Генеральный консул США в Екатеринбурге доктор Пол М. Картер, вступивший в эту должность в августе 2017 года, свое первое интервью дал РИА Новости. В беседе с корреспондентом агентства Ольгой Ерачиной генконсул рассказал, на сколько уменьшилась численность сотрудников консульства после массовых сокращений и как сейчас обстоит ситуация с выдачей виз, что он планирует сделать для улучшения российско-американских отношений, а также поддерживает ли он Екатеринбург в борьбе за ЭКСПО. Кроме того, доктор Картер рассказал, как менялись его взгляды на Россию и как он купался в проруби в Москве-реке, и назвал свои любимые блюда русской кухни.
— Доктор Картер, много ли человек обратилось в генконсульство после того, как оно возобновило выдачу неиммиграционных виз? Сколько собеседований уже проведено и сколько назначено с того времени?
— К сожалению, мы не публикуем статистику по выдаче виз еженедельно или ежемесячно. Как правило, на сайте госдепартамента США появляется статистика за год. Но я хочу сказать, что после необоснованного решения правительства Российской Федерации о сокращении персонала дипломатической миссии мы сократили и свою деятельность, в том числе выдачу виз. Надо сказать, что в течение всего этого времени все-таки продолжалась работа по выдаче повторных виз без собеседования, но не проводились визовые интервью. Не так давно, в начале декабря, были возобновлены визовые интервью. К сожалению, с сокращенным персоналом у нас не будет возможности проводить столько же интервью, как раньше, в предыдущие годы, когда количество выданных виз составляло примерно 16-17 тысяч в год.
— Сколько виз рассчитываете выдать в этом году?
— Это очень сложно спрогнозировать. С декабря, когда мы возобновили проведение визовых интервью, каждый день мы стараемся сделать процесс более эффективным и увеличить количество визовых интервью, которые мы проводим ежедневно. Тем не менее это число все-таки будет меньше, чем в прошлом году.
— Справляется ли генконсульство с таким потоком посетителей?
— Потребность в визах очень высока, и как только открываются свободные места для записи на визовые интервью, они сразу занимаются людьми, которые хотели бы получить визы. Поэтому я могу сказать, что заявителей, конечно, очень много — больше, чем мы можем обслужить на данный момент.
— Вы уже работаете в Екатеринбурге несколько месяцев. Какое у вас впечатление от города?
— Я здесь уже примерно шесть месяцев. Я прибыл сюда в августе и хочу сказать, что Екатеринбург — очень интересный и динамичный город. И США, и Россия — великие страны и великие цивилизации. Сила наша происходит, конечно, от экономического, промышленного развития и богатой культуры. И все это можно увидеть здесь, в Екатеринбурге, как, впрочем, и во всем Уральском консульском округе. Когда меня спрашивают американцы, я говорю, что Екатеринбург — это такой русский Чикаго. Здесь есть сильная промышленная база, но при этом высокая культура. И я думаю, что Екатеринбург вполне заслуживает звания третьей столицы России.
— Бывали ли вы до этого в Екатеринбурге? И что знали о городе, пока вас не назначили генконсулом?
— Я бывал в Екатеринбурге раньше один раз. Это был визит всего на два или три дня примерно 16 или 17 лет назад. Я был здесь вместе с послом Вершбоу (бывший посол США в России Александр Вершбоу — ред.). Тогда я работал в посольстве США в Москве. И мы посетили Екатеринбург и Пермь. Когда мы были здесь в тот раз, я почувствовал, что здесь есть еще немного советский налет. Но сейчас город совсем другой: он полон небоскребов, других современных зданий, магазинов, ресторанов. До того как я приехал сюда, я знал, что у Екатеринбурга репутация крупного промышленного центра. Я знал, что здесь был расстрелян царь, и также знал историю о том, что здесь был сбит самолет-разведчик Гарри Пауэрса (американский летчик, выполнявший разведывательные задания для ЦРУ, — ред.). Здесь я также обнаружил, что у Екатеринбурга уникальная культура и здесь живут очень приятные люди.
— Раз уж вы заговорили о людях, тогда такой вопрос: насколько дружественно к вам относятся екатеринбуржцы? Сталкивались ли вы с проявлениями недружелюбия или агрессии по отношению к американцам?
— Есть пара блогеров, которые любят покритиковать нас. Но кроме этого я встречался с сотнями, если не с тысячами человек в этом регионе, и все они — приветливые, дружелюбные, очень открытые. Даже на улицах я вижу, что люди в беседе друг с другом говорят "пожалуйста", "спасибо", улыбаются друг другу, открывают двери. Поэтому я думаю, что екатеринбуржцы могут гордиться своей вежливостью.
— Как вам погода в Екатеринбурге? Вам не холодно здесь?
— Да, немножко действительно прохладно. Я люблю заниматься спортом на улице. Вместе со своей собакой Нелли я бегаю по утрам, и мы пробегаем около пяти километров. И примерно неделю назад я даже вернулся домой с небольшим обморожением на щеке. Моя жена сказала, что надо быть поосторожнее. Но кроме погоды здесь вполне хорошо.
— Как получилось, что вас пригласили возглавить генконсульство в Екатеринбурге? Стало ли это для вас неожиданностью?
— Процесс подачи заявок на высокие руководящие должности очень конкурентный. Вообще, у меня уже была должность, которую я должен был занять, — в представительстве США при ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе — ред.) в Вене в отделе по контролю за распространением оружия. Но затем мне предложили приехать в Екатеринбург в качестве генерального консула. Я думаю, что искали человека с богатым опытом работы с Россией. И я рад, что мне предложили занять эту должность.
— Как вы оцениваете деятельность ваших предшественников на посту генконсула США в Екатеринбурге?
— Я вижу много положительного в работе моих предшественников. Все они были очень разными. У них были разные подходы, разные способы работы. Но каждый генеральный консул здесь стремился к тому, чтобы улучшить российско-американские отношения и укрепить консульство. И я хочу продолжать эту работу, чтобы наши отношения улучшались и чтобы консульство продолжало эффективно работать.
— Что вы планируете сделать для улучшения российско-американских отношений?
— Я хочу отметить, что американо-российские отношения всегда были непростыми. У них были и подъемы, и спады в течение истории. Посол США в России Джон Хантсман работает над тем, чтобы не допустить дальнейшего ухудшения этих взаимоотношений, улучшить их. И я, в свою очередь, буду делать все возможное, чтобы помочь ему в этом процессе. Как сказал посол Хантсман, мы должны достигнуть прогресса в ключевых вопросах, например в исполнении минских соглашений, и тем самым вырастить доверие. На основе доверия мы можем улучшить отношения между нашими странами. Я думаю, что именно этого хотят и россияне, и американцы. Я встречаю здесь россиян, и чем больше с ними общаюсь, тем больше я понимаю, насколько похожи американцы и россияне. Люди хотят одного и того же в обеих странах — они хотят хорошей работы, хорошей зарплаты, чтобы у них был уютный дом, чтобы их дети жили лучше, чем они сами. И я думаю, на основе этой похожести людей мы сможем выстроить в долгосрочной перспективе хорошие отношения. Я оптимистично смотрю в будущее.
— Вы работали директором по Евразии в отделе по координации помощи США Европе и Евразии государственного департамента и старшим советником от государственного департамента в комиссии США по безопасности и сотрудничеству в Европе. Какие вопросы вы решали на этих постах?
— Обе эти должности были интересными, потому что я отвечал за широкий круг вопросов и за многие страны. В качестве советника при Хельсинской комиссии при ОБСЕ я консультировал в основном конгрессменов по вопросам безопасности и экономики, связанными со всеми 57 странами-членами ОБСЕ. На должности директора по Евразии в отделе по координации помощи США Европе и Евразии государственного департамента я сначала занимался семью странами Евразии. Затем мои компетенции расширились и в мое портфолио были включены страны Европы, Евразии и Средней Азии. Мы занимались самыми различными программами в сферах здравоохранения, образовательных реформ, свободной прессы и обменов между людьми. Я особенно горжусь своей работой по проекту в Чернобыле. Это проект был связан как с продолжением очистки территории, так и со строительством нового защитного сооружения над саркофагом ЧС. В течение всего периода США вложили в это более 400 миллионов долларов, и я отвечал за проведение переговоров по этому строительству и следил за тем, чтобы этот проект был успешно завершен. И он действительно был успешно завершен: эта защита сейчас стоит и выполняет свои функции.
— Ранее вы занимали пост советника по политическим вопросам в посольстве США в Коломбо и пост заместителя советника по политическим вопросам в Афинах. Екатеринбург выигрывает или проигрывает в сравнении с этими городами?
— Когда я думал, в какую страну поехать работать, я всегда старался выбирать страны с богатой историей и культурой. Я работал в Коломбо в Шри-Ланке. Страна бедная, но это было очень экзотичное место. Было интересно увидеть влияние буддизма и индуизма на общество. Афины — это колыбель современной западной цивилизации. Было интересно там жить. Я также работал в Варшаве и в Москве. И, конечно, оба эти города — важные исторические места. Как я уже сказал, Екатеринбург — тоже интересное место, динамично развивающееся, с интересной историей и культурой. Поэтому его вполне можно сравнивать с этими городами.
— Вы уже много хорошего сказали о Екатеринбурге. А чего не хватает городу, по вашему мнению?
— Я бы назвал две вещи. Во-первых, я бы хотел более разнообразных этнических ресторанов в Екатеринбурге — может быть, больше мексиканской, индийской кухни, особенно кухни юга Индии. А второе — я бы хотел, чтобы в центре города был кинотеатр, который бы показывал больше фильмов на оригинальном языке с русскими субтитрами. Я считаю, что зрители в Екатеринбурге довольно искушенные и им бы понравилось смотреть фильмы на различных языках с субтитрами, без дубляжа. Приближается чемпионат мира по футболу. Помимо этого, Екатеринбург подал заявку на проведение ЭКСПО-2025, и такие вещи было бы хорошо добавить.
— Поддерживаете ли вы Екатеринбург в борьбе за ЭКСПО-2025? И как вы считаете, какие шансы у Екатеринбурга?
— Правительство США официально не поддерживает ни одну заявку, но лично я был бы рад, если бы Екатеринбург принял ЭКСПО-2025. Я вижу, что город готов взять на себя большую международную ответственность. Сложно сказать, какие шансы у Екатеринбурга выиграть в этой борьбе, но я лично поддерживаю город.
— Поменялись ли ваши взгляды на Россию после того, как вы здесь какое-то время уже поработали?
— Это очень интересный вопрос. Я бы рассматривал его с двух сторон. Я давно интересуюсь Россией. Впервые я приехал сюда как турист в 1983 году. Затем в 1985-1986 годах я жил здесь по программе обменов Совета по международным исследованиям и обменам (IREX). С женой и дочерью мы жили в высотке МГУ. Я занимался наукой и своими глазами видел, что такое настоящая советская система. Затем, через 15 лет, я приехал и работал в посольстве США в Москве с 2000 по 2003 годы. И это было после того, как страна перестала быть коммунистической. Я увидел очень много изменений. И вот снова я вернулся сюда. Снова прошло 15 лет. Видимо, у меня такой ритм поездок в Россию. И я вижу, что страна изменилась еще больше. С другой стороны, я хочу сказать, что я много времени проводил в Москве. Я также видел юг России: посещал Волгоград, Ростов-на-Дону, Смоленск. Но все это было 15 лет назад. Сейчас у меня есть шанс посмотреть другую часть России. И это открыло мне глаза. Я увидел индустриальное сердце России, ее промышленную силу. Здесь промышленность очень разная: есть и старые предприятия — я наблюдаю за тем, как они адаптируются к современным реалиям, есть и совершенно новые предприятия. Это очень большая разница — то, что было во времена Брежнева, и то, что есть сегодня. И я тогда даже не мог представить себе, как сильно может измениться Россия, насколько продвинутой и сильной она станет.
— Что вам уже удалось сделать за несколько месяцев работы в Екатеринбурге? С кем вы встречались и какие вопросы обсуждали?
— Вообще говоря, у консульства четыре основные функции. Первая — это обеспечение благополучия и безопасности американских граждан, которые находятся здесь. Вторая — это общение с представителями местных официальных организаций и с российскими гражданами. Это включает в себя программы обменов, культурные программы. Третья — это поддержка американского бизнеса в Екатеринбурге, Свердловской области и по всему Уральскому консульскому округу. И четвертая — последняя, но не менее важная — это визовые услуги и поддержка поездок в США, которые осуществляются в рамках закона. И все время, которое я провел здесь, я упорно работал по всем четырем направлениям. Я посетил здесь IV Уральскую индустриальную биеннале современного искусства, Фестиваль меццо-тинто. Мы показываем здесь различные фильмы, проводим джазовые концерты. Я посетил множество официальных мероприятий, в том числе инаугурацию губернатора и 230-летний юбилей Екатеринбургской городской думы. Я был в Тюмени на нефтегазовом форуме и на экологическом форуме в Челябинске. В Екатеринбурге меня впечатлил Первый всемирный конгресс людей с ограниченными возможностями здоровья. Мы познакомились с замечательными людьми и с организациями "Благое дело", "Солнечные дети". Я думаю, что главным мероприятием за прошедшее время лично для меня был визит посла Джона Хантсмана в Екатеринбург. Было очень приятно, что своей первой поездкой за пределы Москвы он выбрал именно Екатеринбург, чтобы посмотреть здесь консульство. Он встречался с губернатором, познакомился с городом. Я думаю, что этот выбор показывает, насколько важен Екатеринбург для американской дипломатической миссии.
— Как вы можете оценить деловую среду в Екатеринбурге, насколько местный бизнес открыт к контактам сейчас, в условиях санкций, и заинтересован ли наращивать сотрудничество с американским? И каковы возможности роста после возможной отмены санкций?
— Важно понимать, что санкции не применяются ко всей экономике России — это адресные санкции. И российские и американские бизнесмены в тех сферах, которые не были подвержены санкциям, продолжают работать вместе. Что можно сказать о бизнесменах в России и в Америке? Они просто любят делать бизнес, и они продолжают сотрудничество. Я видел производство Boeing в Верхней Салде, был на заводе Emerson в Челябинске. Это американская компания, которая работает со множеством российских компонентов. Компания Baker Hughes производит кабели, которые могут использоваться в том числе в нефтедобыче. Компания General Electric производит генераторы, которые тоже могут быть использованы здесь. То есть такие бизнесы продолжают работать, и мы, конечно, поддерживаем это. Если прогресс в отношениях между Россией и США будет достигнут в тех сферах, которые вызвали появление санкций, то, конечно, бизнесы будут сотрудничать еще больше.
— Вы пришли в уже сформированную команду генконсульства. Удалось ли сработаться с сотрудниками? Были ли кадровые перестановки в связи с вашим приходом?
— Я карьерный дипломат, я не являюсь политическим назначенцем, и когда я пришел сюда работать, никаких других людей с собой не привел. Я приехал сюда для того, чтобы работать с профессиональной командой, которая уже существует: это и американские сотрудники, и российские. И хочу сказать, что это первоклассная команда, и я получил очень много полезного, работая с этими людьми.
— Сколько человек было сокращено в генконсульстве в период массовых сокращений несколько месяцев назад? Сколько человек осталось работать? Как сокращения сказались на работе генконсульства?
— В результате неоправданного решения российского правительства о сокращении штата всей дипломатической миссии США в России персонал в Екатеринбурге сократился примерно на 60 процентов. Это было для нас, конечно, очень тяжело. И мы не можем работать лучше и больше с меньшим количеством людей. Из-за того, что мы утратили часть персонала, как я уже говорил, нам пришлось сократить ряд программ, включая сокращение визовых услуг.
— Вы являетесь автором работы, посвященной главному идеологу КПСС эпохи застоя Михаилу Суслову. Почему вас заинтересовала эта фигура и почему именно этому деятелю вы посвятили свое исследование? Как вы считаете, актуальны ли сегодня проблемы сталинизма и коммунизма?
— Мне всегда была интересна роль идеологии в советском обществе. Собственно говоря, этот вопрос — как существует идеология и как она влияет на общество — и привлек меня к тому, что я стал изучать Советский Союз и Россию. Что касается Суслова, он играл очень большую роль в послевоенный период в Советском Союзе вплоть до своей смерти в 1982 году. Уже с 1930-х годов он становится проводником сталинской политики. И, можно сказать, вся его биография переплетена с советской историей. Как Суслов сформировал идеологию в Советском Союзе, так и идеология формировала Суслова в свою очередь. Я даже могу сказать, что эта идеология стала уходить вместе с ним — когда его не стало и начались какие-то изменения. Однако пройдет еще несколько поколений, прежде чем наследие коммунизма будет преодолено. Достаточно посмотреть на монумент "Маски скорби" Эрнста Неизвестного на Московском тракте, который посвящен жертвам сталинских репрессий, чтобы почувствовать по-настоящему то влияние, которое коммунизм оказал на жителей Советского Союза и России. Солженицын говорил, что ни один народ так не страдал от коммунизма, как жители Советского Союза.
— Ваши родители тоже дипломаты?
— Моя семья далека от дипломатической карьеры. Я родился в маленьком сельском городке в штате Мэриленд. Для нас даже было большим событием поехать за 100 километров в Балтимор или в Вашингтон. Мой отец был аптекарем, у него была своя небольшая аптека. К сожалению, он уже умер десять лет назад. Моя мама жива, она была домохозяйкой и вырастила семь детей, так что она была довольно занята.
— В вашей биографии указано, что ваша супруга дипломированная медсестра. Работает ли она в Екатеринбурге по специальности? Нравится ли ей город?
— Моя жена Андреа хотела бы работать. И я надеюсь, что она скоро приступит к работе здесь, в генеральном консульстве. Мы сейчас ждем разрешения от Вашингтона. Она посещает множество мероприятий, которые посещаю я и о которых я вам уже рассказывал. И я хочу сказать, что она мое секретное социальное оружие, потому что она интеллигентная и коммуникабельная. И всем, кто встречается с ней, она нравится. Андреа, в свою очередь, очень интересуется Екатеринбургом и людьми, которые здесь живут.
— Известно, что у вас трое детей. Расскажите о них, пожалуйста. Они живут в США, России или в другой стране?
— У нас трое замечательных детей — дочь и два сына. Когда мы жили в Москве и я работал в посольстве в Москве 15 лет назад, они все жили с нами. Но сейчас они уже все взрослые, у них свои жизни, своя работа. Они живут в США. Дочь моя замужем, у нее есть сын, мой первый внук. Живет она в штате Южная Каролина. Мой старший сын женат, он живет в городе Ричмонд в Вирджинии. А мой младший сын, его зовут Джордж, тоже живет в штате Вирджиния, он посещает колледж Хэмпден-Сидней. Он был здесь, у нас, на рождественских каникулах, и мы очень много времени провели вместе. Мы ходили в Ледовый городок, мы сходили на "Щелкунчика" в театр оперы и балета, мы ездили на санях на собаках, вместе обедали наверху в "Высоцком" (небоскреб в Екатеринбурге — ред.). Мой сын сходил в местный клуб. Я хочу сказать, что сложно быть так далеко от своих детей. Это первый раз, когда мы находимся за границей совсем без них. Но хорошо, что на планшетах есть FaceTime и мы поддерживаем связь с ними.
— Не могу не спросить и про вашу собаку Нелли. У вас одна собака?
— Да, у нас одна собака. Я вообще считаю, что одной собаки вполне достаточно. И зовут ее Нелли, ей восемь лет. Это шоколадный ретривер. Она появилась у нас, когда мы были на Шри-Ланке. Но надо сказать, что она гораздо больше любит климат здесь, чем там, потому что на Шри-Ланке ей было слишком жарко и сложно. А здесь, как я уже сказал, мы бегаем, и неважно, какая температура на улице. И Нелли приспосабливается. Какой бы ни был холод, ей, в принципе, нравится.
— Как вам русская кухня? Нравятся ли вам какие-то блюда русской кухни?
— Мне нравятся традиционные блюда. Два моих любимых блюда — это пельмени и борщ. Мне также нравится икра. Но она сейчас такая дорогая, что я не могу часто наслаждаться этим блюдом.
— Какие русские праздники и традиции вам нравятся, а какие, может быть, кажутся странными?
— Я католик, и мне нравятся религиозные традиции. Мы с удовольствием отмечаем Рождество и Пасху. Также мне очень нравится праздник 9 Мая — День Победы. И приятно вспомнить, что наши страны были союзниками в этой войне и работали вместе. Недавно прошло Крещение — замечательный праздник. К сожалению, в связи с состоянием здоровья я сам не смог окунуться в прорубь, но активно болел за других сотрудников консульства и друзей из Ротари-клуба, которые это сделали. Вообще, для американцев это довольно странная традиция — погружаться в ледяную воду посреди зимы. Но тем не менее Крещение — это очень хороший праздник.
— Вы сами не хотите в будущем попробовать окунуться в прорубь?
— Я уже сделал это 15 лет назад, когда мы были в Москве. Я окунался в прорубь на Москве-реке. И надо сказать, что там условия были совсем другие — не такие хорошие, как здесь, в Екатеринбурге. Здесь была палатка, был обогреватель, и довольно тепло. А в Москве мы просто окунались в прорубь, это было прямо посредине реки, а потом мы просто выходили на берег и стояли там под ледяным ветром. Это было очень трудно. Так что я считаю, что я это сделал, но сейчас уже по состоянию здоровья не буду повторять этот опыт.
