Михаил Клинов: ЧС с пожарами до сих пор сохраняется Красноярском крае

Летом горели леса в Сибири и на Дальнем Востоке. Дым окутал не только горящие регионы, но, как сообщалось, вышел за пределы страны – достиг Аляски и Казахстана. К тушению пожаров пришлось привлечь дополнительные силы Минобороны и МЧС. Почему горят леса, ждать ли новых пожаров осенью и как будет складываться пожарная обстановка в следующие годы, в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Дмитрию Струговцу в ходе Восточного экономического форума рассказал врио руководителя Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоз) Михаил Клинов.

— Какова сейчас ситуация с лесными пожарами в восточных регионах страны?

— Ситуация для трех субъектов Российской Федерации складывалась неординарным образом. Речь, как известно, о Красноярском крае, Иркутской области и республике Саха (Якутия). В этих трех регионах более двух месяцев стояла сухая жаркая погода. Температура выше нормы, осадков минимум — до пяти миллиметров. Все это привело к резкому росту очагов пожаров. Главным образом они возникали в труднодоступных или совершенно недоступных регионах, куда практически невозможно доставить силы и средства пожаротушения. Все это привело к распространению огня на большие площади, возникновению крупных задымлений. Дым разнесло по городам, по соседним регионам, что, естественно, вызвало обеспокоенность людей. Шквал обращений дошел до правительства и президента, в связи с чем впервые были приняты неординарные меры — дано поручение Минобороны и МЧС масштабно включиться в работу, из резервного фонда было выделено 6 миллиардов рублей на погашение затрат, связанных с тушением пожаров. Для ликвидации возгораний была задействована, как мы ее называем, "большая авиация" — самолеты-амфибии Бе-200 и Ил-76. Вертолеты использовались для тушения огня и переброски пожарных-десантников. Суммарная площадь пожаров достигала 3 миллионов гектаров в сутки. Обстановка была очень сложная, но ее удалось стабилизировать благодаря привлечению всех резервов, которые есть у Рослесхоза, работе МЧС и Минобороны.

На сегодняшний день режим ЧС остается действовать только на территории Красноярского края. Иркутская область сняла этот режим полностью, в республике Саха только один муниципальный район сохраняет режим ЧС. Площадь пожаров в стране сократилась до 270 тысяч гектаров.

— Стоит ли ждать новую волну возгораний?

— Осенью ожидается новый сезон природных пожаров. Он не будет таким масштабным, как летом, хотя не исключаю, что какие-то отдельные экстраординарные случаи могут произойти. В этот раз пожары ожидаются в разных частях Дальневосточного региона, в Южном и Северо-Кавказском федеральных округах. Повышенная лесопожарная опасность прогнозируется в Центральном и Приволжском федеральных округах. Сейчас во всех округах сохраняются высокие температуры.

Тем более возгорания возможны в период уборки урожая, когда происходит пал сухой травы на сельхозземлях. Если мероприятия плохо организованы, это может привести к пожарам и их переходам на земли лесного фонда.

— Пожары, которые бушевали в России летом, имеют естественные причины или были выявлены признаки поджогов для сокрытия незаконной вырубки?

— Наблюдаемые изменения климата для планеты необычны. Ученые-климатологи и метеорологи говорят о том, что в перспективе ситуация будет только усугубляться, поскольку климат меняется по всей Земле. Они прогнозируют удлинение засушливых жарких периодов и, в первую очередь, в районах произрастания северных лесов, то есть на большей части территории России. Эта ситуация нас настораживает, требует принятия более серьезных и масштабных мер, чтобы держать ее под контролем.

Что касается незаконной вырубки, то она не могла стать причиной столь масштабного бедствия. Если речь об удаленных территориях, то там ни незаконные, ни законные вырубки проводить невозможно просто потому, что древесину оттуда просто не вывезешь. А основные площади пожаров были сосредоточены именно в удаленных районах. Если и имели место такие поджоги, то это единичные случаи. Но даже такие поджоги были направлены не на сокрытие преступления, потому что если человек незаконно вырубил лес и его не поймали, то возвращаться и уничтожать следы — лишь создавать себе риск, когда тебя обвинят в организованном поджоге. Если поймали, ему тоже сжигать нечего — древесина срублена и изъята. Скорее, речь о случаях, когда пускают низовой пожар, заявляют о повреждении леса пожаром, а дальше ждут разрешения о спиливании пострадавших деревьев. Случаев злоумышленных поджогов, еще раз отмечу, органами обеспечения правопорядка выявляется не так много.

— Как Рослесхоз планирует развивать свой авиапарк — один из основных способов обнаружения и борьбы с лесными пожарами?

— Вариантов, на самом деле, несколько, но в любом случае они все заключаются в повышении эффективности и оперативности работы подведомственной организации "Авиалесохрана".

Для этого требуется расширить штат и увеличить количество парашютистов-десантников, поскольку все резервы Рослесхоза в этом сезоне были сконцентрированы в трех регионах страны. Если бы, не дай бог, подобная ситуация параллельно развивалась в других регионах, мы бы точно испытывали дефицит парашютистов, которые непосредственно на местах борются с огнем.

Второе — оперативность переброски людей и техники. Не имея в оперативном управлении самолетов и вертолетов, мы зачастую ждем несколько дней, чтобы перебросить пожарных из одного района в другой. Сами понимаете, какие площади за это время проходит пожар. Таким образом перед нами стоят несколько направлений задач, одно из которых необходимость выбрать: либо закупка собственной авиации, либо аренда воздушных судов у авиакомпаний на период пожароопасного сезона, либо четкие договоренности с Минобороны и МЧС о закреплении за Рослесхозом определенного типа и количества воздушных судов на критические периоды. Мы прорабатываем все три варианта. Вопрос в любом случае упирается в необходимости выделения бюджетного финансирования со стороны государства или регионов.