С 11 по 13 сентября в Москве пройдет первая конференция ООН по космическому праву и космической политике. Она организована Управлением ООН по вопросам космического пространства совместно с правительством РФ. Принимающей стороной выступит Роскосмос при поддержке МИД России. Ведущие эксперты в области космического права из различных государств обсудят такие вопросы, как предупреждение и снижение образования космического мусора, обеспечение ответственного, мирного и безопасного использования космоса, освоение космических ресурсов.
О том, законно ли добывать ресурсы в космосе, можно ли купить участок на Луне, по законам какой страны будут судить космических преступников, можно ли ослушаться командира международной космической станции и чей все же "Луноход" — российский или купившего его американского миллионера, — в интервью РИА Новости рассказала кандидат юридических наук, эксперт по международному космическому праву, правовому сопровождению международных коммерческих космических проектов, старший преподаватель кафедры международного права МГИМО МИД России Мариам Юзбашян.
— Какие вопросы в сфере международного космического права сейчас наиболее актуальны? Что из международных норм требует корректировки? Какие сферы деятельности не урегулированы на международном уровне?
— В контексте глобальных вопросов безусловную актуальность сохраняет необходимость комплексного международно-правового обеспечения использования космического пространства в мирных целях. От этого напрямую зависит и реализация принципа исследования и использования космического пространства на благо и в интересах всех государств.
Актуальность также сохраняет необходимость делимитации воздушного и космического пространства, принимая во внимание значимые различия в международно-правовых режимах обеих сфер; определения понятий "космическая деятельность", "космический объект", "небесное тело"; а также решения ряда других остающихся неурегулированными действующим международным космическим правом (МКП) вопросов.
Одним из самых актуальных вопросов является необходимость согласования специального международно-правового режима эксплуатации природных ресурсов космического пространства и небесных тел.
Конечно же, и развитие непосредственно коммерческой космической деятельности ставит ряд правовых задач. Решения требуют такие вопросы, как правовой статус космических туристов, имущественные и личные неимущественные права, ответственность юридических и физических лиц, страхование рисков космической деятельности и ряд других. При этом решение этих вопросов должно основываться на должном учете принципов и норм МКП, но в основном подлежит регулированию на иных правовых уровнях.
В целом важно подчеркнуть, что система МКП, хотя и объективно требует развития, продолжает сохранять свое фундаментальное значение для всех участников космической деятельности, как для государств и международных организаций, так и для частных субъектов. Не то что и речи бы не было о коммерческой космической деятельности, сложно и представить, как бы развивались события в этой области в отсутствие действующих международно-правовых механизмов.
— Кстати, о вопросе имущественных прав. В свое время американский миллионер, космический турист Ричард Гэрриот купил советский "Луноход-2", который сейчас находится на Луне. Законно ли это приобретение? Можно ли вообще с точки зрения космического права купить технику, находящуюся на другом небесном теле? Кому по праву луноход реально принадлежит?
— Для однозначного ответа необходимо ознакомиться с договором продажи "Лунохода-2" на аукционе, с рядом других документов, включая правоустанавливающие. Поскольку такие документы в открытом доступе не находятся и более того, не существует и единой международной системы регистрации прав собственности на космические объекты, в данной ситуации можно прокомментировать лишь общий подход МКП к подобного рода сделкам, включая некоторые детали относительно передачи прав собственности на космические объекты, находящиеся в космическом пространстве, на небесных телах, как в случае с "Луноходом-2".
Во-первых, необходимо отметить, что сделки с космическими объектами являются разновидностью частной космической деятельности. МКП не запрещает, но и не регулирует и по своей сути не должно регулировать всех вопросов частной космической деятельности.
Если же говорить конкретно о продаже "Лунохода-2", МКП не содержит запретительных норм относительно продажи космических объектов, находящихся в космическом пространстве, включая небесные тела, к которым, в частности, относится и Луна. Более того, Договор по космосу фактически регламентирует право собственности на космические объекты, а именно уточняет, что права собственности на них и на их составные части остаются незатронутыми во время их нахождения в космическом пространстве или на небесном теле или по возращении на Землю. Таким образом, потенциально любая сделка по передаче прав на космические объекты законна при условии ее соответствия принципам и нормам МКП, другим применимым источникам права, например, соответствующему национальному законодательству.
В то же время подобные сделки могут привести к определенным международно-правовым последствиям для государств. В отношении "Лунохода-2" государством регистрации в международном Реестре космических объектов числится Россия (по данным на 1973 год — СССР). Будучи государством регистрации, Россия сохраняет юрисдикцию и контроль над "Луноходом-2". Также следует помнить и о том, что государством регистрации может быть запускающее государство, на которое возлагается ответственность за ущерб, причиненный космическими объектами. Однако, как известно, "Луноход-2" находится в состоянии покоя, и, соответственно, потенциальный риск ущерба значительно сокращается. В том, что касается международной политической ответственности — в случае осуществления какой-либо деятельности с "Луноходом-2", ее будет нести то государство, под чьей юрисдикцией будет осуществляться соответствующая деятельность. В этом контексте можно предположить, что это вряд ли будет Россия. Еще один важный момент с точки зрения МКП — не должно возникать сомнений, что права собственности на "Луноход-2", конечно же, не распространяются на участок Луны, на котором он размещен.
— Является ли профанацией с точки зрения права продажа участков на Луне с выдачей сертификатов?
— Является. Во-первых, один из основных принципов МКП, закрепленных в Договоре по космосу, гласит, что космическое пространство, включая небесные тела, открыто для исследования и использования всеми государствами без какой-либо дискриминации на основе равенства, при свободном доступе во все районы небесных тел, что по своей сути исключает присвоение теми или иными субъектами.
"Лунное посольство" (организация по продаже сертификатов на владение территориями на Луне — ред.), основанное господином Дэннисом Хоупом, тем не менее продолжает продажу участков на Луне и других небесных телах. В этой связи уместным было бы принятие определенных мер со стороны государства инкорпорации этого юридического лица, например, отзыва лицензии или иной формы разрешения согласно национальному законодательству. Такие действия согласовывались бы с международными обязательствами задействованного государства.
— Как быть с коммерческими фирмами, которые продают сертификаты на "покупку" звезд на небе и присвоения им чьего-либо имени. Законна ли такая деятельность? Сможет ли владелец или потомок владельца такого сертификата претендовать на звезды и планеты, относящиеся к этим звездным системам?
— Насколько мне известно, в данном случае речь идет не о "продаже" звезд, а только о присвоении им чьего-либо имени. Юридическая сила подобного сертификата равна силе открытки, выбор за покупателем. Естественно, ни о каком наследовании и речи быть не может.
Наименования звездам присваивает исключительно Международный астрономический союз.
— США и Люксембург уже приняли законодательные акты, разрешающие их компаниям добычу полезных ископаемых в космосе. Какой позиции придерживается в этой связи Россия?
— В этом вопросе, конечно, следует понимать, что и на внутригосударственном уровне и США, и Люксембурга не все регулятивные вопросы решены. Не говоря уже о том, что, хотя научные обоснования возможности добычи природных ресурсов космического пространства появились не сегодня, да и уже ставшие известными профильные компании тоже не первыми озвучили подобные планы, такая деятельность с технологической и экономической точек зрения вряд ли возможна в ближайшие годы.
Я бы отметила основной положительный эффект данных инициатив — наконец внимание международного сообщества привлечено к необходимости согласования специального международного режима. Другой вопрос — насколько достижима подобная задача в рамках универсального международного договора, принимая во внимание серьезные сложности в достижении консенсуса, на основе которого принимаются все решения, а также согласовываются тексты международных договоров в рамках Комитета ООН по использованию космического пространства в мирных целях и его подкомитетов, Юридического и Научно-технического.
Соглашение о Луне повторяет установленный Договором по космосу принцип неприсвоения с некоторыми уточнениями относительно того, что поверхность и недра небесных тел, участки их поверхности, а также природные ресурсы там, где они находятся, не подлежат присвоению любыми средствами и любыми субъектами, среди которых прямо упоминаются физические и юридические лица. Несмотря на то, что Соглашение о Луне не получило широкой поддержки, более детальные положения о запрете присвоения все же имеют значение в контексте понимания и толкования более общего принципа неприсвоения в Договоре по космосу, который, как известно, прямо деятельность по эксплуатации ресурсов не регулирует, но и не запрещает ее.
Так, например, формулировка Соглашения о Луне о запрете присвоения ресурсов "там, где они находятся" позволяет сделать вывод о том, что уже добытые природные ресурсы под соответствующий запрет не подпадают.
В любом случае согласование взаимоприемлемого международного подхода к урегулированию вопроса об эксплуатации природных ресурсов космического пространства необходимо до возможного возникновения международных споров и конфликтов.
В том, что касается официальной позиции России по этому вопросу, в этом контексте можно рассматривать пока общие заявления на сессиях Комитета ООН по космосу и его подкомитетов о необходимости нахождения решения на международно-правовом уровне.
— Несколько лет назад США планировали принять закон о защите мест посадок космических кораблей "Аполлон" на Луне. Под действие данного закона должны были подпасть даже следы от ботинок астронавтов. Будет ли считаться нарушением международного космического права, например, использование оставшейся от американцев на Луне космической техники для спасения жизни или здоровья новых покорителей Луны? Распространяется ли таким образом американская юрисдикция на Луну?
— В 2013 году в Конгресс США был внесен проект закона, основной целью которого было создание Национального исторического парка в границах мест посадки на Луне космических кораблей программы "Аполлон" (Apollo Lunar Landing Sites National Historical Park) в качестве элемента национальной парковой системы США. Поскольку такой закон в итоге принят не был, комментарии относительно того, что провозглашение соответствующего участка Луны элементом национальной парковой системы, прямо бы противоречило принципу неприсвоения небесных тел, излишни.
Согласно рекомендациям НАСА 2011 года, под "объектами" или "артефактами" правительства США на лунной поверхности, подлежащими защите и сохранению, понимаются, в частности, оставленные на поверхности Луны оборудование программы "Аполлон", незаконченные эксперименты, инструменты, а также следы, оставленные астронавтами, роверами и так далее. В том, что касается защиты прав собственности на оборудование, это полностью соответствует упомянутому положению Договора по космосу о том, что права собственности на космические объекты в космическом пространстве и на небесных телах остаются незатронутыми, то есть подлежат такой же правовой защите, как если бы такие объекты находились на Земле. Непосредственно с защитой и сохранением мест посадки и "следами" дело обстоит сложнее. В обоих случаях следует исходить из принципа неприсвоения и других принципов действующего МКП.
Во-первых, размещение на поверхности небесных тел космических объектов не создает прав собственности на соответствующий участок поверхности, что, естественно, признают и США.
Во-вторых, ситуация с оставлением объектов на поверхности небесных тел ставит на повестку дня вопросы о том, в каких временных рамках это в целом возможно, не нарушит ли это право других субъектов международного права на свободный доступ во все районы небесных тел.
В-третьих, в случае необходимости места посадки и объекты США на Луне могут быть использованы для спасения жизни и здоровья космонавтов/астронавтов или космических туристов, поскольку оказание всемерной помощи в качестве одного из принципов международного космического права будет иметь преимущественный характер.
В том, что касается вопросов юрисдикции, государство, запустившее в космос объект, сохраняет юрисдикцию и контроль над таким объектом и над любым экипажем этого объекта в любом месте, в том числе и на небесных телах. Вне этих пределов ни о какой государственной юрисдикции в космическом пространстве и речи быть не может. США это признают, в частности, посредством включения в Закон об исследовании и использовании космических ресурсов 2015 года положения о том, что США не провозглашают суверенитета, суверенных или исключительных прав, прав собственности, юрисдикции над каким-либо небесным телом.
— Как-то прописана ответственность лиц за порчу чужого имущества в космическом пространстве или на других небесных телах? Что будет с космонавтами разных стран, если у них возникнет конфликт, перешедший в драку? По какому законодательству будут судить в случае убийства в космосе?
— Как и было в целом обозначено ранее, МКП признает защиту вещных прав на объекты, находящиеся в космическом пространстве. Для целей Конвенции об ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами, 1972 года (Конвенция об ответственности) понятие ущерба также включает уничтожение или повреждение имущества. Однако данной конвенцией регулируются вопросы ответственности государств и, как следует из названия, за ущерб, причиненный космическими объектами. В том, что касается ответственности лиц за причинение вреда имуществу в космическом пространстве в иных случаях, это вопрос, подлежащий регулированию применимым национальным правом. Однако в связи с нахождением объектов вещных прав в космическим пространстве могут возникнуть сложности в выборе применимого права, поскольку обычно к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, применяется право места его причинения. В решении этих вопросов помогает толкование применимых норм МКП, в частности, предусматривающих, что государство регистрации сохраняет юрисдикцию и контроль над соответствующими космическими объектами и что права собственности на космические объекты остаются незатронутыми.
Известны примеры и специального регулирования. Так, Межправительственное соглашение по МКС 1998 года предусматривает отдельную регистрацию и, соответственно, сохранение юрисдикции и контроля над каждым орбитальным элементом у предоставившего его государства-партнера. Более того, специально урегулированы и вопросы уголовной юрисдикции, предусматривающие, в частности, при условии соблюдения определенных процедурных моментов, возможность осуществления уголовной юрисдикции государства-партнера, чьи интересы затронуты предполагаемым неправомерным действием. В случае отсутствия договора об экстрадиции между государствами-партнерами, они могут рассматривать Межправительственное соглашение по МКС в качестве правового основания для экстрадиции.
В целом пример МКС является весьма успешным с точки зрения всестороннего решения самых разнообразных правовых вопросов в области космической деятельности.
— Наверное вы слышали про микротрещину в корабле "Союз", которую нашли в прошлый четверг. Когда вечером того же дня наши космонавты шли заливать трещину герметиком по совету Центра управления полетами, командир экипажа американский астронавт Эндрю Фойстел в ходе переговоров с Землей выразил свое мнение, что вместо того, чтобы действовать в спешке, лучше подождать следующего дня, дать специалистам подумать. В подмосковном ЦУПе решили действовать сразу. Некоторые СМИ даже написали о разногласиях между российским и американским экипажами. На профильных космических форумах обсуждают, кого в итоге должны были слушаться российские космонавты — своего американского командира или подмосковный Центр управления полетами. С юридической точки зрения кто в данной ситуации был прав?
— На мой взгляд, ввиду того, что инцидент с кораблем "Союз МС-09" в итоге был согласованно урегулирован без каких-либо официальных претензий по процедуре со стороны партнеров по МКС, вопрос фактически исчерпан и какого-либо острого характера не имеет. Но если в целом комментировать принятие решений по данному и возможным аналогичным инцидентам, следует ориентироваться на следующий правовой контекст. Согласно Меморандуму о взаимопонимании между НАСА и Российским космическим агентством, корабль "Союз МС-09" относится к категории орбитальных элементов, предоставляемым российской стороной. С международно-правовой точки зрения это означает осуществление Россией юрисдикции и контроля над кораблем "Союз МС-09". Более того, Межправительственное соглашение по МКС также предусматривает, что каждый партнер несет обязанности по обеспечению устойчивого функционирования элементов, которые он предоставляет. Вероятнее всего, именно исходя из этого российская сторона приняла решение о незамедлительных действиях российских космонавтов по устранению повреждения "Союза МС-09".
С другой стороны, следует помнить и о том, что все члены экипажа МКС должны соблюдать Кодекс поведения экипажа МКС, выполнять приказы командира МКС, являющегося для них высшим должностным лицом и осуществляющего управление на орбите. Конкретный порядок действий экипажа в той или иной ситуации определяется Правилами полета, то есть сводом правил, применяемых сотрудничающими организациями для управления полетными операциями, и разработанными для программы МКС правилами, в том числе и теми, которые относятся ко всем аспектам эксплуатации элементов станции. Все применимые к их деятельности правила и инструкции члены экипажа получают при координации Многосторонней комиссии по вопросам деятельности экипажа.
При этом согласно Кодексу поведения полномочия командира МКС распространяются и на обеспечение безопасности и исправности элементов, оборудования и полезных нагрузок МКС. Процедурно вопросы, относящиеся к осуществлению полномочий командира, направляются в возможно короткие сроки на рассмотрение осуществляющего управление на Земле руководителя полета, который, в свою очередь, направляет эти вопросы на дальнейшее рассмотрение в соответствующие органы. Предусматривается и возможность делегирования полномочий командира в отношении определенных элементов МКС другим членам экипажа, однако и в этом случае командир остается единолично подотчетным руководителю полета. Конкретнее задачи и обязанности командира и руководителя описаны в Правилах полета.
Таким образом, при принятии конкретных решений по различным нештатным ситуациям следует руководствоваться всей совокупностью применимых норм, правил и процедур.
Дополнительно следует отметить и предусмотренную упомянутым Меморандумом о взаимопонимании возможность незамедлительного созыва по просьбе любого партнера Многостороннего совета по координации под председательством несущего обязанности по общему управлению и координации эксплуатации МКС НАСА. Решения Многостороннего совета по координации принимаются консенсусом, а при невозможности его достижения в необходимые сроки решения принимает НАСА. Однако система достаточно гибка и предусматривает право любого партнера не принимать к исполнению решения в части, касающейся его элементов, до принятия решения по спорным вопросам в порядке консультаций и урегулирования споров, дополнительно предусмотренных Меморандумом.
— Насколько законны услуги по запуску на ракетах на околоземную орбиту человеческого праха?
— Какого-либо запрета на такую деятельность в международно-правовых актах по объективным причинам нет, как и нет специальных норм. Предварительно можно сказать, что такая деятельность, в частности, не вступает в противоречие ни с принципом использования космоса в мирных целях, ни с принципом неприсвоения. Тем не менее в отсутствие острого характера потенциальных проблем и ввиду того, что такая деятельность затрагивает ряд этических вопросов, я бы воздержалась от дополнительных комментариев.
— В ближайшие годы планируется развертывание крупных спутниковых группировок связи, таких как Starlink, OneWeb. В России разрабатывают проект спутниковой группировки "Сфера", которая должна насчитывать 640 спутников. С их созданием вырастет опасность роста количества космического мусора, возможности повреждения других космических аппаратов. Несет ли сейчас оператор спутника какую-то ответственность за засорение космического пространства в случае выхода спутника из строя и превращения его в космический мусор?
— Обязательство государств избегать вредного загрязнения космоса было установлено Договором по космосу 1967 года. Однако общий характер этого обязательства не в полной мере соответствует текущим вызовам космической деятельности. В развитие этого принципа были, в частности, приняты в 2007 году Руководящие принципы Комитета ООН по космосу по предупреждению образования космического мусора, для целей которых под космическим мусором понимаются все находящиеся на околоземной орбите или возвращающиеся в атмосферу нефункциональные антропогенные объекты, включая их элементы и фрагменты. Ряд государств уже приняли через применимые национальные механизмы меры по обеспечению осуществления данных Руководящих принципов. Тем не менее это одна сторона проблемы. Даже если удастся создать оптимальные механизмы по предупреждению образования космического мусора, полностью исключить возможность столкновений и даже в некоторых случаях причинения ущерба на поверхности Земли — практически неосуществимая задача. Так или иначе с увеличением засоренности космического пространства растет и проблема ответственности.
Вторая группа вопросов касается ответственности вследствие причинения ущерба космическим мусором. Естественно, и в данном контексте действует общий режим международной ответственности государств по МКП. Международную материальную ответственность будет нести запускающее государство или солидарно запускающие государства, принимая во внимание, что понятие "запускающее государство" включает и государство, которое осуществляют или организует запуск, и то, с территории и установок которого осуществлен запуск, то есть их может быть несколько в отношении одного космического объекта. Обычно запускающие государства заключают соглашения о распределении финансовых обязательств, по которым они несут солидарную ответственность. Более того, в случае, если ущерб причинен в результате деятельности оператора, государства могут обеспечить возмещение понесенных ими расходов посредством предъявления регрессных исков оператору. Именно по этой причине часто национальное законодательство предусматривает обязательное страхование ответственности перед третьими лицами или предоставления иных финансовых гарантий в качестве одного из условий для получения лицензии на космическую деятельность.
Особенности международной ответственности по МКП, например, отсутствие какого-либо высотного предела ответственности, абсолютная ответственность, то есть вне зависимости от наличия вины, в случае причинения ущерба на Земле или воздушному судну в полете, обусловлены тем, что космическая деятельность связана с источником повышенной опасности. В том случае, если ущерб причинен нефункциональным космическим объектом другому космическому объекту в космосе, — ответственность виновная. Как в случае со столкновением функциональных космических объектов, так и в случае причинения ущерба нефункциональным космическим объектом функциональному все претензии о возмещении ущерба предъявляются не оператору, а запускающему государству (любому из них, если их несколько). То, что может усложнить вопросы ответственности во втором случае (или, например, в случае, когда ущерб причинен третьему космическому объекту в результате столкновения двух нефункциональных космических объектов) — это потенциальная проблема невозможности идентификации нефункциональных космических объектов, таким образом, становится неясно, какому государству следует предъявлять претензию. В этом смысле особую значимость приобретают предупредительные меры, что тем не менее не исключает и необходимости дополнительного специального регулирования вопросов ответственности в контексте космического мусора.
— В этой связи возникает вопрос регулирования космического движения. Закреплены ли какие-либо правила орбитального движения в международном законодательстве?
— Международное космическое право не предусматривает специальных механизмов управления космическим движением. Договор по космосу 1967 года косвенно затрагивает один из аспектов обеспечения безопасности космического движения посредством установления обязанности одного государства проводить и права другого запрашивать проведение консультаций в случае, если есть основания полагать, что планируемая космическая деятельность условно первого государства может нанести потенциально-вредные помехи деятельности условно второго в деле мирного исследования и использования космоса. Система международной регистрации запускаемых в космическое пространство объектов по Конвенции о регистрации 1975 года для возможности оценки потенциальных рисков орбитального движения предоставляет лишь основные параметры орбиты запущенных космических объектов.
Пока по вопросу управления космическим движением ведутся профильные исследования, в том числе и в рамках Международной академии астронавтики. Специалистами учитывается соответствующий опыт ИКАО по управлению воздушным движением с признанием необходимости выделения специфики космического движения. Не исключено, что на определенном этапе будут разработаны и специальные механизмы.
