Виктор Евтухов: долгое регулирование цен не приведет ни к чему хорошему

Тренды и события последнего года, включая пандемию коронавируса, создают "шоковые" ситуации, которые вынуждают власти принимать экстренные непопулярные решения. Такими были, например, соглашения о стабилизации цен на продукты, которые вызвали дискуссию об усилении госрегулирования торговли. О ценовых соглашениях на продовольственном рынке, ситуации в металлургии, маркировке товаров и участии государства в экономических процессах в интервью РИА Новости в рамках ПМЭФ-2021 рассказал статс-секретарь, замглавы Минпромторга РФ Виктор Евтухов. Беседовал Антон Мещеряков.

– Давайте сначала поговорим о торговле. В России 1 июня кончился срок действия соглашения о стабилизации цен на сахар, а 1 октября заканчиваются соглашения по подсолнечному маслу. Может ли правительство вернуться к подобным мерам регулирования цен в будущем?

– Вопрос о введении соглашений, подобных соглашениям по маслу и сахару, на другие товары пока не рассматривается. Считаю, в будущем необходимо без заключения новых соглашений использовать рыночные методы и своевременно проводить работу по отдельным группам товаров с применением рыночных же механизмов для балансировки продовольственных рынков. Для этого можно использовать приемы таможенно-тарифной политики, меры господдержки производителям сельскохозяйственной продукции и продуктов питания, а по ряду товаров можно применить и товарные интервенции для насыщения рынка и сбивания цены.

Государство сегодня в принципе не может не участвовать в экономических процессах. Особенно на фоне глобализации рынков, изменения логистических цепочек и постоянного совершенствования технологий во всех секторах экономики. Во всем мире государства так или иначе участвуют в регулировании рынков, используя такие инструменты, как ключевая ставка, товарные интервенции, меры таможенно-тарифного регулирования, госзакупки.

Понятно, что длительное регулирование цен не приведет ни к чему хорошему, только к дефициту и к снижению качества продукции. Но в краткосрочном периоде государству реагировать просто необходимо, как мы это и сделали по сахару и маслу. Ведь речь шла не о премиальном сегменте, а о социально значимых товарах. Если цена на такой товар растет на 100% – это своеобразный шок для данного товарного рынка, здесь государство обязано вмешиваться, так как выполняет уже не экономическую, а социальную функцию, функцию сдерживания и стабилизации рынка. При этом власти выступают в качестве партнера-медиатора для бизнеса и предлагают хозяйственным субъектам, работающим в разных отраслях, совместными усилиями предотвратить рост по социально-значимым позициям.

– Есть ли предпосылки для роста цен на сахар после окончания действия соглашений?

– Я не вижу таких предпосылок. Тем более, что принимаются не только меры в рамках соглашений, но и субсидирование производителей, квоты на (беспошлинный – ред.) импорт сахара. Уже наступил июнь. И что мы видим? Запасы продукта есть, дефицита не наблюдается. И, конечно же, и Минпромторг, и другие федеральные органы исполнительной власти, которые занимались этой темой, рекомендовали рынку сохранить цены, как у производителей, так и в рознице.

– В мае мы увидели ряд крупных сделок в ритейле: "Магнит" планирует приобрести сеть "Дикси", а "Лента" – супермаркеты Billa. Существуют ли риски возникновения олигополии на российском рынке торговли? Может ли эта тенденция иметь негативные последствия для поставщиков и для потребителей, рост цен, например?

– Сделки слияния и поглощения были, есть и будут, и не только в ритейле. При этом уровень консолидации российского продуктового сетевого ритейла все же отстает от показателей многих стран. Если посмотреть на данные Росстата, в 2020 году доля федеральных и региональных торговых сетей, действительно, увеличилась и составила почти 39%, но вся остальная часть приходится на несетевую торговлю. Сегодня топ-10 наших сетей занимают лишь около 25% розничного продовольственного рынка, тогда как, например, в Германии этот показатель составляет 71%, в Великобритании – 60%, в Польше – 49%, а в США – 46%. То есть говорить о доминировании крупных сетевых форматов, и, как следствие, о диктате цен, сегодня не приходится.

– Если переходить к теме маркировки, с 1 июня в России начинают маркироваться сыры и мороженое, потом наступит черед других молочных продуктов, затем – минеральной воды. Обсуждается ли в настоящее время маркировка и других видов товаров?

– Введению обязательной маркировки разных товаров всегда предшествует проведение соответствующих добровольных экспериментов. В настоящее время проходят эксперименты по маркировке пивоваренной продукции, биологически активных добавок к пище, отдельных видов никотинсодержащей продукции. В ближайшее время мы планируем запустить также добровольные эксперименты по маркировке кожных антисептиков и медицинских изделий.

– Кстати, когда их планируется запустить?

– Соответствующее постановление правительства в настоящий момент находится на согласовании.

Так вот, продолжая отвечать на ваш вопрос: для проведения экспериментов на площадках Минпромторга и ЦРПТ (Центр развития перспективных технологий, оператор информационной системы маркировки) созданы рабочие группы, в них обсуждаются, в том числе, технические и бизнес-процессы участников оборота. Участникам экспериментов всегда предоставлена возможность ознакомиться с принципами работы в информационной системе маркировки, а также подобрать для себя оптимальные решения и способы маркировки товаров. И вот уже с учетом результатов экспериментов правительством будет принято решение о введении обязательной маркировки в отношении той или иной товарной группы.

– По итогам первых дней обязательной маркировки сыров и мороженого, получает ли Минпромторг жалобы со стороны производителей, поставщиков или торговых сетей?

– С начала обязательной маркировки в Минпромторг поступала информация об отдельных случаях возникновения сложностей при нанесении производителями кодов маркировки. Такие случаи оперативно рассматриваются и разрешаются с участием представителей ЦРПТ.

Также некоторые производители отмечали, что отдельные представители розничного звена не принимают продукцию без нанесенных средств идентификации, которая была произведена до 1 июня 2021 года. Пользуясь случаем, хочу напомнить участникам рынка, что такая продукция не подлежит маркировке и может находиться в обороте до истечения срока годности. Но мы ведем разъяснительную работу с такими компаниями и отраслевым сообществом на предмет неправомерности подобных требований.

– Как сейчас работает система мониторинга движения лекарственных препаратов?

– Хочу напомнить, что до 1 июля у нас действует упрощенный механизм "обратной приемки лекарств". Участники рынка при уведомлении системы о факте приемки маркированных лекарственных препаратов могут осуществлять дальнейшие действия с товаром без подтверждения со стороны предыдущего собственника.

С осени прошлого года ЦРПТ провел масштабные работы по обновлению программного обеспечения системы. Скорость обработки системой направляемых в нее сведений увеличена в несколько раз и в большинстве случаев не превышает 10 минут. Таким образом, на сегодняшний день система мониторинга работает стабильно.

– Переходя к рынку металлов, первый вице-премьер Андрей Белоусов оценил сверхдоходы металлургических компаний за прошлый год в 100 миллиардов рублей. Как получилась эта сумма?

– Мы посмотрели отчетность компаний за первый квартал – действительно, прирост выручки и прирост EBITDA у некоторых компаний составил более 100% по отношению к аналогичному периоду года предыдущего. Соответственно, можно спрогнозировать сумму по итогам года. С одной стороны, эти компании заплатили и еще заплатят больше налогов, прежде всего налог на прибыль, который зачисляется в региональные бюджеты. То есть казна субъектов федерации – особенно тех, где прописаны "металлургические" гиганты – пополнятся. Но с другой стороны, от роста цен на металлы пострадали многие отрасли, в том числе стройка крупных инфраструктурных проектов, которые возводятся за государственный счет, за средства федерального бюджета. Пострадали от роста цен на металлопродукцию и автопром, машиностроение, ТЭК, другие обрабатывающие отрасли, где потребление металла велико. Да, часть компаний при помощи прямых долгосрочных прямых контрактов с формулой цены смогли захеджировать свои риски, но далеко не у всех такие контракты есть.

При этом я хотел бы отметить следующее. Металлургия – базовая отрасль экономики, металлурги ежегодно инвестируют огромные средства в развитие производства. В экологическую модернизацию, кстати. Отрасль ориентируется на экспорт. И компании понимают, что, если они сегодня сэкономят, завтра могут стать неконкурентоспособными, не смогут продать свою продукцию на внешних рынках. Особенно в силу принятых решений по так называемым углеродным налогам. Как раз эти решения требуют от металлургов сегодня значительных инвестиций в модернизацию производства, о чем я уже сказал.

Государство, конечно, учитывает инвестиционную нагрузку компаний. Однако мы будем внимательно смотреть – какую компании проводят дивидендную политику? Если ты на дивиденды, предположим, направляешь условные 10-15% EBITDA, а остальное инвестируешь в производство – это, на мой взгляд, ответственная позиция, ее нужно поощрять. А если всю прибыль, например, уводят за рубеж – то и реакция государства будет соответствующей.

– Как вы оцениваете текущую ситуацию с ценами на металлопродукцию в РФ?

– Скачок цен для большинства участников рынка стал неожиданностью. Масштабы возможного роста цен, пожалуй, аналитиками недооценивались. Сейчас происходит восстановление мировой экономики, что подстегивает рост потребления металлов, особенно в Китае, и на металлургических рынках сегодня отмечается превышение спроса над предложением. Это и стало причиной начавшегося в октябре 2020 года взрывного роста цен на металлопрокат.

При этом рост цен продолжается даже в условиях мирового увеличения выплавки стали и производства готового проката по итогам первого квартала. Поддержку ценам создает и апрельская вспышка коронавируса, а также сокращение производства в Индии, которая является вторым в мире производителем стали. Кроме того, объем потребления металлопродукции за счет Индии еще возрос – эта страна финансирует ряд крупных собственных госпроектов, так что объем потребления стали для их реализации значительно увеличен. В краткосрочной перспективе вся эта ситуация способна еще больше толкнуть цены вверх.

Минпромторг совместно с Центром макроэкономического прогнозирования еженедельно проводит мониторинг и занимается прогнозированием цен на металлы и металлопродукцию на восемь недель вперед. Что мы видим сейчас, так это начало небольшого снижения цен на горячекатаный лист, ЖРС и строительный сортамент в Турции и Китае. Если эта тенденция станет устойчивой и продержится несколько недель, можно будет говорить об охлаждении металлургического рынка.

– В конце апреля вы говорили, что российские металлурги ведут переговоры на поставку металлопродукции под крупные инфраструктурные государственные проекты. При этом от Минстроя и Национального объединения строителей ожидаются данные по необходимым объемам поставок. Есть ли уже оценки объемов возможных поставок?

– Металлурги готовы производить и отгружать металл по дисконтированной цене на государственные объекты Восточного полигона – БАМ-2, транспортную инфраструктуру Транссиба и другие. Мы направили запросы в Минстрой, Минтранс, ОАО "РЖД" о необходимости предоставления консолидированных заявок потребителей металлопроката. Что касается таких крупных инфраструктурных проектов, как Транссиб и БАМ-2, то Evraz и "Мечел" имеют действующие долгосрочные контракты с "РЖД" на поставку железнодорожных рельсов, цены по которым ежегодно индексируются только на уровне естественной инфляции.

При строительстве металлоемких объектов Восточного полигона – например, мостов с металлическими пролетными строениями – единственным вариантом избежать удорожания стройки является заключение прямых контрактов. И металлурги готовы давать металл по дисконтированным ценам, как только получат детализированные заявки РЖД. В качестве примера могу привести заключенный пару недель назад контракт между компанией "Металлоинвест" и "Автодором" на поставку листового проката мостовых марок стали для строительства трассы М-12 в объеме 30 тысяч тонн с дисконтом к рыночной цене. А НЛМК также с хорошей скидкой направила в "Автодор" коммерческое предложение на поставку арматуры и горячекатаного стального листа со скидкой.

Также мы обрабатываем заявки регионов, которые просят помочь им с дисконтированием цен на металл для возведения социально значимых проектов. Эти заявки от регионов уже выполняются.

– Минпромторг для сдерживания цен на металлопродукцию подготовил нормативный акт, в соответствии с которым в отношении стального проката и железной руды в особых случаях могут быть введены ограничения или запрет на экспорт. Нашло ли предложение ведомства поддержку в других органах власти, может ли этот перечень измениться? Когда ожидается принятие закона?

– Постановление согласовано с Минэкономразвития, ФАС, Минфином и ФТС. По итогам публичного обсуждения проекта было принято решение не включать в перечень продукцию цветной металлургии (за исключением медного и алюминиевого лома), железную руду.

Важно отметить, что внесение изменений в перечень не означает введения автоматического запрета или количественных ограничений на экспорт данных товаров. Это – лишь возможность, возможная мера воздействия. Внесение постановления в правительство для последующего принятия планируется во второй половине июня.

– Казахстан в начале года возобновил поставки лома в Россию. Насколько они существенны?

– С марта они составляют стабильно порядка 48 тысяч тонн в месяц. Небольшие объемы в рамках российского рынка – а это 26-27 миллионов тонн в год – но они очень важны для обеспечения металлургов на Урале.