В Стокгольме завершилась Нобелевская неделя. О том, как меняется жизнь лауреата после получения премии, о том, сколько лет составляет разница между "прожить долго" и "прожить здоровым", а также о том, как изменится жизнь человека и с какими болезнями люди научатся бороться через 10, 50 и 100 лет, корреспонденту РИА Новости Ксении Нака рассказал лауреат Нобелевской премии по медицине и физиологии 2012 года Синъя Яманака — директор Центра прикладных исследований iPS-клеток университета Киото (CiRA). Премия была присуждена ему за получение из клеток кожи человека искусственных стволовых клеток iPS, из которых научились выращивать клетки самых разных органов и структур организма — фактически создавать "запчасти" из клеток кожи самого пациента.
— С тех пор, как вы получили Нобелевскую премию, прошло шесть лет. Какое влияние премия оказала на ваши исследования? А именно: меньше ли времени стало оставаться на собственно исследования или, наоборот, после получения премии вырос интерес к клеткам iPS и легче стало получать инвестиции? Изменилась ли ваша собственная жизнь после получения премии? Что бы вы могли посоветовать тем, кто станет ее лауреатами?
— После изобретения клеток iPS моя роль как исследователя сильно изменилась, я стал директором центра CiRA (Центр прикладных исследований iPS-клеток — ред.) в университете Киото, и основным видом моей деятельности стал менеджмент по организации и созданию среды для исследователей, которые занимаются изучением клеток iPS. После получения Нобелевской премии в 2012 году это соотношение (в пользу административной работы — ред.) стало еще больше.
Присужденную мне Нобелевскую премию я считаю прежде всего премией в области физиологии (а не медицины и физиологии — ред.). Благодаря усилиям многих ученых, которые занимаются исследованиями клеток iPS, уже началось изучение их применения для человека, но до создания лекарств, которые могли бы помочь большой части больных людей, дело пока не дошло. Моя цель как ученого заключается в том, чтобы научиться лечить заболевания, которые современная наука лечить еще не умеет, однако пока этот результат так и не достигнут. Эта цель так и осталась неизменной, но после получения премии я еще более укрепился в этом намерении. И еще я чрезвычайно рад, что получение Нобелевской премии способствовало тому, что многие люди заинтересовались клетками iPS. Мне нечего в особенности пожелать лауреатам Нобелевской премии — они уже достигли выдающихся результатов в своих областях, кроме разве что одного: еще больше берегите свое собственное время. Наверное, вот так.
— За шесть лет исследования в области клеток iPS сильно продвинулись вперед. Начались клинические исследования, созданы клетки различных органов. Какое из этих направлений, на ваш взгляд, ближе всего стоит к практической реализации в ближайшем будущем? Например, к проведению операции по пересадке органов? К исследованиям в какой области вы сейчас прикладываете больше всего сил? Из тех клеток, что уже созданы с помощью iPS, какие, по вашему мнению, имеют наилучшую перспективу в будущем?
— Сейчас в применении клеток iPS есть два направления. Одно — это регенеративная медицина, второе — создание лекарств. В области регенеративной медицины уже начались клинические эксперименты по лечению возрастной макулярной дегенерации (макулодистрофия — возрастное заболевание глаз, грозящее полной слепотой,- ред.) и болезни Паркинсона. Кроме того, есть планы клинических экспериментов и лечения с использованием клеток iPS болезней сердца, крови, повреждений и болезней спинного мозга. Сейчас продвигаются и привлекают большое внимание исследования с использованием клеток iPS в таких областях, как предоставление компонентов крови взамен донорской, нехватка которой прогнозируется в развитых странах в ближайшем будущем, а также их использование для создания лекарства от рака, от которого страдают много людей.
Что касается лекарственной стороны, то мы направляем свои силы на создание препаратов от редких и неизлечимых заболеваний — области, труднодоступной для фармацевтических компаний. Так, на основе результатов наших исследований (клеток iPS — ред.) уже начато экспериментальное лечение фибродисплазии (фибродисплазия оссифицирующая прогрессирующая, ФОБ, редкое генетическое заболевание, при котором мягкие ткани — мышцы, сухожилия и связки — превращаются в кость, на сегодняшний день лекарств от нее не существует — ред.). Кроме этого мы уже нашли перспективные и внушающие надежду вещества (компоненты — ред.) для создания многообещающих лекарств против бокового амиотрофического склероза (БАС или болезнь моторных нейронов, заболевание, при котором наступает постепенная атрофия всех мышц организма, что в результате приводит к полному параличу; крайне редкое заболевание, во многом стало широко известным из-за того, что такой диагноз был поставлен знаменитому английскому ученому Стивену Хокингу, скончавшемуся в марте этого года, — ред.) и болезни Альцгеймера.
Думаю, что в дополнение к таким прикладным исследованиям крайне важны и фундаментальные. Фундаментальные исследования создают инновационные технологии и концепции, они незаменимы для долгосрочного развития научных технологий. Для этого наш центр CiRA ведет научную деятельность, фокусируясь на обоих направлениях — фундаментальной науке и прикладных исследованиях.
— Исходной точкой русского космизма — философией, которую разделяли Циолковский, Федоров, Вернадский и которая дала толчок для поисков и теоретического обоснования путешествий в космическом пространстве, стала идея о том, что человечество однажды научится излечивать болезни, заменять пришедшие в негодность органы, человек станет жить очень долго или вообще обретет бессмертие. Таким образом, избавить Землю от перенаселения смогут только поиски новых мест обитания во Вселенной. Изобретение клеток iPS приблизили осуществление этих пророчеств. Если заглянуть в далекое будущее, смогут ли они продлить человеческую жизнь до нескольких сотен лет или сделать человека бессмертным?
— Цель не в том, чтобы человек жил долго, но в том, чтобы он жил долго, оставаясь при этом здоровым. Благодаря совершенствованию лечения и улучшению условий гигиены в обществе, средняя продолжительность жизни возросла, но в Японии, например, разница между средней продолжительностью жизни и продолжительностью здоровой жизни составляет 10 лет. Не только в Японии, но и для устойчивого развития общества в целом важно как можно больше сократить этот разрыв. Я хотел бы внести свой вклад в то, чтобы продлить продолжительность здоровой жизни, чтобы как можно большее число людей были довольны своей жизнью.
— Как вы считаете, через 10, 50 и 100 лет насколько продвинутся исследования клеток iPS? Поделитесь, пожалуйста, вашим прогнозом. Как изменится мир благодаря исследованиям и лечению на основе клеток iPS?
— Технология клеток iPS родилась в 2006 году и еще очень молода. Поэтому до того момента, когда она сможет дойти до многих пациентов в виде новых способов лечения, потребуется время из расчета около 10 лет. Очень сложно делать прогнозы на будущее, но думаю, что через 10 лет будет начато лечение или клинические эксперименты с использованием технологии клеток iPS в отношении многих болезней. Конечно, нужно прежде всего посмотреть, каков будет прогресс в этой области, но если исследования принесут плоды, то надеюсь, что через 50 лет регенеративная медицина и новые лекарства с использованием технологий клеток iPS будут широко применяться для большого числа пациентов с различными заболеваниями. Через 100 лет на основе технологий клеток iPS появятся лекарства, о которых мы сейчас даже не подозреваем и не можем и думать. Я был бы рад, если смогу внести свой вклад и оказаться полезным для пациентов.
— Долгое время я не решалась обратиться к вам с просьбой об интервью, потому что считаю, что ваше время принадлежит людям с различными заболеваниями и отнимать его ради интервью неправильно. Как вы сами распределяете свое время между личным и общественным? Например, находясь на отдыхе, не испытываете ли вы какого-то давления, что это время могло быть посвящено исследованиям, которые пошли бы на пользу многим людям? Или, наоборот, что нужно отдыхать, иначе исследования и работа будут недостаточно эффективными? Какие методы вы применяете, чтобы найти баланс между личным временем и временем, посвященным работе и исследованиям?
— Как и многие исследователи, я не провожу четкой границы между on и off. Я все время думаю об исследованиях, но при этом каждый день занимаюсь бегом — это мое хобби, которое помогает освежить душу и тело. Очень часто именно во время пробежки мне приходят хорошие идеи и по поводу исследований, и по поводу другой моей работы.
