Апостол Иаков, брат Господень
Загадка "братьев Господних", неоднократно упоминаемых евангелистами, веками занимала богословов. По замечанию Ф.В. Фаррара, по этому вопросу написаны целые тома; "доказательства так равносильны, затруднения каждого мнения так очевидны, что настаивать догматически на каком-либо положительном решении этого вопроса было бы противно интересам добросовестного исследования".
Из Евангелия известно лишь, что братья сопровождали Христа во многих путешествиях, но в мессианское достоинство Его не верили до самого Воскресения. Они всегда окружали Матерь Божию, но Иисус на кресте поручил Ее не им, а апостолу Иоанну: они с Девой Марией были одной семьей, но их неверие Него как в Мессию делало их более чужими, чем его ученики. Поэтому и евангелистов они мало интересуют до их последующего превращения в мужей апостольских и быстрого возвышения в церкви одного из них — Иакова, которого апостол Павел ставит вровень с апостолами Иоанном и Петром (Гал. 2, 9). Ему же принадлежит и первое соборное послание (Иак. 1,1).
Согласно православной церковной традиции, он, как и другие братья Господни, был Сыном Иосифа от первого брака — до обручения его с Девой Марией — то есть приходился Иисусу Христу сводным братом. По свидетельству древних писателей (Евсевия Кесарийского и Иосифа Флавия), Иаков стал первым епископом Иерусалима.
Как глава Иерусалимской церкви он председательствовал на Апостольском соборе в Иерусалиме в 51 году, и голос его был решающим: сделанное им предложение стало резолюцией Апостольского собора (Деян., 15 глава) — только после его слов, несмотря на все уважение к выступавшим до него апостолам Петру и Павлу, было признано, что отныне не одни евреи, но и язычники призваны составить народ Божий. Ведь Иаков был признанным праведником (по-еврейски — цаддиком) и защитником еврейского народа, и его истолкованию воли Божией без ропота покорилась вся церковь евреев-христиан.
Ему достался тяжелый крест — 30 лет созидать христианскую общину среди ярых идейных врагов христианства. Когда апостол Павел в последнее свое путешествие посетил Иерусалим, пришедшие повидаться с ним пресвитеры говорили: "Видишь, брат, сколько тысяч уверовавших иудеев, и все они ревнители закона" (Деян. 21, 20).
Но после многих лет мудрого и сравнительно спокойного руководства Иерусалимской церковью апостолу Иакову пришлось на себе испытать, что отпавшим от благодати вождям еврейства непереносим был истинный праведник, поступавший "по всем заповедям и уставам Господним беспорочно".
Разногласия в вопросах веры, и притом существенные (например, разногласия саддукеев и фарисеев), в еврействе допускались, но при условии соблюдения всех предписаний Закона Моисеева. И еврейство, в общем, спокойно относилось к христианству, пока дело не касалось отношения к язычникам и соблюдения обрядов Закона.
А так как христиане-евреи Иерусалима строго соблюдали этот Закон и обряды, то их спокойно допускали в течение тридцати лет в Иерусалимский храм, который евреи ревниво оберегали от всякого, чуждого их вере. И глава иерусалимских христиан апостол Иаков даже пользовался почетным правом молитвы в Святилище Храма — "входить во Святая". Быть может, уважение и любовь народа побуждали священников как бы закрывать глаза на христианскую веру этого, в общем, по-еврейски праведного и "правильного" еврея.
Но влияние христианства среди евреев, благодаря народному доверию к личности апостола Иакова, росло, и синедрион решил положить этому конец.
Егизипп, родом еврей, описывает это так: "Пришедши к Иакову, они сказали ему: "Просим тебя, удержи народ; ведь он в заблуждении и Иисуса признает Христом (Мессией). Вот теперь все сошлись на праздник Пасхи. Просим тебя, вразуми их касательно Иисуса. Мы доверяем тебе это, потому что сами, вместе с народом, свидетельствуем о твоей праведности и нелицеприятии; так убеди же людей не ошибаться в рассуждении Иисуса. Тебя все послушают, и мы — со всеми. Стань на крыле Храма, чтобы сверху ты был видим и чтобы слова твои были слышны целому собранию…" А на Пасху собрались тогда все колена иудейские и много язычников".
То, что за этим последовало, совершенно вывело из себя старейшин: поставленный на крыле храма апостол Иаков не только не отрекся от Христа, но всенародно и громогласно засвидетельствовал свою христианскую веру. Это свидетельство на многих так подействовало, что они тотчас начали "славословить Иисуса, восклицая: Осанна Сыну Давидову!"
Старейшины в бешенстве решили для примера тотчас наказать отступника. "Они взошли, сбросили праведного и сказали друг другу: убьем его камнями, и начали бросать в него камнями. Сверженный не вдруг умер, но, приподнявшись, стал на колени и говорил: "Господи Боже, Отче! Молю Тебя, отпусти, они не знают, что делают". Между тем как на него летели камни, некто, священник, один из сынов Рихава, сына Рихаимова… вскричал: "Стойте, что вы делаете? Праведник за нас молится". Но в то самое время один из них, суконщик, схватил скалку, на которую накатываются сукна, ударил ею праведника по голове, и он скончался. На том месте и погребли его. Над его могилою, подле Храма, и доселе стоит памятник, — прибавляет Егизипп, живший менее чем через сто лет после случившегося. — Вскоре за сим последовало нашествие Веспасиана на Иудею и пленение народа". Пала последняя духовная опора и защита Израиля, пал и народ, отвергнувший в лице праведного апостола последнюю возможность своего спасения — христианство, соблюдавшее всю истину и красоту подлинного Израиля.
По версии Иосифа Флавия, современника случившегося, смерти апостола (около 62 года) предшествовал суд синедриона, где решающее значение имел первосвященник Анан. Вероятно, апостолу было предложено: или почет и всенародное отречение от Христа, или смерть, которую и описал Егизипп. Иосиф Флавий, выражая, по-видимому, народное мнение, также ставит связывает бедствия евреев со смертью праведника.
Падение Храма и пленение народа было как бы отсрочено на одно поколение (около 40 лет) после распятия Спасителя: народу было дано Богом время на покаяние, была явлена праведность еврейская и вместе христианская и дана защита в лице Иерусалимской церкви и ее главы — апостола Иакова. Отвергнув праведника, народ отрекся от своего оправдания и спасения.
