Валдис Пельш
о том, почему его не едят акулы и что нельзя делать в Антарктиде
Ольга Цынская
Телеведущий, телепродюсер, музыкант, актер театра и кино Валдис Пельш не любит ленивый отдых и предпочитает настоящий экстрим. В интервью РИА Новости он рассказал об уникальной экспедиции в Антарктиду, путешествии на Алтай, погружении с большими белыми акулами около Гуадалупе и дружбе с гигантским морским дьяволом.
Алтай и Камчатка, пожалуй, самые прекрасные места, что я видел в жизни.
Даже Байкал не произвел на меня такого впечатления. За две недельные экспедиции мы облетели на вертолетах около 70 процентов Алтайского края, снимали там осенью, поздней весной и летом.
Алтай огромный, прекрасный, живописный и абсолютно разный. Если сравнивать эти места с автомобилем, наверное, подойдет термин «мощность». Мощность запредельная.
На Камчатке я был раз пять или шесть, и это тоже неповторимо.
Там вкуснейшая рыба, свежайшая, ее много, и множество способов приготовления.
Дичь — пища экзотическая. Я весьма спокойно отношусь к оленине, медведей вообще не ем, кабан, конечно, неплох, но это не то, что хочется постоянно. А еще на Алтае великолепные крабы.
А вот в Антарктиде есть нечего, об этом нужно помнить, собираясь туда в экспедицию.
Раньше полярники могли себя побаловать мозгами тюленя, бакланами на гриле или пингвиньими яйцами, сейчас же вся еда на материке привозная.
Антарктида — край весьма жестокий и жесткий. В начале XX века полярники забивали за зимовку около 500 императорских пингвинов и это было в порядке вещей. Сейчас — нельзя.
Более того, в Антарктиде запрещено заводить домашних животных. Там нет, например, собак, так как они могут заразить колонию пингвинов.
Когда человек приезжает в Антарктиду, он обязан проверить подошву обуви, не прилипла ли какая-то органика: трава, семена.
Также необходимо осмотреть липучки на куртке, чтобы никакие растения или насекомые извне не попали на материк. Таковы международные правила.
Мы неоднократно видели, как полярники, докуривая сигарету, окурок помещали в пакет. Или, например, сходив в туалет, люди обязаны все твердые продукты жизнедеятельности также сложить в пакет и вывезти с материка, сдав на конечной станции, как и весь мусор.
Я считаю, что это правильный подход. Конечно, в оазисах, непокрытых снегом, встречается мусор, но его очень мало именно потому, что люди стараются относиться с большим вниманием к Антарктиде. В конце концов, на материке сосредоточены 70 процентов запасов пресной воды планеты.
Еще в Антарктиде нельзя заниматься изысканием природных ресурсов, размещать военные базы, там нет оружия, разрешена только наука.
Мне всегда хочется вернуться в места с хорошими дайверскими сайтами (места погружений с аквалангом. — Прим. ред.).
Конечно, это Арка Дарвина на Галапагосских островах, остров Сокотра в Тихом океане.
После съемок документального фильма «Большой белый танец» я бы хотел вернуться на остров Гуадалупе, понырял бы с большими белыми акулами — древнейшими хищниками океана, я с ними не наплавался за время съемок.
Каждый сам определяет меру опасности такого отдыха.
Конечно, то, что мы делали для фильма, запрещено, но у нас была собственная лодка и свои правила. Туристам нельзя выходить на открытую платформу при погружении и полном контакте с большими белыми акулами в воде.
У нас была так называемая самодвижущаяся акулья клетка — это открытая подводная лодка, где есть места для пилота и наблюдателя. Причем для наблюдателя — открытая полукапсула, в которой он мог плавать с большой белой акулой на равных. Эти лодки используют в научных целях, мы писали специальную заявку, чтобы получить ее для фильма, и спасибо мексиканцам за то, что они нам ее предоставили.
Манта, или, как ее еще называют, гигантский морской дьявол, узнает человека, с которым уже плавала.
С ней можно установить контакт и подружиться. Они очень любят, когда их чешут, играют, как котята. Только у этого «котенка» размах крыльев — шесть-семь метров.
Когда дайвер поднимается на поверхность, а часа через два снова погружается в океан, именно манта первая приплывет к нему и будет его сопровождать. В итоге на два-три дня возникают настоящие дружеские отношения.
Кататься на манте, ложась на спину и держась за основание крыльев, категорически запрещено, но мы пробовали. Манта плавает с человеком, не меняя глубину, и всегда возвращается в точку, откуда началась «прогулка». Когда вы уходите с дайв-сайта, они это чувствуют и провожают вас до самой поверхности.
А если говорить об опасности, уверяю вас, меня не съест ни одна акула. У меня с ними четкая договоренность: я не ем суп из акульих плавников, а акулы не едят меня!
Ленивый отдых — не мое, мне скучно. Я, конечно, могу позагорать на пляже, но в такие места возвращаться не хочется.
