Святитель Лука Симферопольский
Врач, профессор, политзаключенный, ставший лауреатом Сталинской премии, доктор, спасший от слепоты сотни людей и сам ослепший в конце жизни, архиепископ Симферопольский Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) родился в 1877 году в Керчи. Отец его был благочестивым католиком, мать — православной, но в храм почти не ходила.
Гимназию Валентин окончил в Киеве, куда перебралась со временем его семья. Он хотел стать художником, ходил в художественное училище и за свои этюды Киево-Печерской лавры даже получил премию, но, как многие его ровесники из интеллигентных российских семей, учиться пошел, "чтобы приносить людям пользу" — на медицинский. С отличием окончил университет и, невзирая на уговоры близких заняться наукой, объявил, что решил всю жизнь быть "мужицким", земским врачом.
Во время русско-японской войны он с госпиталем Красного Креста попал на Дальний Восток, в Читу, где стал заведующим хирургическим отделением. Потом работал земским врачом в Симбирской, Курской, Саратовской и Владимирской губерниях, проходил практику в Московских клиниках, сделал множество операций.
Религиозное чувство пробудилось в нем лишь во время Первой мировой войны.
В 1916 году он защитил в Москве диссертацию на тему "Регионарная анестезия", получил степень доктора медицины, в 1917-м стал главврачем Ташкентской больницы и был одним из инициаторов создания Ташкентского университета, где с 1920-го преподавал топографическую анатомию и оперативную хирургию.
К тому времени он потерял жену, остался вдовцом с четырьмя детьми и все больше находил утешение в вере: изучал богословие, сошелся с духовенством, принимал участие в церковных делах, а в 1921 году принял священнический сан, а через два года — монашеский постриг с именем Лука, в честь апостола Луки, врача и художника.
Лекции он читал в рясе и с крестом на груди, и в таком же виде ходил по улицам, хотя в те годы люди боялись даже просто упоминать, что у них в роду были священники. В больнице он перед операцией крестился сам и крестил ассистента, операционную сестру и больного, независимо от национальности. А когда один пациент-татарин возразил, мол, я мусульманин, ответил: "Под Богом все едины".
В самый разгар репрессий "церковников" в 1923 году он тайно был рукоположен во епископа Ташкентского и Туркестанского, а через неделю его первый раз арестовали по обвинению в "сношениях с оренбургскими контрреволюционными казаками и связь с англичанами".
В тюрьме ташкентского ГПУ он закончил свой труд "Очерки гнойной хирургии", который стал для многих врачей настольной книгой и за который в 1946 году ему дали Сталинскую премию — он пожертвовал ее на детей, пострадавших от последствий войны.
Через два месяца его отправили в Мосву, выпустили, разрешив жить на частной квартире, он даже служил литургию с патриархом Тихоном, но вскоре последовал новый арест и ссылка на Енисей, опять арест, высылка в Туруханск, потом — вообще за Полярный круг.
Это была его самая жестокая ссылка. В глухом поселке Плахино стояли три избы, в одной из них его и поселили. "Вместо вторых рам были снаружи приморожены плоские льдины, — вспоминал епископ Лука. — Щели в окнах не были ничем заклеены, а в наружном углу местами виден сквозь большую щель дневной свет. На полу в углу лежала куча снега. Вторая такая же куча, никогда не таявшая, лежала внутри избы у порога входной двери. Весь день и ночь я топил железную печку. Когда сидел тепло одетым за столом, то выше пояса было тепло, а ниже — холодно".
После ссылки три года — до очередного ареста — он жил в Красноярске, служил в местном храме и работал врачом в городской больнице. А в 1931 году его сослали в Архангельск, откуда, освободившись, он уехал в Андижан. Снова оперировал, читал лекции, после неудачной операции ослеп на один глаз. А там — в 1937-м — новый арест, карцер, 13-дневный допрос "конвейером" и новая ссылка в Красноярский край.
В 1941 году его перевели в Красноярск — работать в эвакопункте, а в 1943-м позволили уехать в Тамбов. В 1944 году вышла его вторая книга — "Поздние резекции инфицированных огнестрельных ранений суставов", а в 1947-м он закончил начатое еще в 20-х эссе "Дух, душа и тело".
В мае 1946 года он стал архиепископом Симферопольским и Крымским, опубликовал еще три медицинские работы, а в 1958 году совсем ослеп. Но даже это не мешало ему совершать богослужения. Он без посторонней помощи входил в храм, прикладывался к иконам, читал наизусть богослужебные молитвы и Евангелие, произносил проникновенные проповеди. И до самого конца с помощью доверенных лиц продолжал управлять епархией.
Скончался архиепископ Лука в Симферополе 11 июня 1961 года, в день Всех святых, в земле Российской просиявших.
Власти сделали все, чтобы похороны не стали "церковной пропагандой": подготовили к публикации большую антирелигиозную статью, запретили пешую процессию от собора до кладбища, сами подогнали автобусы для провожающих владыку и велели ехать по окраине города.
Но никто из прихожан не сел в приготовленные автобусы. Люди тесным кольцом обступили машину, и она смогла тронуться только с очень небольшой скоростью, так что получилась пешая процессия. Перед поворотом на окраинные улицы женщины ложились на дорогу, и машине пришлось ехать через центр. Движение прекратилось, пешая процессия шла три часа с пением "Святый Боже" — на все угрозы и уговоры люди отвечали: "Мы хороним нашего архиепископа".
А в ноябре 1995 года Синод Украинской православной церкви канонизировал его как местночтимого святого. Мощи его 20 марта 1996 года перенесли в Симферопольский кафедральный Свято-Троицкий собор, и теперь каждое утро у его раки совершается акафист.
В 2000 году Архиерейский собор Русской православной церкви причислил архиепископа Луку к лику святых.
