Джейсон Кук: серых китов у берегов Сахалина стало вдвое больше

У берегов Сахалина обитает самая малочисленная популяция серых китов, которую специалисты изучают на протяжении 25 лет, но о ней все еще очень мало известно. Куда уплывают на зимовку киты из этой популяции, сколько особей ежегодно гибнет и почему киты врезаются в корабли, рассказали корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой члены консультативной группы по западнотихоокеанским серым китам под эгидой Международного союза охраны природы (МСОП): океанолог, заведующий лабораторией шумов океана Института океанологии РАН им Ширшова Александр Веденев, председатель консультативной группы по серым китам Рендал Ривз, член научного комитета Международной китобойной комиссии Джастин Кук, специалист по морским млекопитающим Дейв Веллер.

— Скажите, почему началось отдельное исследование корейско-охотской популяции серых китов и почему была создана отдельная группа для этого?

Александр Веденев: Изначально было мнение, что существуют две популяции серых китов: восточная и западная. Они назывались корейско-охотская и чукотско-калифорнийская. Считалось, что корейско-охотская популяция вымерла, ее истребили просто-напросто.

Но начиная с конца 1970-х — начала 1980-х годов начали появляться киты у северо-восточного побережья острова Сахалин. Возникло предположение, что эти киты — остаточная часть той популяции, которая считалась корейско-охотской. Это и легло в основу проектов по изучению серых китов в этом регионе.

Кроме того, в регионе начали добывать нефть и над популяцией снова возникла угроза исчезновения, поскольку это основное место нагула китов. Популяция была занесена в Красную книгу IUCN. А с 1994 года начались международные проекты по изучению этой популяции на Сахалине.

— Вы можете сказать, сколько сейчас китов в корейско-охотской популяции?

Рендал Ривз: Исследование началось в 1994 году. Главной методологией является индивидуальная идентификация китов по фотографиям. Мы многих китов знаем в лицо именно благодаря такому методу идентификации. Каталог китов содержит более 300 фотографий отдельных особей. Как вы понимаете, поскольку это исследование проходит уже 25 лет, не все из этих китов до сих пор живы. По нашим оценкам, сейчас в живых находится около 230 отдельных особей.

Я могу сказать с уверенностью, что за последние 20 лет как раз таки наметилась тенденция к росту численности популяции. Благодаря этим фотографиям происходит анализ сличения, то есть мы видим этих китов не только на Сахалине, но и в других местах. Например, во время зимовки у побережья Мексики и у места, которое называется Баха, в Калифорнии. Весной некоторых китов мы наблюдаем у побережья Японии.

Считается, что большинство китов уходит на зимовку в Мексику. Но сейчас мы также фиксируем появление китов в водах Азиатского континента. Однако пока нельзя определенно сказать, что есть тенденция зимовки серых китов корейско-охотской популяции в азиатских водах. В первый раз мы зафиксировали такой факт в 2008 году.

— Что значит растет? Это один, два?

Джастин Кук: За 25 лет исследований популяция больше чем удвоилась в численности.

— За то время, что вы занимаетесь изучением серых китов, что-то такое было, чего вы вообще не могли предположить о них?

Джастин Кук: Было три помеченных спутниковыми метками кита, по которым было установлено, что киты пересекли океан и мигрировали ближе к Северной Америке, Калифорнии и Мексике. Были также получены данные по другим китам, но уже на основе фотоидентификации. Благодаря сличению фотографий было установлено, что киты действительно пересекали Тихий океан для зимовки. Но после зимовки они возвращались в эту область, которую мы изучаем, год за годом. Очень важно понять, почему именно они возвращаются, несмотря на то, что во время зимовки им было комфортно.

— Численность китов растет, есть ли шанс, что когда-то серые киты корейско-охотской популяции перестанут быть исчезающим видом?

Александр Веденев: Пока есть предположение, что численность растет. Но мы, к сожалению, не знаем. Мы пока не можем вычленить в этой группировке корейско-охотскую популяцию и западную, поскольку образовалась связь между востоком и западом.

— Насколько изменение климата влияет на поведение китов?

Дейв Веллер: В последние годы мы наблюдаем тенденцию уменьшения китов в районе залива Пильтун (Охотское море у восточного побережья Сахалина) и увеличение количества китов в морском нагульном районе. Нужно оговориться, что доказательств того, что на это влияет именно фактор изменения климата, у нас нет. Непонятно, какие иные факторы могли бы вызвать сокращение биомассы бентоса (Источник пищи для китов. — Прим. ред.) в прибрежном, так называемом Пильтунском районе.

Джастин Кук: Но в целом по серым китам ситуация изменилась в регионе Западного побережья США, то есть в восточной и в северной части Тихого океана, а также в Арктике. В этом регионе ледовый покров в последние годы стал заметно меньше. Таким образом, открываются новые акватории для китов.

Уменьшение ледяного покрова драматически повлияло на отдельные виды морских млекопитающих. Но пока мы не видим отрицательных последствий для самих серых китов. За время уменьшения ледового покрова численность популяции увеличивается и рождаемость остается очень высокой.

Однако мы также видим случаи массовой смертности. Возможно, они вызваны именно ограниченностью кормовой базы и не связаны с изменением климата. Может быть, восточнотихоокеанская популяция стала слишком большой: ее численность приблизительно 27 тысяч особей. Может быть, она уже исчерпала так называемую экологическую емкость этого региона, то есть способность региона обеспечивать определенную популяцию необходимыми для существования ресурсами.

— Киты время от времени выбрасываются на берег, почему это происходит?

Джастин Кук: Это как раз один из тех случаев массовой смертности, о которых я только что упомянул.

— Какой основной экологический прессинг на китов оказывается?

Джастин Кук: Запутывание в орудиях рыболовства, столкновение с судами. Мы пытаемся оценить факторы изменений в окружающей среде, но по экологическим факторам можно сказать только на очень раннем этапе понимания.

— А с чем связаны сложности?

Джастин Кук: Во-первых, нужно накопить за многие годы большие объемы данных для того, чтобы начать выявлять какие-то типичные составляющие или тенденции. За год гибнет около 200 китов, в том числе на некоторых из них есть признаки запутывания и столкновения с судами.

— Как кит может столкнуться с судном?

Дейв Веллер: Это происходит постоянно. Одна проблема в понимании вообще этого явления может быть чисто языковая, то есть связано с формулировками: на каком языке, как это звучит, потому что по-английски это дословно "удар корабля", а по-русски это "столкновение с судном". И получается так, будто кит атакует судно, но все ровно наоборот.

Я бы хотел сказать, что вообще кит очень ловкий и, несмотря на его малоподвижный образ жизни, за одну секунду разворачивается на 180 градусов. Если только кит будет очень крепко спать и судно, приближаясь, будет издавать фоновый шум, тогда может быть столкновение. Но в последний момент, как правило, бывает, что он резко уходит.

Среди всех китов серые – самые подверженные этому явлению, поэтому в местах, где судоходство и киты, выпущена рекомендация изменять скорость судна и обороты для того, чтобы этот фоновый шум не усыплял кита.

Кроме того, с точки зрения биологии кита откуда кит может знать, что судно его убьет? Кит проявляет любопытство, но освоения знания не происходит – удар со стороны корабля и кит мертв. Человек в этом смысле больше приспособлен: мы знаем, что под под машину лучше не попадать.

Дейв Веллер: Нужно учитывать еще один фактор смертности, а именно что приблизительно от 150 до 200 особей в год становятся жертвами китобойного промысла коренных народов на Чукотке.

— Есть ли позиция у группы или у МСОП насчет того, нужно ли оставлять эту квоту коренным народам?

Джастин Кук: Что касается лично меня, то я считаю обоснование потребности коренных народов удовлетворительными. Размер этой квоты не настолько велик, чтобы возникали какие-то опасения по поводу выживания популяции в целом на таком уровне китобойного промысла.