В 2017 году на всю страну прогремело дело «хабаровских живодерок». Юные Алена Савченко и Алина Орлова издевались над кошками, собаками и птицами, а затем выкладывали фотографии замученных жертв в соцсети. Годом ранее в московском приюте «Эко Вешняки» случился массовый мор животных: в одночасье погибли около 40 собак и кошек. Обессилевших от голода, но чудом выживших питомцев волонтеры выносили из этого ада на руках.

Возмущенные зоозащитники требовали ужесточить наказание за издевательство над братьями нашими меньшими. В итоге в статью 245 УК «О жестоком обращении с животными» внесли поправки, оговаривающие реальные сроки за действия подобного характера. Но сама статья лишь предусматривает наказание.

Закон же, который должен защищать животных, приняли только в конце прошлого года, хотя разрабатывать начали еще в 2010-м. Законопроект легко прошел первое чтение в Госдуме, но окончательная редакция была готова лишь через восемь лет. За это время документ так переписали, что от первоначальной версии ничего не осталось. Итоговый вариант одобрили 21 декабря 2018-го. Закон вступает в силу 1 января 2020 года.

По мнению зоозащитников, это во многом новаторский документ. Раньше обращение с животными регулировалось лишь Гражданским кодексом: питомец приравнивался к вещи. Теперь же, впервые в новейшей истории, признано, что животные — не собственность. Они живые существа, способные испытывать страх, боль.

В конце июня истек срок подготовки подзаконных актов, но ключевые нормативы до сих пор не приняты. По словам юристов зоозащитной организации «Зооправо», не разработаны нормы по использованию животных в культурно-зрелищных целях, правила обращения с безнадзорными особями, требования к приютам и регламент действий общественных инспекторов. А это нивелирует результаты многолетней работы всех участников законодательного процесса — парламентариев, экспертов, зоозащитников.

В январе этого года в приюте «Дружок» села Чигири Амурской области обнаружили обглоданные собачьи трупы. Шокирующее видео разлетелось по социальным сетям. Замруководителя общественной организации любителей животных «Остров спасения» Нина Стельмахова рассказала журналистам, что о плохом положении дел в приюте стало известно еще в конце декабря.

Общественники приезжали туда, пытались забрать некоторых псов, но руководство приюта наотрез отказалось сотрудничать, заверив, что у них все в порядке. Директору поверили, а через месяц нашли в вольерах гору трупов — всего 47 собак. По словам Стельмаховой, псы погибали в течение всей зимы. Никто этого не замечал, потому что тела животных на морозе не разлагались. При этом некоторых умерших сородичей съели еще живые обитатели приюта.

Всех содержавшиеся в «Дружке» животных отловили в рамках муниципального контракта с администрацией Благовещенска. После публикаций в СМИ правоохранительные органы начали проверки. В результате возбудили уголовное дело по статье 245 УК. Благовещенский районный суд закрыл приют по требованию прокуратуры, директора взяли под стражу. 

Правда, в мае меру пресечения руководителю «Дружка» изменили на домашний арест. До суда пока не дошло.

Этот случай вызвал большой резонанс, поскольку предприниматели выполняли государственный контракт. А как быть с частными передержками, которые не имеют никакого юридического статуса?

Согласно новому закону, приюты для животных могут быть государственными, муниципальными, а также частными — принадлежащими индивидуальным предпринимателям или юридическим лицам. О так называемых передержках, массово организуемых в квартирах, на заброшенных складах и в подвалах, в законе ни слова.

Защитница животных, адвокат Маргарита Гаврилова объяснила, что сегодня это вполне жизнеспособная конструкция, лишенная юридического статуса. 

Организаторы подобного бизнеса просто принимают деньги от желающих помочь четвероногим и не платят налоги. Как правило, это бездомные кошки и собаки. Вот только условия, в которых они содержатся, зачастую не укладываются ни в какие нормы.

Незарегистрированных частных передержек, по подсчетам адвоката, только в Москве более полутора тысяч. Организовать этот бизнес проще простого: достаточно заявить в соцсетях, что готов брать к себе собак или кошек и установить ценник. «От желающих спихнуть животное, заплатить за это и забыть не будет отбоя», — подчеркивает зоозащитница.

Подобные передержки приносят немалый доход: у некоторых псевдоактивистов живут по десять, а то и по пятнадцать собак. И это не предел — иногда общее число достигает полусотни. За каждое животное, по словам Гавриловой, в месяц платят от пяти до семи тысяч рублей: в зависимости от размера и породы. А если четвероногому требуется лечение, то на одну только операцию мошенники собирают по 200-300 тысяч.

«Соседи не в состоянии закрыть передержку, если речь идет, например, о квартире напротив. Хозяин имеет право заниматься чем угодно. Можно обратиться в суд, доказать, почему это не соответствует нормам, почему мешает. В теории все звучит оптимистично, на практике же мало кому удавалось прекратить такой прибыльный бизнес навсегда», — с сожалением констатирует зоозащитница.

Выгодный альянс

Подобные «волонтеры» почти всегда действуют в связке с ветеринарными клиниками. Собеседница агентства уточняет, что схема достаточно проста и, главное, ненаказуема. Мошенники в соцсетях объявляют сборы на собаку или кошку, как правило, изувеченную, а затем отвозят ее в клинику на лечение. 

Ветеринары искусственно раздувают счета за свои услуги, вписывая туда максимум процедур, а потом делятся прибылью с куратором.

«Совсем недавно мы спасли лайку от таких айболитов. Собаку подбросили на территорию воинской части в Кубинке, у нее был открытый перелом ноги. Солдаты-срочники собрали десять тысяч рублей, жена командира написала о лайке в соцсетях. Откликнулась куратор, направив «пса полка» в якобы хорошую клинику. Привезли собаку, отдали деньги. Никаких документов и чеков военнослужащим не выдали. То есть собака находилась в этой клинике как бесхозная», — уточняет зоозащитница.

По ее словам, ветеринары будто бы согласились прооперировать собаку в два этапа, но лайка пробыла у них двое суток и с ней не сделали ничего. Бездействие медики объяснили тем, что у собаки якобы загноилась рана. Солдаты больше не нашли денег на оплату пребывания собаки в клинике. Тогда Гаврилова приехала туда сама и попросила отдать ей животное. «В планах было увезти лайку к другим специалистам, зарекомендовавшим себя с хорошей стороны, прооперировать. Никакого сбора средств я не объявляла, была готова все делать за свой счет. Но хирург, он же главный врач, выпроводил меня за дверь. Я подняла шум в соцсетях. Сейчас собака идет на поправку».

По мнению Гавриловой, лайка была для клиники, во-первых, способом быстрого заработка, а во-вторых, объектом для опытов.

«Там был сложный перелом, хирурги на собаке просто тренировались», — полагает она.

Другая зоозащитница, Алина Каменева, пожелавшая не раскрывать настоящего имени, рассказала, что уже несколько лет ищет такие «черные передержки» в соцсетях и старается спасти животных.

Она отслеживает все публикации о сборе средств на лечение или операцию питомца. Потом наблюдает за его судьбой: «Я задаю кураторам элементарный вопрос: «Вы собирали деньги, скажите, где сейчас животное?» И смотрю на результат. Если собеседник всячески пытается отвертеться от ответа, держу пари: у собаки плохи дела. Нужно искать питомца, если он еще не погиб, и спасать из черной передержки».

Зоозащитница утверждает, что нельзя слепо верить, если по первому вашему требованию предоставляют подтверждение оплаты лечения. Кураторам ничего не стоит пойти в ветеринарную аптеку или клинику и порыться там в мусорном ведре. Найденные чеки отлично подойдут. «Как потратили мою тысячу рублей?» В ответ получаете чек.

Однако, скорее всего, куратор попросит реквизиты, чтобы вернуть вам деньги. И делается это вовсе не от страха. Намерения афериста намного изощреннее: скриншот вашей переписки он опубликует в группе. Теперь в глазах других вы — жлоб, пожалевший тысячу».

Поэтому, подчеркивает Каменева, следует просить не только чек, но и актуальное фото и видео животного, а в идеале — приехать на место. «Также на передержку обязаны принимать лишь с первичными анализами, фото- или видеоотчетом и договором. Его подписывают две стороны — передающая и принимающая. В документе должны быть учтены все нюансы, в том числе кто несет ответственность в случае гибели животного. Если никаких бумаг вам не дают, будьте уверены, живой вы эту собаку больше не увидите», — разводит руками собеседница.

Она уверяет, что, к сожалению, из десяти черных передержек будет лишь одна, действительно работающая добросовестно. Увы, это исключение из правил. Как же быть?