"Жгут дома, угрожают расправой": что не так с добычей угля в Кузбассе

Апанас в Кузбассе прозвали поселком бунтовщиков. Местные бьют тревогу: угледобывающие компании работают в обход закона, рискуя здоровьем людей. В поисках ценной породы вырубают лес, копают и взрывают. Реки обмелели, почва отравлена, в воздухе — ядовитые газы. Многие населенные пункты исчезли, став частью серо-черного ландшафта, но апанасовцы упорно держат оборону. Корреспондент РИА Новости отправилась в регион, чтобы узнать, как там живут.

"Богом забытое место!" — нервно бросил водитель автобуса Новокузнецк — Апанас. В день туда всего два рейса, пассажиров немного.

"Выручка обычно рублей семьсот, — жалуется шофер. — В советские времена общественный транспорт — битком. Шахтеры съезжались со всего Кузбасса".

До Апанаса на границе с Алтайским краем — не больше часа. Навстречу проносятся груженые самосвалы, поднимая огромные облака угольной пыли. Кругом черные сугробы.

"Кузбасс — наш дом, а не склад с углем", "Не дадим уничтожить тайгу": такие плакаты почти у каждого двора. "О том, что рядом будет новый разрез, мы узнаем, только когда техника появляется", — говорит житель Апанаса Сергей Шереметьев.

Проблемы начались в 2010-м, когда прямо рядом с поселком приступила к работе компания "Разрез Бунгурский-Северный". На многочисленные жалобы власти не реагировали. Люди преградили путь экскаваторам и БелАЗам, потребовали прекратить добычу.

"Нам пытались доказать, что все по закону. Дали производственный план для ознакомления — колхозники, мол, ничего не поймут. Мы же выяснили, что по документам они в одном-двух километрах от Ананьино, Алексеевки, Апанаса. А в реальности — 300-800 метров", — объясняет Сергей. Местные добились своего: горняки ушли и выставили землю на продажу.

Несколько лет жили спокойно. В 2017-м снова появилась техника. Участок рядом с "Апанасовским" — "Ананьинский Восточный" — выкупил "Сибуголь" еще в 2012-м. Работали с нарушениями, выходили за пределы лицензионного участка.

"Двадцать шестого августа 2017-го жители шести деревень объединились и выехали на разрез, заблокировали его. А как быть? Ведь угольщики не слышат, делают вид, что нас не существует!" — возмущается Шереметьев.

Это подействовало: у компании досрочно отозвали лицензию и сняли с госучета в Роснедрах. Значит, на этом участке больше вести добычу никто не будет.

Апанасовцы назвали главную автобусную остановку в поселке в честь дня их победы — "26 августа". Полиция приезжает, срывает плакаты. "Но мы их снова вывешиваем", — говорит Сергей.

В 2018-м лицензию получила компания "Разрез Апанасовский". Старт работ наметили на этот год, но сроки сдвинули: Ростехнадзор не одобрил план.

"На участке подтопленная яма глубиной с девятиэтажный дом. В 2019-м приступили к расконсервации без официального разрешения, — рассказывает Николай Метальников, инспектор по охране общественной среды Южно-Сибирского управления Росприроднадзора. — Карьер почти осушили, даже рабочую площадку протянули. Но из-за проблем с документами все бросили, вода вернулась на прежний уровень: яркая, лазурная. К сожалению, эта красота обманчива — в ней остатки порошковой взрывчатки, радиация".

Он регулярно обходит территорию. Разработку ведут открытым способом — это дешевле, чем шахтная добыча. Но окружающая среда страдает больше: угольная пыль оседает на почву, воду, витает в воздухе. По словам инспектора, природоохранное законодательство постоянно нарушают, однако коммерсантам, как правило, все сходит с рук.

В последние годы "Сибэнергоуголь", один из крупнейших отечественных экспортеров, вплотную подобрался к поселку. Хочет взяться за участок "Бунгурский Южный — 2", что в десяти километрах от Апанаса. Документы на стадии согласования.

"Если одобрят, потом им ничего не стоит пойти на нас. Уничтожат единственную дорогу до Апанаса и исток реки Бунгур. Уже и слухи о переселении пускали, смотрели на реакцию. Мы категорически против", — объясняет Метальников.

Кроме того, в 2014-м "Сибэнергоуглю" разрешили работать всего в 2,5 километра от национального парка "Салаир" Алтайского края.

Лицензия с обременением: горняки должны восстановить плодородный слой почвы, высадить деревья на территории шахты имени Ворошилова под Прокопьевском и только потом перейти под Апанас.

"Рядом с нацпарком копать нельзя. Вопрос обязаны взять на контроль надзорные ведомства", — подчеркивает инспектор.

И добавляет, что вместо рекультивации горняки добывают уголь.

Те, кто устал сражаться с угольщиками, уезжают. В Апанасе живут постоянно 70 человек, в основном пенсионеры. В теплое время — около тысячи.

"Столько разрезов под боком, а уголь приходится покупать. Пять тысяч за пять тонн, еще восемь — за транспортировку. Породу возят из Калтанского разреза, это 40 минут на машине", — говорит пенсионер Александр Григорьевич. Он работал кузнецом в Новокузнецке, затем перебрался в Апанас. Поселок, по его словам, затухает на глазах.

"Школу, например, закрыли в 2007-м. За зданием следили три года, но случился пожар, — вздыхает бывший кузнец. — Раньше хозяйством занимались молодые, но теперь видят, что творится вокруг, и разъезжаются".

В советские времена здесь были крупная лыжная и кондитерская фабрики. "И лесхоз. Я почти 18 лет проработала в цеху, делала из бересты туески, — вспоминает пенсионерка Мария Ермолаевна. — Туризм процветал, но теперь и этого нет. Горняки оставляют после себя голую землю, на которой ничего не растет".

Угольные компании порой действуют попросту нечестно.

Инна Боболева на протяжении пяти лет была старостой Апанаса. Летом 2021-го срок подошел к концу, объявили выборы. За нее проголосовали почти сто человек. И только трое — за другого кандидата.

"Наши депутаты тут же сообщили, что отныне старосту выбирают они. Но это незаконно, — уверена Инна. — Буду с ними судиться".

Признается, что если бы не односельчане, не выдвинула бы себя. Именно благодаря ее стараниям в Апанасе оборудовали уличное освещение, установили мусорные контейнеры, появилась снегоуборочная техника. И с общественным транспортом стало проще — раньше с осени до весны автобус ходил только по выходным. "От района слышишь одно: денег нет. Все выбиваем с боем", — говорит она.

Жители считают, что нового старосту проблемы поселка не волнуют. А угольщикам, судя по всему, он препятствовать не собирается.

Этой зимой у него сгорели гараж и сарай. Экспертиза показала: поджог. Негласно среди подозреваемых — Сергей Шереметьев и Владимир Горенков, самые активные противники угольных разрезов.

"Сторонники горняков нам прямо заявляли: будут провокации. Мы ждали, что где-то на разрезе технику подожгут, а потом обвинят нас. Такое ведь бывало", — возмущается Шереметьев.

Прошлой осенью на него напали трое. Сломали ребро и нос, угрожали пистолетом. Следственный комитет возбудил дело в отношении "неустановленных лиц".

Активистам регулярно угрожают. "У нас 90-е и не прекращались. Сказали, сожгут мой дом, если я обращусь в СМИ, — вздыхает Сергей. — Давят на наших жен и детей".

Раньше апанасовцы коллективно обсуждали острые вопросы в местном доме культуры. Теперь такие совещания фактически под запретом.

"Помещение превратили в библиотеку, установили камеры видеонаблюдения. Доходит до абсурда. В 2020-м, когда учредили "Салаир", возникли вопросы, можно ли ходить в лес за ягодами, шишками, дикоросами, — рассказывает Метальников. — Руководство нацпарка поручило мне провести собрание и все разъяснить. Библиотекарь пожаловалась в полицию, мол, мы "захватили" здание. В итоге меня оштрафовали за нарушение масочного режима".

Вместе с тем "Разрез Апанасовский" обещает бесплатный уголь, заасфальтировать дороги, построить два магазина, кафе. И церковь. Средства на нее, к слову, собирали и с местных. А возводят на возвышенности. "Пока дойдем, нас самих пора будет отпевать", — невесело шутят пенсионеры.

Давление на апанасовцев бывший командир прокопьевского ОМОНа Андрей Зонов не одобряет. В 2007-м он купил землю, начал строить дом. Зимой — в городе, все остальное время — в поселке. В огороде соорудил теплицу, где растут даже арбузы и виноград.

И Зонова пытались убедить, что с приходом горняков поселок расцветет. "Я не против угледобычи. Но мы ведь видим, что работают спустя рукава. К тому же в последние годы среди местного населения резко увеличилась заболеваемость онкологией, смертность. На это упорно закрывают глаза", — указывает он.

По его мнению, единственный способ улучшить обстановку — развивать сельское хозяйство. В 2018-м выдвигался на главу района с предложением в том числе заняться туризмом, но инициативу отклонили. "Могу предположить, что это пугает людей: начнем, потратим деньги, а потом заявится очередной разрез", — рассуждает Зонов.

Гул от взрывов раздается не только с разрезов. В пятистах метрах от Апанаса — растянувшийся на несколько километров горящий угольный отвал, выделяющий ядовитые газы. Отходы добычи сюда сваливали еще при СССР. В итоге образовался эндогенный пожар. С годами ситуация усугубляется.

Напоминает долину гейзеров на Камчатке. Продукты горения попадают в атмосферу, оседают на почве и водоемах. Когда едкий дым заносит ветром в Апанас, те, у кого есть возможность, уезжают.

В 2020-м Научно-исследовательский институт горноспасательного дела измерил температуру: всего в метре от поверхности — 700 градусов Цельсия. Глава Кемеровской области Сергей Цивилев ввел режим ЧС в Новокузнецком районе, пока не ликвидируют пожар.

Самая опасная часть на отвале — так называемый пятый блок. Ходить там опасно из-за обвалов. Деревья на поверхности высохли и в любой момент могут загореться.

Глава Новокузнецкого муниципального района Андрей Шарнин в комментарии агентству заявил, что пока очагов возгорания нет. На сегодняшний день пятый блок выровняли бульдозером, проложили трубопровод для полива, установили водоотводную канаву и отстойник для очистки использованной воды. Также провели минерализованную полосу — искусственный противопожарный барьер.

В прошлом году область выделила около 40 миллионов на тушение отвала — улучшений нет. "Теперь температура достигает 1500 градусов. Мне выдали газоанализатор: показатели зашкаливали. Но его забрали, — говорит инспектор Николай. — Страшно представить, что будет, если начнется верховой пожар. Кроме того, отвал подпрудил речку, образовался водоем. Апанас ниже по течению. Когда рванет, все пойдет на нас".

На данный момент разрабатывается новый проект по ликвидации очагов нагревания, который должно согласовать Минприроды Кузбасса.

Апанасовцы тем временем пытаются решить и другие проблемы. Так, жители шести деревень судятся с администрацией района и города из-за единственной дороги до поселка. Дело в том, что она официально не принадлежит муниципалитету и ею пользуются горняки, хотя должны провести свою.

"Они захватили всю инфраструктуру, наплевав на нас. А чиновники им потакают, ставят их интересы выше наших", — негодует Метальников. Местные пока выиграли суд только по участку дороги на территории района.

Впрочем, далеко не все жители разделяют позицию активистов. "Уж лучше пусть дорога принадлежит угольщикам, тогда она будет заасфальтированной, — заявил депутат Юрий Бондарь. — Есть договоренность, что техника уйдет. В марте публичные слушания, предприятие представит проект дороги. К чему суды?"

Общественников, выступающих против разреза, он называет бандитами и провокаторами: "Они открыто говорят, что будут сжигать технику. А если устроят самосуд?"

Депутат активно продвигает разработку апанасовского участка. В планах строительство домов, решается вопрос с переселением из ветхого жилья. Готовы помогать адресно: "Встречались с жителями Апанаса, Ананьино и Алексеевки. Люди согласны потерпеть".

Компания собирается добывать в год не больше 300 тысяч тонн угля, весь запас — около трех миллионов. Карьеры, которые бросили, заполнились водой. Бондарь считает, что есть риск прорыва дамбы. "Апанасовский участок нужно доработать, законсервировать, а потом рекультивировать. Пласт вскрытый, его так не оставишь", — отмечает депутат.

Мы обратились за комментарием к независимому эксперту, главному научному сотруднику ФИЦ угля и углехимии СО РАН Юрию Манакову. По его словам, брошенные, затопленные угольные карьеры не горят. Вода доходит до уровня залегания подземных вод, а берега у карьеров высокие, прорыв исключен.

"Добыча на участке выгодна предприятию. Если есть лицензия, остановить проект невозможно. К сожалению, закон на стороне бизнеса и фактически не защищает интересы местных", — объясняет Манаков.

По данным Минэнерго, в прошлом году в России добыли 439 миллионов тонн угля, из них 326 открытым способом. Объемы производства растут. И если надзорные органы не будут контролировать коммерсантов, игнорирующих мнение местного населения, то совсем скоро плодородные леса превратятся в голые безжизненные пустыни.