Я/Мы закон. Чем кончится дело Павла Устинова

Генеральная прокуратура России обратилась в суд с просьбой освободить под подписку о невыезде осужденного на 3,5 года 23-летнего Павла Устинова — до рассмотрения апелляции. Мера пресечения будет избрана завтра, 20 сентября. Дата апелляционного суда еще неизвестна.

Устинов, напомним, был задержан в Москве на Тверской 3 августа — в ходе незаконной акции. Обвинение вменило ему часть 2 статьи 318 УК России — применение в отношении представителя власти при исполнении обязанностей насилия, опасного для здоровья.

Приговор, вынесенный Тверским судом, сработал детонатором многоуровневой реакции. Поскольку осужденный Устинов по профессии актер, за него вступились коллеги по цеху. Затем возмущение несоразмерностью наказания совершенному правонарушению пошло вширь и вверх по социуму, захватывая журналистов, общественных деятелей, правозащитников и представителей власти.

«

Свою — значительную — роль сыграли и ютьюб-ролики, создавшие у общественности впечатление, что "силовики набросились на мирно стоявшего парня и повалили, а теперь его же сажают" (отметим: альтернативные ролики, снятые с иного ракурса, с YouTube почему-то "выпиливаются").

Наконец, в "кейс Устинова" массово влились все опоздавшие к "кейсу Голунова" — и от стартового "Я/Мы Павел Устинов" на данный момент уже перешли к "Я/Мы вся страна". С мест раздаются даже смелые инициативы создания некоего "черного списка судей" и "комитета контроля" судебной системы.

© РИА Новости / Валерий Мельников

Перейти в медиабанк

Участница одиночного пикета у здания Администрации президента России в поддержку актера Павла Устинова

...Что тут хотелось бы отметить.

Первое. Как ни удивительно, но полиция имеет право задержать практически любого гражданина — и особенно в ходе незаконной акции в публичном месте. Обязанность гражданана в таких случаях — не оказывать никакого сопротивления и подчиняться требованиям представителей власти. Даже если он считает задержание совершенно безосновательным. Даже если он просто стоял и просто ел мороженое у метро. Это законодательные нормы такие. И у нас они, кстати, заметно мягче, чем в большинстве передовых государств мира. И да, при задержании действия полиции бывают резкими — но ожидать от омоновцев повышенной куртуазности в разгар несанкционированного протеста с элементами беспорядков несколько наивно.

Второе. У государства не зря имеется узаконенная монополия на применение силы. Если бы монополии у государства в этой сфере не было — право на насилие присваивали бы себе все желающие (а таких много) и умеющие (таких тоже достаточно). Случаи, когда при реализации этого своего права на применение силы представители правопорядка выходят за пределы правового поля, рассматриваются в судебных инстанциях.

Третье. Судебная власть в России является независимой ветвью и подчиняется соответствующему законодательству. В законе также предусматриваются способы исправления следственных ошибок, допущенных как в ходе досудебного, так и судебного следствия. В случае вынесения приговора, по которому тяжесть наказания очевидно несоразмерна тяжести совершенного правонарушения, защита оспаривает решение в высшей судебной инстанции. Если бы факт любых судебных ошибок был основанием для немедленной перестройки всей системы — то любой апелляционный процесс, заканчивающийся оправданием ранее признанного виновным (и наоборот), должен был иметь следствием репрессии в адрес судей и реформу системы. Что очевидный абсурд.

Четвертое. Собственно, именно обычный законный процесс сейчас происходит в случае с делом Павла Устинова в правовом поле. Защита подала апелляцию, прокуратура просит сменить меру пресечения на подписку, готовится новое заседание.

Но, помимо правового поля, у нас имеется еще и модная фронда. И она придает "кейсу Устинова" довольно яркие краски — торопясь расширить инцидент до масштабов всей страны, подменить правовое пространство неким революционным ютьюб-правосознанием и, в крайних случаях, даже навязать судам какие-то самодеятельные контрольные органы.

Собственно говоря, мы уже видели нечто подобное на примере "дела Голунова" — когда на волне возмущения сфальсифицированным делом о хранении наркотиков определенные группы заинтересованных граждан попытались (с применением тяжелых эмоциональных орудий) пропихнуть декриминализацию хранения маленьких доз наркоты.

Однако хочется верить, что прорыв "истерикратического активизма" в реальность и на сей раз не состоится. И что дело Устинова будет пересмотрено — но в порядке, предусмотренном законами Российской Федерации.

Альтернативы слишком мрачны.