Не укради и не соблазни — новый этап в борьбе с коррупцией

По случайному, но очень символическому совпадению правительство внесло в Госдуму законопроект об изъятии в доход государства средств чиновников-коррупционеров практически одновременно с арестом очередного губернатора. У пензенского руководителя Ивана Белозерцева нашли полмиллиарда наличными. Но новый законопроект, впрочем, не о наличных — он о банковских счетах чиновников и членов их семей.

Если поступившие на их счета суммы превысят общий доход семьи за три года, эти деньги можно будет конфисковать через суд. Сейчас у коррупционеров можно конфисковывать только имущество, акции — но не деньги неизвестного происхождения. Разве коррумпированные чиновники хранят взятки на своих счетах? Они же в коробки все складывают — или за границу выводят. Но, во-первых, иметь счета за границей (причем любые) им уже запрещено, а во-вторых, легальность происхождения склада наличных тоже надо как-то доказать.

В любом случае антикоррупционное законодательство последовательно ужесточается — но еще важнее, что борьба с коррупцией не ограничивается одними чиновниками. В том же деле Белозерцева (никто уже и не помнит, какой это по счету губернатор, задержанный за взяточничество, — пятнадцатый, двадцатый?) куда важнее, чем задержание губернатора, то, что арестовали и предполагаемого взяткодателя, Бориса Шпигеля, фармацевтического магната и бывшего сенатора, в свое время куда более известного и влиятельного персонажа, чем Белозерцев. Раньше он не раз выходил сухим из воды — в законах существовали многочисленные лазейки. Их и сейчас еще достаточно, но что-то подсказывает, что "я ничего никому не давал" в этот раз не прокатит.

Коррупцию можно загнать в угол, только если бить по ней с двух концов — тех, кто берет, и тех, кто дает. Но вторые почему-то практически всегда остаются в тени. С чего бы это?

Согласно каноническому либеральному мифу, коррупцию в Россию порождает сама власть — то есть чиновничество и есть ее главный виновник. Но позвольте, а разве коррупция свойственна только госаппарату? А в бизнесе ее нет? Там не используют служебное положение, не требуют откатов? Ах да, они ведь не бюджетные деньги воруют, да и не откаты это, а бонусы... Хотя в реальности есть и откаты, и взятки, и хищения, но это личное дело бизнес-среды? Пускай даже так (хотя на самом деле — нет), однако есть еще более важная проблема.

Кто был отцом коррупции в России? Т. н. олигархический бизнес — в 90-е годы именно он скупал чиновников. А тех, кто не продавался и мешал, — устранял из власти с помощью своих марионеток, шельмования в прессе или даже убивал. Да, этот процесс стал возможен из-за распада страны, отстранения от власти высшего звена советской управленческой номенклатуры (несколько тысяч человек по всей стране) и гайдаровских реформ, но разве не коллективный Березовский-Ходорковский насаждал коррупцию как картошку? Да это уже и не коррупция была — речь шла о попытке приватизации проходимцами государства как такового: власть, чиновничество и депутаты должны были превратится в обслугу олигархата. А в критические для себя моменты олигархат и сам готов был становится властью.

В нулевые годы Путин начал национализацию власти на всех уровнях : коррупционеров стали вычищать, а олигархов — лишать возможности покупать себе министров и губернаторов. Некоторые магнаты перестроились, а самые наглые беспредельщики уехали за границу. Но отказался ли крупный бизнес от попыток коррумпировать власть? Не похоже. Ведь если чиновников ловят на коррупции, меняют и даже сажают, то искуситель-бизнесмен оставался неизменным и ни в чем не виноватым.

Национализация номенклатуры (и элиты в целом) усилилась в десятые годы — но новые кадры не вырастишь в пробирке, они в любом случае приходят с земли, у них есть прошлое и привычки. Тот же Белозерцев, может, и хотел прислушаться к требованиям Кремля и велениям времени, и пытался измениться — но, возможно, сама связка со Шпигелем (начавшаяся еще в середине нулевых, когда будущий губернатор возглавлял областной центр) как бы успокаивала: вот же, ничего ведь не меняется для фармацевтического барона, может, и я могу жить как раньше?

Теперь меняется — пример Шпигеля должен стать наукой не только для потенциальных Белозерцевых, но в первую очередь для бизнес-среды как таковой. Чиновникам ставят все больше антикоррупционных рамок и ограничений, однако и те, кто пытается или продолжает их коррумпировать, должны понимать, что спрашивать с них будут по полной. Без скидок на жадных чиновников, которые вынуждают бедных бизнесменов давать им взятки.