макдак", стал символом очень многого в истории нашей цивилизации трех последних десятилетий. Вплоть до такой чеканной цитаты, взятой с одного из анекдотных сайтов: "в 1991 году мы приобрели "Мак", но потеряли страну". В 2022-м мы потеряли "Мак", но вернули страну.

Множество людей уже успело высказаться: да спасибо им за закрытие, это вредная еда, сейчас откроем на освободившихся площадках наши блинные и оздоровимся. Такая реакция объяснима — но, извините, она выглядит довольно слабо. Во-первых, потому, что вам не нравится — однако многие едят с радостью. Да и вообще никто не имеет права заставлять людей есть или пить то, что вы считаете полезным. Можно только дать людям нужную информацию и позволить им сделать свои выводы, в противном случае чаще всего нарываешься на неожиданную реакцию. Во-вторых, блины и квас тоже могут быть вредными — смотря сколько съесть или выпить.

А вот в-третьих, это же был абсолютно правильный вопрос: почему вообще мы должны этот самый "Мак" терять просто потому, что кто-то позвонил и отдал команду? И почему конкретно нельзя этот приказ не выполнять? Дело даже не в физической возможности не подчиниться — в данном случае она есть, а в моральной стороне вопроса.

Давайте четко проговорим, что означает вся эта история с массовым уходом разных брендов с российского рынка. В ряде случаев это психологическая война с богатой частью населения, но в случае с "Маком" и другими — против нашего среднего класса. Цель — морально нас подавить.

Однако средством в данном случае избрано нечто, уже несколько лет как до боли знакомое несчастному населению группы западных стран: омерзительные технологии бойкотов и "отмены" людей. Когда идеологически неправильного человека изгоняют с работы, блокируют в интернете — и то же делают с теми, кто вовремя не присоединился к этой травле или травил не теми словами, что положено.

А мы с безопасного расстояния наблюдали за этой вакханалией (на самом деле — мировой революцией) и очень сочувствовали несчастным. И вот сейчас они с этой своей гадостью пришли к нам.

Мы, возможно, никогда не узнаем, что на самом деле думали те, кто один за другим сообщали нам о своем уходе с нашего рынка. Но понятно, что для многих компаний это тот случай, когда иначе бойкоту подвергнутся они сами — по той же хорошо отработанной западниками технологии массовой обработки мозгов.

А вот теперь о том, как можно на это ответить. Национализация, временное управление и прочие шаги, которые могут предпринять правительства, — это одно. Но массовая кампания бойкота бойкотирующих — это даже лучше. А тот разговор, который происходил за столиком у меня за спиной, — это прекрасно. Потому что низовая и искренняя инициатива, если она разрастется всерьез, — это тот язык, который западники понимают.

А еще это стало бы хорошим прецедентом, который очень понравился бы множеству людей по всему миру: оказывается, можно и так. И "Мак" тут хорош как всемирно известная марка.

Речь здесь идет именно о той самой букве "М", а не о всей сети производств и построек вместе со множеством работников. Потому что в нормальной ситуации это казалось бы немыслимым — посягнуть на интеллектуальную собственность. На ту самую букву и составленное кем-то меню, расписанное до мелочей, плюс ноу-хау подготовки работников. Приличные люди так не делают, а честно отчисляют оговоренный процент тем, кто сейчас этой собственностью, включая букву, владеет.

Но так ведь речь идет о приличном поведении в приличном мире, в котором, как нам пытались сказать, действуют кем-то придуманные правила. А как насчет реального мира, где, например, на территории западных стран отбирают, попросту воруют квартиры и счета не только олигархов (таковых единицы), а вполне скромных представителей среднего класса — отбирают просто по национальному признаку? И это уже происходит.

Юридическая сторона вопроса о том, как можно не закрывать "Мак", — это частности. Напомним, что в Китае любой гражданин может подать в суд на иностранную компанию, если ее участие в санкциях наносит этому гражданину ущерб. И суд может арестовать собственность обидчика.

Но можно и по-другому.

Ущерб, напомним, бывает всякий, в том числе моральный. И спонтанное, низовое движение бойкота бойкотов могло бы означать следующее: ребята, вы вызываете у нас брезгливость, у вас нет ни чести, ни совести. И поэтому робко подчиняться вашим "закрытиям" наших производств и сетей мы не будем, а возможно, не будут и другие. Потому что сила действительно в правде.