Глава Росгидромета: метеостанции на балконе – всего лишь модный мусор

От прогноза погоды зависит многое. Без этих данных невозможна работа аэропортов, они требуются для сельского хозяйства, без них не выйдет в море флот. Практический каждый житель Земли, выходя из дома, проверяет прогноз на день: брать зонт или солнечные очки? Составлять точные прогнозы погоды помогают суперкомпьютеры, а данные на них скидывают спутники и метеостанции по всему миру. В России составлением прогнозов погоды, водности, урожая сельскохозяйственных культур, глобальных и региональных изменений климата занимается Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет). Ведомство выпускает экстренную информацию об опасных природных явлениях, фактических и прогнозируемых резких изменениях погоды и загрязнении окружающей среды.

О текущем состоянии спутниковой группировки, собственных ракетах и космических аппаратах корреспонденту РИА Новости Андрею Красильникову рассказал руководитель Росгидромета Максим Яковенко.

— Максим Евгеньевич, со скольких российских космических аппаратов Росгидромет в настоящее время получает метеоинформацию? Устраивает ли ведомство ее качество?

— Сейчас имеются три российских спутника чисто гидрометеорологического назначения. Это два "Метеора-М" и один "Электро-Л". Нас слабо устраивает качество получаемой с них информации, потому что на спутниках фактически работает 30 процентов аппаратуры. Спутники природно-ресурсного назначения – "Ресурсы-П" и "Канопусы-В" – необходимы больше для мониторинга загрязнений, прогнозирования и оценки лесопожарной ситуации. Но для метеорологических целей они не так сильно востребованы.

Поэтому в основном мы получаем метеоинформацию с зарубежных спутников, основываясь на положениях Конвенции Всемирной метеорологической организации (ВМО), подписанных соглашениях с Европейской организацией спутниковой метеорологии EUMETSAT, Европейским космическим агентством, а также с североамериканскими, китайскими, корейскими, японскими и индийскими коллегами.

В общей сложности в наших интересах используются от 28 до 35 иностранных спутников. У каждого из них свое время пролета над территорией России. При этом температурно-влажностное зондирование атмосферы должно вестись круглосуточно.

— В процентном отношении, сколько метеоданных Росгидромет получает с российских и зарубежных спутников?

— Максимум 5-6 процентов информации с российских космических аппаратов, все остальное – с иностранных.

— Недавно вы заявляли о возможности создания малых метеоспутников и их запусках на своих метеорологических ракетах. Уже определено, кто будет делать эти космические аппараты?

— В некоторых странах дистанционное зондирование Земли сейчас ведется с помощью микроспутников. Это спутники, летающие на низких орбитах, живущие недолго – полгода-год, но дешевые и выполняющие свои функции. На самом деле этот передовой опыт уже довольно давно опробован. К примеру, японцы для прогнозирования опасных погодных явлений запустили уже около восьми микроспутников и все время их обновляют. По этому же пути идут корейцы.

У нас какой плюс? У Росгидромета есть компетенции, которые остались еще с советских времен. У нас есть специализированные конструкторские бюро. Напомню, что в советские времена ведомство само производило геофизические ракеты и осуществляло до 900 пусков ежегодно.

У нас имеются геофизические ракеты двух классов. Одна ракета позволяет выводить полезную нагрузку на околоземную орбиту высотой 120 километров, другая более тяжелая ракета – на орбиту высотой 300 километров. При этом масса полезной нагрузки составляет от 5 до 15 килограммов. Нам таких параметров достаточно.

Мы сейчас ведем переговоры с определенными партнерами, пока их называть не буду, о том, чтобы сделать некий симбиоз: наши ракеты и метеорологическая часть, и их аппаратура, к примеру, широкополосного интернета. Имеются российские компании, предлагающие свою спутниковую платформу. Теперь нам надо все это увязать с партнерами на внятных условиях. Чтобы понимать, кто, что вкладывает, кто входит физическими, кто денежными ресурсами и как потом прибыль будет распределяться. Для нас это не прибыльный проект, а инструмент получения метеоинформации, необходимой для деятельности ведомства.

— Когда могут состояться запуски малых метеоспутников?

— Вот в следующем году мы планируем провести пробный запуск. Посмотреть, как это все работает.

— А откуда будет запуск?

— Посмотрим. У нас есть полигон в Тикси. С острова Хейса мы сейчас, с учетом того, что он входит в национальный парк "Русская Арктика", не можем запускать. Исследовательские суда Росгидромета, которые работают в акватории Северного Ледовитого океана, имеют площадки для пусков ракет. Все это опробовано еще в советское время, все работает.

— Реальна ли на ваш взгляд угроза того, что Россия может лишиться доступа к зарубежным метеоданным?

— Это то же самое, что прогнозировать погоду на долговременный срок. Фактически это зависит от смены политической обстановки и от того как страны будут договариваться между собой. Есть страны, которые относятся к нам лучше, поэтому они будут соблюдать свои договоренности. А есть страны, которые относятся к нам менее хорошо. Они могут придумать зацепку, чтобы свои договоренности не соблюдать.

Все это определяется путем сложных переговоров. Пока мы каких-то особых угроз не видим, что кто-то откажется от своих обязательств. В этой игре нет такого, что одни выиграют, а другие проигрывают. Здесь или все выигрывают, или все проигрывают.

И еще. Конвенция ВМО обязывает страны, подписавшие ее, передавать информацию по так называемой глобальной системе телесвязи. И за весь период существования ВМО не было еще случая, за исключением одного – в период Карибского кризиса, – когда данные бы не передавались. При этом погода в политическом смысле была самой суровой и, тем не менее, данные передавались. Потому что каждая страна, каждая метеослужба заинтересована в получении всех данных с тем, чтобы наилучшим образом обеспечить необходимой прогностической информацией свои властные структуры и население. Очень важно, что существует ВМО, которая побуждает всех сотрудничать.

— Сколько, по вашему мнению, должно быть метеоспутников в российской орбитальной группировке, чтобы обеспечить самодостаточность и независимость от зарубежных данных?

— Это количество мы закладываем в наши программы и Федеральную космическую программу (ФКП) – 27 спутников. Это то, что нам необходимо. Причем спутники различного назначения и на разных орбитах.

Приоритетом для нас является космическая система "Арктика". Потому что нам очень нужна оперативная информация для того, чтобы формировать четкие прогнозы по трассам Северного морского пути. До настоящего времени спутники не запустили. Поэтому мы и ищем варианты с запуском метеорологических микроспутников, чтобы не ждать.

— В процентном отношении сколько метеоинформации получают со спутников и наземной сети станций?

— Если посмотреть в мире, то спутниковая информация – это около 75-78 процентов. Но тут надо понимать, что с космических аппаратов идет большой объем информации, однако ее значимость ниже, чем той, которая поступает с наземной сети станций. При этом данных от наземной сети всего 3-5 процентов!

В России сейчас со спутников идет около 65-67 процентов метеоинформации, все остальное – наземная сеть станций.

Кроме того сейчас в мире активно развивается наблюдение за погодой с самолетов и морских судов. В России этот сегмент тоже развивается, но не такими темпами, как за рубежом. Мы отстаем.

Приоритет в получении метеоинформации всегда будет за наземной сетью станций. Потому что они точные, и у них вес для прогноза выше, чем у спутников. Эти станции в рамках ВМО расположены по всему миру и связаны между собой. Многие из них являются реперными, многим уже за 100 лет. Но именно с них идут наиболее достоверные данные.

Сейчас пошла мода на частные метеостанции. Купил себе, поставил на балконе, подключил к телефону и "прогнозируешь" погоду. Но этот мусор никому не нужен. Это чистый пиар и все.

Кстати, прогнозы верифицируются именно по наземной сети станций. По ней верифицируются и спутники. Ведь информацию с космических аппаратов надо к чему-то привязывать. Так вот привязывают к наземной сети станций.