"Мамочка, не бросай меня". Почему в магнитогорской больнице умерли дети

МОСКВА, 7 окт — РИА Новости, Анжелика Панченко. В детской больнице Магнитогорска умер двухлетний Мирон Куц. Он задыхался, но неотложка повезла его на станцию скорой помощи, чтобы пересадить в реанимобиль. Мальчика доставили в больницу, долго ждали, пока заберут в палату интенсивной терапии. Мать сама отнесла сына в отделение, но через двадцать минут он скончался. Олеся Куц считает, что Мирона можно было спасти. И просит следователей проверить, имел ли право врач тянуть с экстренными мерами. Обозреватель РИА Новости нашла еще одну семью, которая потеряла пятилетнего ребенка, попавшего к тому же реаниматологу.

Вместо больницы повезли на станцию скорой

Трагедия произошла в ночь на 19 сентября. С утра Мирон выглядел здоровым, его отвели в детский сад. А к вечеру температура подскочила до 39, заболело горло. Мама дала жаропонижающее и вызвала скорую. При враче мальчика вырвало. Доктор назначила "Смекту" и "Регидрон". Препараты дома были, и в больницу решили не везти. Ребенок ненадолго уснул. Проснувшись, улыбался, температура снизилась. Позвонила бабушка, он поговорил с ней, а в десять вечера Мирона уложили в кровать.

© Фото : предоставлено Натальей Хиль

Мирон был единственным ребенком в семье

Но ближе к полуночи вернулась рвота, мальчик задыхался. Олеся сразу набрала неотложку, описала симптомы. Приехала та же бригада. Сделали укол, дали подышать в ингалятор. Легче не стало. Фельдшер связалась с оператором — выяснить, есть ли в городе свободный реанимобиль. "Олесю с Мироном повезли на станцию скорой, — рассказывает бабушка ребенка Наталья Хиль. — Отвели в кабинет осмотра, занялись оформлением документов. Снова принесли ингалятор, поставили укол. Кислородную маску надели только в реанимационной машине". Доставили в инфекционное отделение детской больницы № 3 на улицу Суворова.

"Сделал все, что мог"

Маску с Мирона сняли при подъезде к клинике. Вызвали реаниматолога М. Пока ждали, медсестра предложила измерить температуру (это принципиальный момент). У ребенка опять началась рвота, самостоятельно он дышал с трудом.

Олесе посоветовали самой отнести Мирона в реанимацию, она побежала на третий этаж. По пути их встретил М. и завернул обратно — на осмотр. По словам бабушки, сопровождавшая медсестра предупредила доктора: "мальчик совсем тяжелый".

Спустившись в приемное, М. прослушал легкие Мирона. Как говорит Наталья Хиль, ребенок был в сознании, "но уже заваливался на бок, губки синели". Врач тем не менее продолжал расспрашивать мать о его состоянии. Потом Олесе Куц еще раз пришлось нести сына в реанимацию. А минут через двадцать доктор сообщил, что Мирон умер. "Сделал все, что мог. Поздно привезли", — заявил он.

Все органы были в порядке

Официальная причина смерти Мирона — "другие и неуточненные инфекционные болезни". "Вскрытие показало: все органы внука были в порядке, — продолжает Наталья Хиль. — Только асфиксия. И отек головного мозга — скорее всего, из-за недостатка кислорода. Результатов дополнительных исследований ждать 30 дней".

Олеся Куц обратилась в областной Минздрав и в прокуратуру с требованием проверить действия медиков. "Помощь моему ребенку оказали несвоевременно", — указала она в жалобе. "Врачи настаивают, что Мирона принесли в больницу уже "синего и бездыханного", — недоумевает бабушка. — Если это так, зачем ему, "бездыханному", в приемном совали градусник?"

Семья подала заявление и в СК. "У нас вопросы не столько к диагнозу, сколько к отношению врачей. Почему сразу не прислали реанимобиль? По какой причине на станции и в приемном отделении больницы не предоставили хотя бы кислородную подушку?" Но главную претензию родственники адресуют реаниматологу: "Даже если предположить, что Мирон был обречен, разве доктор имел право тянуть время?"

"Это лечится"

Похожая история произошла в 2019-м с пятилетним Владом. Семнадцатого сентября в детском саду мальчика вырвало. Измерили температуру — в норме. Анна Пухова отвезла сына в инфекционную больницу, там определили острый гастрит. Оставлять ребенка в "инфекции" Анна не решилась. Владу прописали "Смекту" и "Регидрол". "На следующий день пришла участковый врач, успокоила: "Показаний к госпитализации нет, это лечится". Назначила "Линекс" и анализы".

А утром ребенок проснулся "горячий, как печка". Около восьми утра мама вызвала скорую. "Когда Владика забирали, он обнял нас с мужем: "Мамочка, папочка, не бросайте меня". Это были последние слова, которые я от него слышала", — плачет в трубку Анна.

© Фото : предоставлено Анной Пуховой

Влад

Влад терял сознание, тяжело дышал, но его привезли в инфекционную больницу. Там не приняли — сказали, что необходима реанимация, а оборудования нет. Еще час прождали скорую, чтобы переправить мальчика на Суворова. В приемном отделении состояние Влада оценили как "средней тяжести". В реанимацию он попал только в начале двенадцатого — уже "тяжелым".

"Жить не будет"

По словам матери, принимал сына реаниматолог М. Сразу поставил Владу диагноз — "серозный менингит". И назначил забор спинномозговой жидкости. "Мы испугались, просили подключить специалистов из Челябинска", — вспоминает Пухова. Доктор успокоил: такое случается с детьми до восьми лет, заболевание лечится. "Следующие два дня М. сообщал о стабильном состоянии: "С ним все хорошо, я консультируюсь с челябинскими врачами". Мы ему верили".

А в шесть утра 21 сентября Влад впал в кому. Только после этого Анне предложили подписать согласие на транспортировку ребенка в Челябинск. В вертолет санавиации ее не пустили, хоть и обещали. Пухова заподозрила неладное, рванула следом на машине. В челябинской больнице отыскала заведующего отделением, куда госпитализировали сына.

«

"Я стала расспрашивать, точно ли у Влада серозный менингит, насколько это опасно. Врач взглянул удивленно: "Мамочка, вы о чем? У ребенка отсутствуют рефлексы, он ни на что не реагирует. Можно сказать, мозг на 95 процентов мертв. Он жить не будет". Двадцать второго октября, в мой день рождения, Влад умер".

Не измерили даже вес

Пуховы обратились в суд с гражданским иском ко всем лечебным учреждениям, оказывавшим помощь их сыну. Процесс еще идет. В нем фигурируют экспертизы, проведенные медицинской страховой компанией и Минздравом области (есть в распоряжении РИА Новости). Установлено, что "дефекты и нарушения" допустили и в скорой, и в стационарах, и при транспортировке.

В частности, реаниматолог не собрал консилиум врачей, чтобы поставить верный диагноз. Принимая решение о взятии спинномозговой жидкости, не изучил состояние ребенка. Среди медицинских документов не оказалось результатов КТ и МРТ из магнитогорской больницы. "Даже анализов крови и мочи нет", — добавляет Пухова. По результатам проверки регионального Минздрава, пятилетнему мальчику необоснованно вводили реланиум, гардокс, винпоцетин (противопоказан детям младше 18 лет) и другие препараты. "Дозировку, видимо, рассчитывали на глаз: не измерили даже рост и вес", — возмущается мать.

© Фото : предоставлено Анной Пуховой

Влад Пухов

В суде родители надеются выяснить, почему в реанимации сын впал в кому и отчего начался отек мозга, что и привело к смерти. А еще они ждут ответа на вопрос: с какой целью Влада транспортировали в Челябинск.

«

"Представители челябинской больницы заявили на заседании суда, что дали согласие на перевозку, поскольку из Магнитогорска им предоставили неверную информацию о состоянии и диагнозе", — объясняет Анна Пухова.

В медицинской карте Влада, которую мать передала РИА Новости, написано: при транспортировке он… передвигался самостоятельно. "Это что значит? В больнице на Суворова не хотели портить себе статистику?"

Будет тщательный разбор

На сайте магнитогорского Центра охраны материнства и детства (в его структуру входит детская больница на Суворова) указан ежегодный объем госпитализаций — до 197 тысяч человек. Несложно подсчитать: в день — около пятидесяти. Из них, по данным центра, от шести до 7,2 процента нуждаются в экстренной помощи. В сутки это три-четыре пациента. В медицинском объединении четыре реанимационных отделения. Получается, в среднем в каждое ежедневно поступает один больной.

М., по информации на сайте, — анестезиолог-реаниматолог высшей категории. Основной профиль — педиатрия, соответствующий диплом выдан в 1984 году Киргизским государственным мединститутом. Мы связались с самим врачом. Услышав о Мироне Куце, М. посоветовал обратиться в администрацию больницы — "Там в курсе". Но на один вопрос все же ответил — заявил, что виновным в гибели мальчика себя не считает.

В администрации медучреждения разговаривать отказались: "По телефону — никаких комментариев. Всего хорошего".

В Министерстве здравоохранения области сообщили, что смерть Мирона разберут с участием внештатных специалистов после того, как получат все исследования и заключения. В ведомстве отметили: летальные случаи — на особом контроле. Вопрос, поступали ли раньше жалобы на работу М., в Минздраве оставили без ответа.