Леонид Ринк: "дело Навального" – обычная провокация Запада

Ситуация с якобы отравлением Алексея Навального уже месяц будоражит мировую общественность. Правительство ФРГ заявило со ссылкой на военных медиков, что Навального якобы отравили субстанцией из группы отравляющих боевых веществ "Новичок". Позже кабмин ФРГ сообщил, что выводы немецких экспертов подтвердили лаборатории в Швеции и Франции. Параллельно в ОЗХО по запросу Берлина ведется свое исследование. О том, могли ли Навального отравить "Новичком", смог бы он выжить в этом случае и обязательно ли след этого бинарного оружия должен привести в Россию, специальный корреспондент РИА Новости Дмитрий Струговец узнал у разработчика боевого отравляющего вещества Леонида Ринка.

— Леонид Игоревич, давайте конкретно ситуацию с Навальным разберем. Он выезжает из гостиницы. Едет в аэропорт, потом садится в самолет, 20 минут летит, тут ему становится плохо, он идет в туалет. Все мы видели видео криков от боли. Как должен был действовать "Новичок", если бы его применили?

— Я думаю, что ни одного писка не было бы, конечно, потому что судороги бы закрыли ему все звуковые связки и прочие дела. Я видел кое-какие эффекты (применения "Новичка"), ни одного звука не было никогда. И у Андрея Железнякова (Один из разработчиков "Новичка", отравился им в 1987 году. – Прим. ред.) в Москве, и видел такие дела у военных. Не было никаких звуков, по крайней мере. Такие звуки бывают, когда болит конкретно желудок или что-то. Кстати, вот эти крики, они при панкреатитных делах обязательны, без этого не бывает ни одного приступа. Это жутко больные вещи.

Что он делал в туалете? Что он принимал? Я, конечно, ничего не могу сказать. Я не знаю. Но омские врачи сразу показали, у нас ребята на эту тему очень грамотные. У них тоже была первая информация, что, может быть, отравление какое-нибудь. Они по списку посмотрели все виды отравляющих веществ. Искали. У патологоанатомов и у судмедэкспертов есть все (Маркеры отравляющих веществ. – Прим. ред.). То есть, если бы что-то было, они бы увидели обязательно. Тут такие яркие картинки клинические, что не увидеть этого просто нельзя. Другое дело, что когда я об этом размышлял, ну как можно, например, сделать, что все честны – и мы, и немцы и так далее, – как можно сделать, чтобы сошлись показания, можно ли такое сделать? Подумав, я решил, что можно такое предположить в одном варианте, если вещество распадается на куски, если тот азотный кусок не токсичен и после любого отравления этот кусок может быть найден. Зачем травить человека? Налей ему вот этого фрагмента, и его найдут в организме. А российские специалисты его не искали сто процентов. Зачем искать то, от чего не умирают? Понимаете, да? В таком варианте я сказал бы, что это очень хитро подготовленное дело, в котором убивать не надо было, а чтобы нашли какие-то следы – легко.

Наш руководитель внешней разведки выступил и сказал, что суперпрофессионалам было дано задание, но не нашли ничего в наших пробах. Что я могу сказать после этого? Версия не проходит. Остальные версии врачи пусть решают: панкреатит, таблетки для похудания. Это уже не мои вопросы.

Теперь еще один вопрос можно задать: эта аминная структура, может ли она в чем-нибудь быть, в каком-нибудь продукте? Да, может быть. Из нее получаются великолепные моющие и дезинфицирующие средства. Мы с вами знаем такой термин, который называется ЧАС – четвертичные амониевые соединения. Это основа всех дезинфицирующих рецептур. Если спецоперация была задумана, то, в принципе, могли специально синтезированное для этой провокации неопасное вещество и куда-то добавить. Но конспирологию я не очень уважаю, потому что фактов нет никаких, никто их не дает и не даст, поэтому предполагать, что в самолете или в немецкой клинике что-то добавили… Про бутылку даже говорить страшно, потому что это фуфло жуткое. Как вы определили, что из трех бутылок надо взять вот эту – первый вопрос. Нюхали или пробовали? Почему выбрана одна из трех? Если ты знаешь, из чего выбирать, тогда это другой вопрос. А почему не взяли наволочки – самое реальное, или еще чего-нибудь такое? Я уж не говорю о том, что бутылки запрещено в самолетах перевозить. Сами понимаете. Поэтому это большое нарушение. Ребята, которые брали (Бутылки из номера гостиницы, где жил Навальный. – Прим. ред.), это 5-6 лет срока за похищение вещдоков у следственных органов. Мадам, которая везла бутылку, — нарушение всех транспортных правил очень серьезное.

Я думал, он через два дня в Омске встанет, ну потому что все эти пищевые отравления кончаются так — сначала кома, потом, когда вольют то, что надо, через пару дней оклемываются. Так врачи сказали и про этот вариант пищевой, диабетический. Похоже? По всем параметрам похоже. А всякие там звонки о минировании, забыл, самолета или аэропорта?

— Аэропорта.

— Да, аэропорта, но это же вообще никуда не лезет. Хотели, чтобы загнулся? Тогда кому это надо? Нашим — не надо совсем. Это все понимают. То есть в этом случае, как и у Скрипалей, только позорят нашу (Боевую отравляющую. – Прим. ред.) систему. Название есть ("Новичок") — эффекта нет.

— Исключаете ли вы версию, что, его, допустим, могли отравить, поместив отравляющее вещество в какую-то капсулу, он его проглотил, пока оно растворилось в желудке и сработало только в самолете?

— Молотком проще, наверное? Ну, согласитесь, кто будет какие капсулы жевать? У него вокруг друзья, кто-то из друзей что ли подсунул чего-нибудь? Во-первых, я никогда не слышал о капсульной системе отравления. Тогда совсем уберите слово "Новичок", ради бога! Бинарных систем таких не бывает и быть не может в одной капсуле. Это настолько простая задача — лишить кого-то жизни. Простая, очень простая задача, поэтому не нужно совершенно выдумывать какие-то русские отравляющие вещества такие сильные.

— Если Навальный все же был отравлен к моменту посадки в самолет, опасно ли это было для всех остальных пассажиров самолета? И для сотрудников больницы, куда его доставили?

— Если у него этот яд был внутри, конечно, для остальных было бы не опасно, если бы он не изрыгал это непрерывно, как он это делал во время своего припадка. Он из всех дырок фонтанировал. Это типичная бытовуха, как говорится, со всякими пищевыми отравлениями. Если был внутри яд, тогда становилось бы опасно для других. Но тогда, давайте согласимся, он бы помер на месте. Интервью не надо было бы делать.

— То есть он как сидел в кресле самолета, так бы и не встал?

— Да он бы ни до какого кресла не дошел. Какое кресло? Три часа до кресла? Для чего же мы эти моментальные ядовитые вещества делали, чтобы (Вражеский. – Прим. ред.) солдат еще за три часа мог победить всех, а потом помереть? Смешно даже слушать. То есть такого типа яды, которые сделаны, чтобы заменять ядерное оружие, применять для ликвидации конкретно одного человечка, ну по меньшей мере неприлично. Никакой идиот в России не будет пользоваться единственным веществом, на котором стоит название "русский". Никто не будет. Никто нигде в мире и никогда. Западники — согласен. Для них это очень славное дело.

— Коллеги Навального сразу же после ситуации с ним, хотя еще не было понятно, что с ним произошло, сразу же предположили отравление. Вам по симптомам первоначальным было бы понятно, что это отравление?

— Именно что не было. Ни крики, которые он издавал... Правда, я не знаю, что он принял при этом. Я просто не знаю, что он делал в туалете, зачем он туда пошел, хотя разносили уже питье или еду, не помню, что в это время разносили. Кто бежит в туалет в это время? Разве что пора, как говорится, время пришло. Потому что, конечно, у меня нет никаких вариантов про фосфорное отравление. Но зато его ребята, которые, еще не произнесено слово "отравление", еще не произнесено слово "Новичок", а они уже в защите, собирают махры в его номере. Собирают босиком. Молодцы! Просто класс!

— Самолет с Навальным сажают в Омске, его забирают в госпиталь, несколько дней обследуют, берут всевозможные жидкости, пробы. Ничего не находят. Если бы это было отравление "Новичком", что бы нашли в его крови, может быть, в моче?

— Ну, во-первых, стопроцентно ингибирование холинэстеразы. Во-вторых, он был бы скрюченным, с потухшими глазами и так далее. Это самое простое, когда не труп еще, а какие-то малые отравления. А в больших (количествах) — просто покойничек бы лежал. Давно, кстати. Не сегодня. И даже до самолета бы он лежал такой. Пусть почитают, как говорится, о действии своего VX. На нем долго ли продержатся? Тоже недолго. Ну минут пять после касания продержатся. А чего же тут наши продукты так не уважают? Чтобы три дня пошло, две недели и все там живы-здоровы и бегают?

— Возможно, в Омске не было необходимых технологий для обнаружения ингибитора холинэстеразы, а в Германии они есть?

— Оставьте, пожалуйста, эти ерундовые дела. Все эти жидкости были забраны и сразу отданы не только местным спецам. Может, у них (в Омске) послабее приборы, чем надо, но, простите, отдано в Москву, в центры все специальные медицинские — Вишневского, Бурденко, я не сомневаюсь, что и в закрытые центры кое-какие пробы тоже были даны обязательно.

Но другое дело, я говорил уже, я бы, конечно, не допустил бы, чтобы его, не вылечив, отправили куда-нибудь. Не допустил бы этого, потому что вся эта болтовня была бы закончена через два дня. Он стоял бы на ногах, пил бы пиво и рассказывал что-нибудь про очередного вора какого-нибудь. То есть так бы было, вариантов не было бы. В Омске он встал бы на ноги через два-три дня. А эти две недели, я не знаю, что они делали. Я полагаю, что он давным-давно очнулся. Если они держали искусственную кому, ну в искусственной можно продержать сколько хочешь. Я что-то удивлен, что они так мало продержали. Сейчас они кусают себя за все места, бедный Навальный жив-здоров и под сто процентов все жизненные параметры. Ладно бы там 30 процентов выжило, везде все сто процентов — сознание, память и физические параметры. По лестнице бегает.

— Пресс-секретарь Навального в одном из телеинтервью рассказала, что он мог пить из бутылки уже после отравления и оставил следы отравления. Сколько надо было вещества выпить, чтобы он начал оставлять следы на бутылке?

— Отравлялся он чем? Уже не этой бутылью, видимо? Отравление где, когда, чем? Потому что, во-первых, то, что все пишут, все — в воде. В воде этот продукт ("Новичок". — Прим. ред.) умер бы в течение первых суток, умер бы в этой воде, потому что его гидролиз пусть и помедленнее, чем у зарина, тот бы в секунды умер, но десятки минут, может быть, несколько часов. Продукт бы умер в воде, потому что никому в голову не придет подобные фторангидриды кислот, а ангидриды это значит безводные, пихать в воду, то есть это большое теоретическое достижение уважаемых коллег.

— Насколько коллегам Навального было опасно находиться в номере, если там чем-то отравили их коллегу, непонятно чем?

— Безумству храбрых поем мы песню, одним словом. Если бы там было какое-то отравление водным раствором даже, все равно это было бы очень опасно, потому что кто-нибудь бы подцепил, в кровь, конечно, через кожу эти вещества проходят хорошо. Так что это безумие в любом варианте. Если было что-нибудь, о чем мы говорим.

— То есть вполне вероятно, что не один бы человек попал в госпиталь?

— Наверное, что-то могло быть обязательно. Прежде всего те, кто готовил этот ужас, что аж следы на бутылке, не внутри, а снаружи, и все эту бутылку хватают, кто-то из нее, наверное, еще пил. Этой бутылью они добили вообще эту версию, целиком добили. Там еще можно было как-то (поверить), помните, сначала на трусах нашли следы яда, трусы не прошли, потому что трусы оказались в Омске. Не прошел вариант с трусами. Теперь он просит трусы назад вернуть, ну дорогие, память очень большая про эти прелестные трусы.

— Насколько было опасно коллегам Навального возить бутылку, еще какие-то вещи из гостиничного номера, на которых могло быть отравляющее вещество, сначала из Томска в Омск, потом передавать в самолет, в самолете везти в Германию?

— Если там что-то было на стенках, то, конечно, опасно. При погружении в мешки, при передачах. Первый раз когда показали репортаж, там было три бутылки, и вроде они все запихали в какую-то пленку. Потом почему-то выбрали из трех бутылок одну. Как выбрать, на каком месте следы отравы, на каком нет, не зная?

— Должны были поставить в известность полицию, МЧС и потом, когда передавали бутылку на борт самолета, пограничников, что вот у них в руках находится объект, на котором может быть яд?

— Несомненно, это просто сто процентов. Даже их посещение номера, когда они, может быть, слышали или не слышали уже, что отравление было, это сразу судебные дела. То есть несанкционированное изъятие вещдоков. Правда, они адвоката какого-то туда пригласили. Но, простите, адвокат — это не понятые.

Вы знаете, когда задача стояла, как можно быстрее и точнее напасть на "Северный поток 2", а раз это именно для этого и делалось, то, я думаю, им аргументы не нужны были. Теперь уже после highly likely не нужны какие-то аргументы.

— А провести анализ с поверхности бутылки, чтобы обнаружить то же самое, что нашли за рубежом?

— Очень просто.

— В любой российской лаборатории?

— В любой, потому что холинэстеразы у нас продаются, это биохимический реагент. Поэтому биохимическим способом – ноль проблем.

— Сейчас Навальный выведен из комы, выписан из больницы. А как должен себя вести человек, если он все-таки подвергся отравлению "Новичком" и ему удалось выжить?

— Те редкие факты, которые были в нашей жизни, показали, что очень много месяцев люди, пораженные даже следами веществ, находились в коме, потом с трудом оттуда выходили, и дальше они какое-то короткое время еще прожили (Андрей Железняков скончался через пять лет после отравления. – Прим. ред.). Потом все равно скончались. Еще кровь нужно было бы, всю кровь у родственников слить и перелить ему (Навальному).

— Вы, как человек, следивший за этой ситуацией, полагаете, что это было?

— Провокация обычная. Обычная провокация. Не знаю, что там делал, конечно, в туалете товарищ Навальный, деятельность которого (Как борца с коррупцией. – Прим. ред.) я одобряю, весьма одобряю, потому что надо обязательно выявлять и юридически притеснять воров. Я считаю, что говорить уже практически не о чем, результата своего они добились. Нам опять ничего не сказали, а уже санкции собираются ввести.