Абдалла Бу Хабиб: настало время возвращения сирийских беженцев на родину

Глава МИД Ливана Абдалла Бу Хабиб, приехавший в Москву с визитом для переговоров с российским коллегой Сергеем Лавровым, подтвердил намерение Бейрута развивать двусторонние отношения. В интервью РИА Новости министр рассказал о планах изучить полученные от РФ спутниковые снимки порта Бейрута, о желании Ливана сотрудничать с российскими компаниями, ситуации с вакцинацией и урегулированием кризиса в отношениях со странами Персидского залива.

– Господин министр, аппарат президента Ливана обратился к российским властям с просьбой предоставить ливанской стороне сделанные спутниками 4 августа 2020 года снимки бейрутского порта. Глава МИД РФ Сергей Лавров сообщил, что снимки переданы. Есть ли на них что-то, что может помочь расследованию обстоятельств взрыва в порту?

– Да, мы получили диск с этими снимками, предназначенными для судебного расследования. Мы их не открывали, мы направим их на рассмотрение в суд. Он пока не вынес решение. Естественно, мы обратились с просьбой к США и Франции (предоставить их снимки – ред.). Президент обратился, однако они не передали нам эти снимки. Мы благодарны России за то, что она откликнулась на нашу просьбу.

– Почему США и Франция вам отказали?

– Никакого объяснения мы не получили.

– МИД РФ заявил в субботу, что в повестку переговоров будет включена тема возвращения в Сирию находящихся в Ливане сирийских беженцев. Удалось ли определиться со сроками возвращения беженцев и количеством?

– В Ливане на данный момент около 1,5 миллионов сирийцев и 500 тысяч палестинцев, их положение, конечно, отличается. Но, думаю, настало время для возвращения сирийцев на родину. Есть российская инициатива по данному вопросу, есть инициатива соседних стран, принявших у себя беженцев: Турции, Ирака, Иордании, Ливана. Также есть UNHCR, занимающаяся беженцами.

Мы опасаемся, что раздаваемая сирийцам гуманитарная помощь станет постоянной, как помощь, которую раздает UNRWA палестинцам. Дело в методе UNHCR и западных стран: (они говорят – ред.) оставьте сирийцев у себя, так как если они вернутся в Сирию, то это усилит позиции президента Асада. Есть страх, что они останутся еще на 50 лет, а то, что происходит с Асадом, не под контролем ливанцев, иорданцев, турок. В Сирии стабильность, пусть возвращаются, мы с российской стороной вместе работаем над этим вопросом.

– Есть ли план по срокам?

– Нет, но скоро его предложат.

– Эти переговоры как-то связаны с проблемой беженцев, стремящихся попасть в ЕС?

– Нет, никакой связи, этот вопрос мы не обсуждали. Что касается (пытающихся попасть в ЕС – ред.) беженцев, мы не применяли никаких санкций. Белорусские самолеты вылетают, но мы поставили условие для каждого пассажира: иметь визу и вид на жительство (или место проживания – ред.) в Белоруссии, а не как раньше, когда достаточно было визы и билета на самолет. Сейчас тот, у кого нет вида на жительство, не сможет полететь в Белоруссию.

– То есть никаких ограничений на полеты нет?

– Нет никаких ограничений на рейсы.

– Какова ситуация с просьбой Ливана к МВФ предоставить помощь? Какие шаги в ближайшей перспективе Ливан предпримет для получения помощи?

– Мы еще обсуждаем этот вопрос, но переговоры с МВФ не начаты. Есть значительный прогресс в этих обсуждениях, надеемся, что примерно в середине декабря начнутся переговоры, которые приведут к всеобъемлющему соглашению. МВФ работает с Ливаном по ряду проблем: финансовой политике, денежной политике, то есть ЦБ Ливана и банковскому сектору. Банковский сектор в эти дни полумертв.

– Ливан обращался за помощью к кому-то еще, в том числе к РФ?

– Конечно, мы просили помощь. Как вам известно, у МВФ есть совет директоров из 24 членов, один из них из РФ, мы попросили Россию поддержать нас в этой сфере, есть и другие державы, нас поддержавшие. Особенно Франция, она в авангарде тех, кто поддержал Ливан.

– Вне МВФ Ливан обращался за помощью к государствам по отдельности?

– Конечно, поступает много помощи. Такие страны, как РФ, США, Франция, ЕС и другие – все поддерживают Ливан. Мы ждем, что проекты начнутся после окончательного достижения соглашения с МВФ и проведения некоторых реформ.

– Вопрос о демаркации морских границ с Израилем… Ливанские власти ожидают возобновления переговоров в ближайшем будущем? Какова ожидаемая дата начала? Хочет ли Ливан участия других государств в переговорах?

– США – монополист в этом вопросе. Переговоры идут между нами и Израилем. К нам приезжал посланник США, мы обрисовали ему наши требования и позицию по демаркации. Кажется, на прошлой неделе он был в Израиле и узнавал их мнение, он должен к нам вернуться с предложениями. Хочу подчеркнуть: мы хотим демаркации границ, но не отступим никогда от своих прав.

– То есть четкой даты возобновления переговоров нет?

– На данный момент нет.

– Какие шаги Бейрут планирует предпринять в связи с кризисом между Ливаном и странами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива ССАГПЗ? Вы просили помощи у России в ходе визита?

– Мы испытываем исключительное уважение к странам Персидского залива. Немногим менее одного миллиона ливанцев работают в этих странах, порядка 250 тысяч – в Саудовской Аравии, поэтому нам нужны только хорошие отношения. Но сейчас ситуация в Ливане сложная, у нас свобода, люди говорят, что думают. Иногда эти высказывания смущают страны Залива, и мы решаем эти проблемы.

– Сейчас идут консультации со странами Залива?

– Да, со странами Персидского залива, три страны не отозвали... Это Оман, Катар, ОАЭ.

– Эти страны играют роль посредника?

– Нет, пока никто не начал играть роль посредника. Но мы желали бы, чтоб был посредник между нами и Саудовской Аравией, чтобы путем диалога были решены все проблемы.

– Есть ли какие-то новые экономические соглашения между РФ и Ливаном? Есть ли планы интенсификации торговли и экономического сотрудничества? Будут ли российские компании участвовать в восстановлении Бейрута?

– Мы попросили стимулировать российские компании работать в Ливане и получили положительный отклик, так как нужно восстанавливать порт Бейрута. Это колоссальная работа, поэтому мы попросили российские компании приехать. Также есть проекты в сфере электроэнергии с целью увеличения наших возможностей по ее производству.

Будет тендер, компании выступят со своими предложениями. Нам важно, чтобы российские компании участвовали в этих проектах, нам пообещали, что будут стимулировать российские компании подать заявки, так как нам важно улучшение экономических отношений с РФ.

– Когда начнется реализация проектов по реконструкции Бейрутского порта?

– Я скажу "скоро", однако когда именно, не знаю.

– В этом году или в следующем?

– В этом году – нет, но, думаю, в начале следующего года обязательно.

– В каких еще аспектах, кроме реконструкции и электроэнергетики, будет осуществляться сотрудничество с Россией?

– Конечно, в сфере разведки месторождений нефти и газа после демаркации морских границ. Мы надеемся, что реализация всех этих проектов начнется в начале следующего года.

– Что касается российской вакцины "Спутник V", есть ли соглашение о ее производстве в Ливане в рамках частного сектора?

– Мы вчера обсуждали связанные с вакциной "Спутник V" вопросы, нам пообещали ускорить дело, чтобы мы начали производить эту вакцину в Ливане и экспортировать ее за рубеж.

– Есть ли соглашение об этом на межгосударственном уровне?

– Нет, только в рамках частного сектора. Однако мы, российское и ливанское государства, поощряем это и устраняем все проблемы, которые мешают производству и экспорту этой вакцины.

– Вы можете пояснить ситуацию с одобрением вакцины "Спутник V" в Ливане?

– В Ливане нет проблем с одобрением. Мы одобрили эту вакцину и используем "Спутник V" во многих местах, ей привились многие люди. Проблема заключается в том, что если вы привьетесь "Спутником V ", то не сможете поехать в западные страны. Это они не одобрили эту вакцину. Большинство людей, кто часто ездит за рубеж, используют американские или европейские вакцины.

– Какой вакциной привились вы?

– Так как я много путешествую, я привился вакциной Pfizer, когда был в США.

– Как вы думаете, почему на Западе не одобряют "Спутник V"?

– Не знаю, это научные вопросы, а, возможно, есть политический аспект.