«Кривая — значит наша, родная»
Кто и сколько заработал в России на масках
Дмитрий Ермаков
Вход без масок запрещен, причем повсюду — это теперь неотъемлемая часть гардероба. Одни компании делают на них состояния, другие оказываются на грани банкротства. При этом магазины и аптеки переполнены откровенным вторсырьем, абсолютно не защищающим от вирусов. Есть и качественная продукция, но потребитель вряд ли отличит ее от дешевки — сертификация в России не предусмотрена.
Что происходит на отечественном рынке медицинских средств защиты от инфекций и какие у него перспективы, разбиралось РИА Новости.
Маски из фартуков
Бизнес московской компании BRV Story чуть не закрылся из-за пандемии — но она же принесла владельцам большой доход. Виктория и Юрий Буровы уволились с офисной службы, чтобы основать собственное дело по пошиву фартуков. Это было в самом конце 2019-го. Скоро в Россию пришел коронавирус.
«Мы нашли производство на аутсорсинге, сделали первую партию — и вдруг локдаун. Людям стало совсем не до фартуков, — вспоминает Виктория. — И вообще выяснилось, что мы были далеки от бизнеса. Думали, фартуки нужны в каждом доме, производить их легко. Но дело забуксовало».
Попытались договориться о продаже через Wildberries. Там посоветовали: займитесь масками. В марте 2020-го на рынке средств защиты от инфекций был тотальный дефицит.
Буровы организовали пошив двуслойных хлопчатобумажных масок и не прогадали: компания попала в пятерку главных поставщиков маркетплейса в этой категории. Правда, изделия не медицинские — «барьерного типа».
«Мы позвонили начальнику производства и первую партию выпустили за три дня. Торопились выйти на рынок, — рассказывает Бурова. — Все рекламные снимки сделали сами: профессиональные фотографы и модели были уже на карантине. И не только они: закрыто было вообще все, включая офисы поставщиков».
Ткань и комплектующие выбирали онлайн, а цены подскочили. Поэтому использовали материал, уже закупленный для других изделий. Зато получилось разнообразно. Помогли и рекомендации к многоразовым маскам, выпущенные Минпромторгом.
«Сделали по ним лекала, потом поправили с учетом пожеланий покупателей. В первой партии — 300 масок», — говорит собеседница. Комплект стоил 900 рублей, сейчас 630. Приходится сбивать ценник — конкуренция теперь сильная.
«Думали закрыться»
Еще одна история быстрого взлета — компания «Рутмарк». Продает «айфоны среди масок» — самые дорогие в стране, некоторые по полторы тысячи. Академия наук помогла с разработкой специальных фильтров на основе ионов серебра. Дизайн — от «Студии Лебедева» и Пушкинского музея.
До пандемии «Рутмарк» выпускал сумки, чехлы, подушки и другие аксессуары для путешествий. В первый локдаун оборот упал на 90%. Однако по совпадению прямо перед первой волной коронавируса компания получила заказ на маски для киберспорта. Быстро переделали их в медицинские.
Поначалу продажи шли в гору. Но сейчас спрос сильно упал. «Если в 2020-м большую часть нашей продукции составляли маски, то в этом — только 20%. Изготавливаем для старых клиентов и по запросу», — объясняет владелец компании Игорь Морозов.
BRV Story проще, производство не крупное: три тысячи штук в неделю. У «Рутмарк» — в несколько раз больше, а у лидеров рынка — десятки тысяч в день.
Сколько масок делают в России, сложно сосчитать: речь о сотнях, если не тысячах компаний. Рынок перенасыщен. На складах периодически возникает избыток. Порой это ставит бизнес под удар.
Прошлой весной на заводе «Эндофарм» под Брянском у крупнейшего на тот момент изготовителя медицинских масок в Европе оказалось слишком много продукции. Из-за финансовых трудностей, по некоторым данным, даже думали об увольнении сотен работников. Причем предприятие на хорошем счету: открылось как филиал Московского эндокринного завода, известного высоким уровнем технологий.
Тогда же с затовариванием столкнулись и конкуренты. «Было очень непросто. Осенью 2020-го даже думали закрыться», — признались корреспонденту РИА в одной из ведущих компаний по производству масок. Но откорректировали объемы, нашли новых покупателей. «Эндорфарм» тоже удержался в бизнесе — перепрофилировался.
Из пусто в густо
Однако весной 2020-го масок катастрофически не хватало. По данным Минпромторга, в марте производили по 600 тысяч в сутки, а нужно было 11 миллионов. Цены резко скакнули, маска подорожала в 160 раз.
Правительство отреагировало быстро, приостановив госзакупки импортного товара, за исключением продукции стран ЕАЭС. Минпромторг дал поручение бизнесу увеличить выпуск. Средства защиты начали штамповать даже предприятия, никогда не специализировавшиеся на медицинских изделиях.
К ноябрю производство увеличилось до 21 миллиона в день, подсчитали в аналитической компании «Лэйбл Хоум Инк». При этом частные компании продолжали ввозить товар из-за рубежа. Импорт в РФ одноразовых масок за год превысил 17 тонн чистого веса, сообщил генеральный директор компании Иван Белкин.
В 2021-м хватало и себе, и на экспорт. Но много — не значит качественно. На рынок может попасть кто угодно.
Клубничка на даче
По признанию технического директора крупной компании, специализирующейся на медицинских изделиях, Роспотребнадзор не контролирует качество масок. И другие ведомства тоже, добавляет директор департамента реализации «Медфармсити» Елена Елагина. «Недобросовестные поставщики приобретают немедицинские, переупаковывают и выдают за медицинские, — говорит она. — Отсутствие контроля привело к сокращению российского производства, потере рабочих мест, банкротствам».
Собеседница обращает внимание на то, что рискуют даже медики в красных зонах: они порой вынуждены пользоваться некачественными изделиями из вторсырья. Нужны системные проверки товара, поставляемого по гостендерам, считает Елагина.
При этом ГОСТ на медицинские маски в России существует. Согласно нормативам, там должен быть антибактериальный фильтрующий слой — иначе это просто тряпочка, защищающая в лучшем случае от пыли.
Технические специалисты считают стандарт неплохим. Но сертификацию проводят редко: не хватает профильных лабораторий. И практически в каждой упаковке лежит вкладыш с маркировкой «ГОСТ Р 58396-2019». Даже если это импорт, велик риск переупакованного китайского товара.
«Маска кривая — значит, сделана в России. Китайские ровнее, классная геометрия. Но часто из вторсырья», — объясняют в одной из отечественных компаний. Некачественной продукции может быть до 90% на рынке.
«Есть медицинский спанбонд (материал одного или двух слоев защитной маски. — Прим. ред.), а есть технический, которым накрывают клубничку на даче, — уточняет один из собеседников. — К сожалению, в России еще не все научились хорошо делать медицинский. А отечественный мельтблаун — другой фильтрующий материал — не прошел лабораторных испытаний. Поэтому мы приобретаем сырье в Израиле и Европе».
Еще несколько лет назад мельтблаун в России почти не производили. Закупали в основном тоже в Китае.
Но некоторые компании признают только отечественных поставщиков. «Мы уже больше десяти лет работаем с российским производителем спанбонда. Нет смысла менять», — отмечает директор предприятия «Маска» (из десяти крупнейших) Роман Шантар. По его словам, себестоимость не выше, чем закупочная цена китайского, но качество лучше.
Проблема в том, что появилось много «гаражных производств», добавляет он. Жизнь им облегчила упрощенная система оформления разрешения. Госпошлина — всего семь тысяч рублей.
Продавцов несертифицированного товара пытаются привлечь к ответственности. В марте Ассоциация разработчиков, изготовителей и поставщиков средств индивидуальной защиты (АСИЗ) обратилась в Генпрокуратуру и ФАС с просьбой проверить госзакупки масок-респираторов. На экспертизе настаивали сотрудники больниц Московской и Ленинградской областей. Они заявили, что в красную зону попала продукция, не соответствующая требованиям. О результатах проверки в открытых источниках ничего нет.
Норма поведения
Пока производство разгонялось, интерес к маскам слабел. Снизились и цены. Например, в магазинах «Магнит» в январе было 16,99 рубля, сейчас — 2,99. На Wildberries 100 штук — 200 рублей.
В «Маске» и «Медфармсити» утверждают: спад продаж произошел именно в самом низкобюджетном сегменте. По их словам, потребитель голосует рублем за качество. Выручают и корпоративные заказчики. Они требуют показать сертификаты на все материалы — иначе никакого контракта.
Рано или поздно пандемия пойдет на спад. Очевидно, выживут те, кто занимается и другими медицинскими товарами. А маски бывают, например, и хирургическими.
«Будем сокращать производство и менять ассортимент. Возможно, где-то придется брать ценой», — признается Роман Шантар.
И все же он надеется, что бизнес не просядет, поскольку основные покупатели — госструктуры и медучреждения.
Игорь Морозов из «Рутмарк» подчеркнул: его компания открывалась с тревел-тематикой, к чему и планирует вернуться после отмены ограничений на границах.
По словам Виктории Буровой, в обороте BRV Story на маски приходится всего 30 процентов: «После пандемии мы не закроемся. Продолжим шить фартуки, футболки».
Сейчас маска — норма поведения. Придут другие времена, будут другие нормы.
А пока эти изделия штампуют в космических масштабах, не стоит забывать: полипропилен разлагается 500 лет. Причем по нормативам маски не относятся к медотходам, поэтому для них не предусмотрена санитарная утилизация. Но вопрос придется решать — средства защиты очень быстро превратились в причину загрязнения.
В Росздравнадзоре предлагали установить специальные баки для инфицированных отходов, чтобы обеззараживать и уничтожать. Пока этого нет — в России. В Китае, Таиланде и Казахстане на улицах такие контейнеры встречаются.
А в странах, где власти не контролируют утилизацию СИЗ, инициативу взяли на себя частные компании, зарабатывающие на вторсырье.
