Виктор Мараховский, для РИА Новости
Представленный в ноябре в двух государствах спектакль "Константин Райкин и российское государство", конечно, разыгрался сам собой, стихийно, без сценария и режиссуры. Но вышло очень поучительно.
Сначала, напомним, народный артист России выступил с патетическим призывом "урезонить и поставить на место" министра культуры Мединского. По версии Константина Аркадьевича, Владимир Ростиславович лично "мстит ему и его театру за уличение в неправде" и душит его прокурорскими проверками.
Заявив это, деятель культуры отправился в Одессу, где начал было выступать с моноспектаклем, год назад наделавшим шуму, поскольку в нем он назвал Россию "некрофильским государством".
Там, в одесском театре, Константин Аркадьевич был "тепло" встречен активистами украинского национально-освободительного движения — они вторглись в моноспектакль с собственным перформансом и фактически согнали артиста со сцены.
"Театр, художественным руководителем которого является Райкин, привычно затребовал допфинансирование. В нем было отказано, потому что не было соответствующего обоснования, после чего — через несколько дней — прозвучала пламенная речь о цензуре в стране, начался шум. Мы провели проверку после этого шума — результатом оказались крайне разочарованы. Дали год на устранение недостатков. К концу года вместо устранения недостатков мы видим новую серию патетических выступлений на тему того, что "меня лично душит министр", — крайне сжато разъяснил глава ведомства.
Помимо этого сжатого министерского комментария, напомним, есть развернутая журналистская версия в нескольких частях, с которой еще год назад мог ознакомиться любой читатель. В двух словах: здание театра "Сатирикон" под руководством артиста К. А. Райкина, который год не функционирует, потому что никак не идет инвестпроект с реставрацией и застройкой у предпринимателя К. А. Райкина. Спектакли "Сатирикона" ставятся на дружественных площадках деятелей, с которыми руководство театра имеет целую сеть связей. Только на аренду дружественной Райкину "Планеты КВН" в год вылетают десятки миллионов рублей.
В конце концов, артистов любят не за то, что они кристально честны. И не за то, что аккуратно заполняют все формы, отчитываясь о расходах.
Их любят вообще не за то, каковы они в реальной жизни.
Артистам, если очень надо, могут простить махинации с инвестпроектами, убыточную аренду залов у приятелей без конкурса, костюм гувернантки по цене гумовских бутиков, заказ полиграфии собственным женам (все это за госсредства), многолетний бизнес на госсубсидиях и прочие "нарушения законодательства о госзакупках".
И когда на вопрос "кому на Руси жить хорошо?" президент России В. В. Путин грустно шутит: "Режиссерам и другим представителям творческих профессий", он тоже констатирует некоторую негласную привилегированность артистического сословия.
Но есть один нюанс.
При всем этом артисты должны играть, режиссеры — ставить спектакли, а театры — собирать публику. То есть быть в первую очередь не успешными состоятельными парнями, а создателями прекрасного.
Прекрасное — оно ведь вполне себе измеряемо в некотором смысле. Две сотни работников театра во главе с самим Райкиным в 2014 году дали четыре премьеры, в 2015-м — две, в 2016-м — одну, в 2017-м — тоже одну. И заполняемость у них годами одна из самых низких по стране, как и частота представлений.
В этом ноябре в афише "Сатирикона" — два десятка спектаклей. Для погружения в атмосферу и проблематику я на волне шума собрался сходить на ближайшее представление, но его ("Чайки") пришлось ждать дней пять. И хотя это была единственная сатириконовская "Чайка" в ноябре, свободных мест в зале хватало.
Про сам спектакль писать воздержусь, я не критик и ничего не понял. Тем более что постановка оказалась не классическая, а новаторская, там актеры все время меняются ролями. Когда эта "Чайка" была премьерой, то есть лет семь назад, ее даже награждали за новизну прочтения. Но сейчас, судя по числу зрителей, очарование новизны несколько рассеялось.
То есть перед нами не совсем живое учреждение культуры, получающее тем не менее из госказны сотни миллионов. В этом контексте фраза главного героя о "некрофильском государстве" приобретает новые и во многом самокритичные нотки.
В заключение стоит отметить один факт.
Когда год назад народный артист К. А. Райкин вышел со смелыми заявлениями о цензуре, о ее недопустимости, о том, что государство должно платить за критику, эффект был потрясающий. Шумели СМИ, блогеры, читатели и зрители. Обращала на это свое бесценное внимание и зарубежная пресса. Шум стоял, пожалуй, с месяц, и СМИ уже устали публиковать колонки о Райкине, и множество отповедей ему остались неопубликованными.
У меня есть версия. Публика, видимо, уже осмыслила Константина Аркадьевича как явление, попробовала его заявления на вес и обращать внимание на них перестала. Поскольку стало понятно, что при нынешнем положении дел деньги российского государства волнуют артиста куда больше, чем российский зритель, который ответил артисту взаимностью.
Этот безжалостный, но поучительный факт лишний раз напоминает нам о том, как важны в жизни творческих работников премьеры, работа над собой и поиск новых форм.
И главное — как мало в действительности стоит искусство, рассорившееся со зрителем. Сколько бы сотен миллионов оно по старой памяти ни выжимало из бюджета.
