Шестое воскресенье после Пасхи — "о слепом"
Название этому воскресенью дал отрывок из Евангелия от Иоанна, который в этот день читается в церкви во время литургии — в нем рассказывается о чудесном исцелении Иисусом слепорожденного (Ин. 9:1-38).
Спаситель, проходя мимо слепца, известного всему Иерусалиму, не спрашивая его ни о чем, даже о его вере, исцелил его. Слепой прозрел, но фарисеи тут же стали допытываться, кто сотворил ему это великое благо, а узнав, придираться, обвиняя Иисуса, что Он сделал это в субботу, и обвинять Его во грехе. Но прозревший упрямо твердил: "Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего", и фарисеи "изгнали его вон" — отлучили от синагоги, от всего израильского общества, по сути, лишили всех прав: никто по иудейским законам отныне не мог с ним общаться, помогать ему, жить вместе с ним, даже отец и мать отказались от него.
И тогда Спаситель нашел его и сказал: "Ты веруешь ли в Сына Божия?", а на вопрос: "А кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него?", ответил: "И видел ты Его, и Он говорит с тобою". И никаких больше доказательств слепорожденному было не нужно — он поклонился Ему как Богу и сказал: "Верую, Господи".
Но почему Иисус исцелил именно его, а не всю толпу таких же несчастных, увечных, больных, которые стояли рядом с ним? По-человечески, это несправедливо.
На Тайной вечере Он сказал ученикам: "Я избрал вас от мира", а потом молился: "Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал". Кто же они? Среди них были и нищие и богатые, и мудрецы, и простаки, и ученые и неучи. Слепорожденного Он исцелил даже без его веры.
Апостол Павел в одном из посланий: "Теперь уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2:20). Церковь говорит об избранных как о величайшей милости Божией к грешному человеку, но и предупреждает, что и избранные, к несчастью, могут уподобиться Иуде, стать отступниками, в которых когда-то жил Христос, а потом они Его предали и распяли.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Епископ Игнатий еще при жизни почитался многими православными как один из величайших аскетических писателей России, что особенно удивительно для просвещенного дворянина, родившегося в 1807 году, во времена расцвета масонских лож и тайных обществ, и выросшего в среде дворянской интеллигенции, видевшей свои нравственные ориентиры в иронии Вольтера, богоборческой прозе Байрона и социальном утопизме Сен-Симона. Брянчанинов же, самым популярным сочинением которого стали "Аскетические опыты", целью жизни своей видел проповедь покаяния и исправления жизни. А когда ему возражали, что аскетика — удел монахов, а не мирян, отвечал, что аскетическое делание обязательно для каждого христианина.
Правда, семья его, жившая вдали от модных интеллектуальных увлечений обеих столиц – в селе Покровское Вологодской губернии, — держалась традиционного патриархального уклада, но образование детям считала своим долгом дать самое современное. В 15 лет отец отвез сына в Петербург и отдал в Военно-инженерное училище, сочтя его заявление, что он "хочет поступить в монахи", ребячеством.
Брянчанинов выдержал конкурс 130 человек на 30 мест, был зачислен сразу во второй класс и закончил курс с блестящей аттестацией спустя год после восстания декабристов. Неординарный юноша, вокруг которого еще в училище него сложился кружок почитателей "святости и чести", привлек внимание императора Николая I. Царь не раз удостаивал его аудиенции, беседовал с ним в присутствии императрицы и детей и принял активное участие в его дальнейшей судьбе.
Происхождение, воспитание и родственные связи открыли перед молодым военным инженером двери самых аристократических домов столицы. Еще курсантом он был желанным гостем во многих великосветских домах; он считался одним из лучших чтецов-декламаторов в доме президента Академии художеств Оленина, с которым приятельствовали Пушкин, Крылов, Батюшков. После окончания училища перед ним открывалась блестящая светская карьера.
Его прошение об отставке удовлетворено не было, и вместо желанного монастыря он отправился на службу в Динабургскую крепость, и только тяжело заболев там смог добиться удовлетворения своей просьбы "по состоянию здоровья" и осуществил свою давнюю мечту — поступил послушником в Александро-Свирский монастырь. Его духовным наставником стал будущий великий оптинский старец Лев.
В 1831 году он принял монашеский постриг и вскоре был назначен настоятелем Пельшемского Лопотова монастыря, а в 1833 году — архимандритом Троице-Сергиевой пустыни под Петербургом, которая к тому времени пришла в полное запустение, а 15 человек братии очень мало походили на истинных монахов.
Двадцатисемилетнему архимандриту пришлось все перестраивать заново — и стены, и жизнь обители. При нем монастырь стал образцовым, а для его хора специально писали песнопения Турчанинов и Глинка.
Весной 1847 года архимандрит Игнатий снова тяжело заболел, получил отпуск на 11 месяцев, и в том же году в журнале "Библиотека для чтения" появились его первые статьи — "Валаамский монастырь" и "Воспоминание о Бородинском монастыре".
А через десять лет по настоянию митрополита Санкт-Петербургского Григория он был возведен в сан епископа, направлен на Кавказско-Черноморскую кафедру и на четыре года погрузился в море проблем этого многонационального, многоконфессионального и вечно воюющего и бунтующего края, где, несмотря на военные действия и реальную опасность попасть в заложники или быть убитым, лично разъезжал по приходам, наводя порядок в управлении епархией.
Но здоровье опять подвело — летом 1861 года епископ Игнатий вынужден был подать прошение об увольнении на покой. Пребывание ему Синод назначил в Николаевском Бабаевском монастыре Костромской епархии. Здесь он впервые получил возможность вести уединенную молитвенную жизнь, отдавая все свободное время литературным трудам и переписке с духовными детьми.
Жить ему оставалось всего 6 лет. За это время им были написаны "Приношение современному монашеству", "Отечник", "Слово о смерти", изданы первые 2 тома "Аскетических опытов".
16 апреля 1867 года, в первый день Пасхи, владыка Игнатий отслужил свою последнюю литургию. 30 апреля он скончался. На его отпевание собралось около пяти тысяч человек.
Епископ Игнатий Брянчанинов был канонизован Поместным собором Русской православной церкви в 1988 году. Мощи его были положены в Свято-Введенском Толгском монастыре в Ярославле, а их частица — в Севастополе.
Первый храм во имя святителя Игнатия был возведен в 1995 году в Донецке.
