В плену у папы. Вся правда о матерях, чьих детей похитили бывшие

МОСКВА, 25 янв — РИА Новости, Мария Семенова. Семейный киднеппинг — термин устоявшийся, но неофициальный. Законодательство не признает отца похитителем собственного ребенка. Именно поэтому матери, лишенные возможности общаться с детьми вопреки всем судебным решениям, годами не могут добиться справедливости. Так случилось с Ксенией, у которой бывший муж осенью забрал Василису на выходные и исчез, с Натальей (у нее Родиона отняли силой) и сотнями других женщин.

"Будет все, что ты захочешь"

Ксения Шишкина прожила с мужем Станиславом, теперь уже бывшим, пять лет. Она — продукт-менеджер в фармацевтической компании, он — создатель социальной сети для врачей. Станислав, вспоминает Ксения, сделал ей предложение через три месяца после знакомства и поставил ультиматум: "Или женимся, или расстаемся". Шишкина согласилась на брак. Вскоре после регистрации супруг заговорил о детях, но она не хотела спешить — дочь появилась на свет спустя четыре года после свадьбы.

"Он мной очень дорожил и гордился. Общие планы, везде вместе, все праздники только вдвоем. Уже потом прочитала истории женщин, которые были в отношениях с абьюзерами, — как под копирку. Никто вначале не бьет, пакостей не делает. Наоборот, "ты — самое ценное", "будет все, как ты захочешь", "твои увлечения — мои увлечения", — описывает Ксения.

© Фото : из личного архива Ксении Шишкиной

Ксения

В 2015-м родилась дочь, и отношение мужа изменилось. "Я очень старалась, взвалила на себя все. Когда Василисе было семь месяцев, вышла на работу. Я ее еще кормила — ко мне няня прибегала за молоком. И дом был в порядке, и интересы мужа разделяла. Но в 2016-м я неудачно поменяла фирму, попала в атмосферу, которая мне не близка. А он перестал поддерживать, стал равнодушным. "Дай Василисе игрушку" — "Мне лень вставать", — рассказывает Шишкина.

Другая жизнь

В конце 2016-го супруг прислал Ксении письмо по электронной почте. Написал, что хочет другой жизни и, хотя ценит ее как партнера, романтических чувств не испытывает. Шишкина надеялась, что это временное охлаждение, думала, если работать над отношениями, все наладится. Но в 2017-м он ушел к другой женщине. Несмотря на это, Ксения и бывший муж решили вместе взять в ипотеку квартиру, чтобы обеспечить будущее дочери.

«

"Сперва у него были женщины, романы, а потом наскучило. Стас безумно требовательный. Стал говорить друзьям, что женщины ему не нужны вообще — будет вкладываться в дочь. В 2019-м он много времени проводил с Василисой. Меня называл потрясающей матерью: "Все пилят фотки в инстаграм, а ты с ребенком на самом деле занимаешься", — вспоминает Ксения.

Она радовалась, что удалось сохранить с бывшем мужем добрые отношения: легко договаривались, кто когда забирает дочку из садика или ведет на дополнительные занятия. Но вскоре ситуация стала неуловимо меняться.

© Фото : из личного архива Ксении Шишкиной

Василиса

"Он звал с собой во Францию, вел себя чересчур настойчиво, начал манипулировать. Например, я хочу забрать Василису, а он говорит: "Приезжай, втроем пообедаем". Использовал ребенка, чтобы наладить отношения".

"Помню свое загнанное состояние"

Однажды Станислав захотел остаться на ночь — Ксения отказала. Закрыла за ним дверь и написала: "Мне с тобой очень интересно, но нам нужны разные люди". Казалось, он воспринял это нормально. "С утра собираю Василису в садик, звоню ему — рассказать, чем она занимается. И получаю агрессию на пустом месте. Заявил, что возиться с дочерью больше не будет. Как так можно: сегодня ты отец, завтра — нет? В тот день он должен был забирать Василису — я уезжала в командировку — но отказался. Пришлось просить маму".

Отношения становились все хуже. В марте 2020-го во время пандемии Ксения изолировалась вместе с Василисой, Станислав общался с ребенком по видеосвязи: "Если я подключаюсь на пять минут позже — скандал, крики". По мнению же отца (он создал сайт, полностью посвященный семейному конфликту), в марте Шишкина начала прятать от него девочку.

Ксения и Василиса жили в квартире, которую бывшие супруги взяли в ипотеку, договорившись платить поровну. Но в апреле Станислав перестал вносить свою часть платежей. "Посыпались угрозы: "Я подселю к вам гастарбайтеров". Помню мое загнанное состояние — я не понимала, как платить ипотеку за двоих, как все это вообще вывезти. Сумма и сейчас для меня существенная".

"Если буду себя хорошо вести"

Примерно тогда же, продолжает Ксения, Станислав впервые удержал у себя дочь — вопреки всем договоренностям. "Я отвезла Василису к нему — она соскучилась. "Когда я ее заберу?" — "Когда она сама захочет". Буквально на следующий день звонит дочь и плачет: "Мама, возьми меня". Был вечер. Я хотела приехать и уложить ее спать, пусть ребенок хотя бы почувствует, что я рядом. Стас не разрешил. На следующий день — то же самое. Потом он заявил, что позволит забрать ее третьего мая, если я буду хорошо себя вести".

Скриншот страницы сайта Главного управления ФССП по г. Москве

Девочка не видела маму две недели. Ксения боялась говорить с дочкой о том, что произошло, делала вид, что все в порядке. Однажды Василиса, посмотрев мультик "Красавица и чудовище", сказала: "А меня папа тоже удерживал в плену".

«

"Стас стал устраивать скандалы: "Верни мне дочь". Я дала номер адвоката и предупредила: "Я тебя блокирую в WhatsApp, говори с представителем. Мы составим график общения, и я буду спокойна". А он просто пропал почти на три месяца. Звонки я не блокировала. Почта, телефоны моих родителей и Василисы — все было доступно. Двадцать второго июля мне позвонили из детского сада: отец схватил дочь и убежал. Выяснилось, что они уехали на поезде в Пермь, Стас оттуда родом. Я нашла их в санатории с помощью детектива", — вспоминает Шишкина.

В тот раз дочь удалось забрать домой. Ксения все еще пыталась обсудить с бывшим порядок общения с ребенком, но вариант Станислава ее категорически не устраивал. Он хотел, чтобы девочка жила на два дома: две недели с матерью, следующие две — с отцом.

Не Суздаль

Осенью Станислав договорился, что на несколько дней съездит с Василисой в Суздаль. Девятого октября Шишкина передала ему дочь и с тех пор ее не видела. Восемнадцатого ноября суд вынес решение: определить место жительства Василисы с матерью, что является основанием для отобрания ее у отца. "На суде его адвокат заявил, что ребенок в Перми, на следующее утро я уже была там с исполнительным листом. Обратилась к приставам, завели дело, объявили розыск. Мы отправились по адресу его родителей вместе с опекой. Они открыли дверь, только когда приехали сотрудники МЧС. Но дочери там не оказалось", — рассказывает Ксения.

© Предоставлено Ксенией Шишкиной

Мастер-класс по похищению детей. Скриншот объявления

Позже выяснилось, что Станислав с Василисой уехали из России. По факту исчезновения ребенка возбудили уголовное дело. Тем временем бывший супруг Ксении в социальных сетях рекламирует мастер-класс для мужчин по похищению собственных детей: учит, как запустить дезинформацию и замести следы.

РИА Новости связалось со Станиславом, однако он согласился на интервью только при условии указания ссылки на его Instagram. Редакция считает неэтичной публикацию подобных материалов.

"Мексиканский сериал"

Участь Ксении Шишкиной разделили многие женщины по всей стране. История Натальи Голубковой длится уже несколько лет. "Настоящий мексиканский сериал", — говорит она. У нее двое детей — шестилетний Родион и Даниил, ему двадцать два.

© Фото : из личного архива Натальи Голубковой

Наталья Голубкова

От второго мужа, Роберта, отца младшего сына, она ушла в феврале 2015-го, хотя оформить развод удалось только через полгода. Мальчику было тогда шесть месяцев.

Впрочем, отношения стали портиться еще во время беременности. "Мы оба были вегетарианцами, но это не выходило за рамки разумного. Когда я забеременела, предупредила, что буду есть мясо: анализы показали низкий уровень железа и витамина В12. У мужа это вызывало раздражение, но пока я была в положении, сильно он не скандалил. С рождением Родиона все изменилось. Роберт начал агрессивно защищать ЗОЖ, веганство, категорически возражал, чтобы ребенка докармливали смесью. Жить в такой обстановке невозможно. Даньке тоже доставалось: я ухожу покормить ребенка, а Роберт продолжает конфликт уже с ним. Каждый день истерики с битьем посуды", — рассказывает Наталья.

Физического насилия не было, но супруг частенько на нее замахивался. Голубкова хорошо помнит день девятого февраля, когда она ушла: "Дождалась, пока муж покинет дом, положила в рюкзак два памперса и уехала к друзьям в соседнюю деревню".

Суд определил, что после развода ребенок останется с матерью. Роберт и Наталья теперь жили не под одной крышей, но по соседству — после развода Голубкова осталась в том же поселке под Мытищами. Переехала в дуплекс неподалеку, другой собственности у нее не было. Во владении супруга, занимавшегося строительством, значилось десять домов. Но на помощь бывшего Наталья не рассчитывала.

"Я понимала: алименты он платить не будет. Нашла работу, жизнь налаживалась. Обеспечивала себя и детей, оплачивала няню".

Очередной виток конфликта случился, когда Родиону было три года. Роберт категорически возражал против детского сада: "Там будут кормить жареным хлебом и еще непонятно чем". Наталья считала, что сыну нужны прививки от кори и столбняка, отец опять же был против. "После бурных обсуждений я сказала: "Тогда я подаю на алименты за те три года, что ты не платил". Это было 22 июня 2017-го, а на следующий день он перелез через забор и забрал ребенка. Я позвонила старшему сыну, мы вместе поехали в полицию и опеку. Не знала, что делать и куда бежать. Потом мы подали иск, и бывшего мужа оштрафовали на две тысячи рублей".

"Худой и желтый"

Но это только начало истории. Затем снова был суд. На этот раз Наталья проиграла: ребенка оставили с отцом. Однако, по ее словам, новое решение еще не вступило в силу, а значит, действовало прежнее — об определении места жительства мальчика с мамой.

«

"Я добилась через опеку, чтобы Роберт дал мне увидеть сына. В мае 2018-го мы подписали соглашение о временном порядке общения. Бывший муж разрешил мне приезжать на детскую площадку и гулять с ребенком с 10:00 до 12:00. Увидела Родиона, обняла — худой, желтый. Первого июня я ушла с прогулки вместе с ним. Обследовала его в двух клиниках, выяснилось, что нарушены функции печени, почек, снижен кальций", — перечисляет мать.

Она взяла отпуск и вместе с сыном уехала к родителям в Израиль. Голубкова уточняет: там, в их доме, не раз бывал и Роберт, так что он прекрасно знал, где его ребенок. Когда Наталья вернулась в Москву, в аэропорту ее встретил муж — полез драться, женщина снимала побои. Но Родион остался с ней.

© Фото : из личного архива Натальи Голубковой

Наталья с сыном

Так продолжалось до 23 марта 2019 года. "Мы с сыном собирались в ближайший торговый центр. С нами был охранник. Отошли на двести метров от подъезда, и ко мне подлетели четыре человека, еще двое разбирались с охранником. Ребенка они забрали, — говорит Наталья. — Роберт всем рассказывал, что не прячется, но, когда я приезжала, ни разу не открыл. Однажды позвонила в домофон и услышала голос Родиона: "Это моя мама?" Все это время шел суд. Как только я его выиграла и объявили исполнительный розыск Роберта, он исчез с радаров".

Где сейчас ее мальчик, она понятия не имеет. Но, зная характер бывшего мужа, предполагает, что тот не стал бы вывозить сына из России.

РИА Новости пытались связаться с Робертом — его телефон недоступен.

"Судебные решения не исполняются годами"

"Если ребенка забрал отец, но есть судебное решение, определяющее, что он должен жить с матерью, единственное, что может женщина, — обратиться к судебным приставам, чтобы возбудили исполнительное производство. На практике их полномочия сильно ограничены: они не способны искать человека так же эффективно, как, допустим, уголовный розыск. А единственная санкция, предусмотренная законодательством, — административная ответственность и штраф в несколько тысяч рублей. По большому счету, действенных механизмов просто не существует", — комментирует Александра Марова, руководитель организации "Защитники детства", которая в том числе помогает жертвам семейного киднеппинга.

«

"Если ответчик зарегистрирован в Московской области, но переехал, к примеру, в Красноярск — значит, судебные приставы должны перенаправить региональным коллегам все материалы. На это уходят месяцы — а он уже перебрался в другой город. И так бесконечно. Судебные решения порой исполняются годами. Папа просто физически не открывает дверь. А если он выехал за рубеж, все усложняется десятикратно", — объясняет адвокат Мари Давтян.

По ее мнению, нужен единый федеральный орган, чтобы избежать волокиты, а она возникает неизбежно, пока региональные отделы передают друг другу информацию. Кроме того, Давтян уверена: похищение собственного ребенка вопреки решению суда, определившего его местожительство с другим родителем, должно быть уголовно наказуемо. "Подобных случаев тысячи, — продолжает она. — Дети иной раз по пять лет не видят матерей. И таких историй все больше и больше. Появились целые сообщества, помогающие отцам: консультируют, предоставляют юристов, силовую поддержку".

Александра Марова добавляет: к "Защитникам детства" сейчас обращаются каждый день, и организация не успевает помочь всем. Официальной статистики по семейному киднеппингу не существует, но эксперты подчеркивают — речь не о единичных случаях, а о тысячах разрушенных судеб.