МОСКВА, 23 авг — РИА Новости, Ирина Халецкая. Оксана Петренко (фамилия по просьбе героини изменена. — Прим. ред.) живет в Детской деревне — SOS Томилино — в месте, которое является альтернативой детским домам, где,по сути, работает "мамой". Вместе с мужем она воспитывает восьмерых детей, из которых только двое — родные. Корреспондент РИА Новости выяснила, как семье живется и работается в Детской деревне, во сколько обходится содержание воспитанников и чем это место отличается от простого детдома.
Порванный круг сиротства
Территория Детской деревни — SOS Томилино напоминает скорее загородный дачный кооператив, нежели организацию по поддержке сирот: 15 домов, выдержанных в едином стиле, много зелени, цветов, слышен смех. Здесь намеренно нет ни своих школы, ни сада, ни медпункта — считается, что так детям проще адаптироваться в социуме. Они самостоятельно добираются куда им нужно, гуляют с друзьями и могут ходить друг к другу в гости. При этом Детская деревня охраняется, поэтому на территории нет случайных людей.
Дети попадают сюда из приютов и детдомов. Руководство Деревни старается распределять ребят в семьи, учитывая их характер и возраст. Обязательное условие — братьев и сестер не разлучают, принимают только в одну семью. В качестве модели воспитания в Детской деревне выбрали нечто усредненное между детдомом и родной семьей.
В Деревне есть несколько вариантов воспитания детей. Первый — это так называемые SOS-мамы, которые живут на территории, но не являются опекунами: они только воспитывают ребят и получают за это зарплату. Второй вариант — приемные семьи, которые тоже живут здесь, но становятся полноправными опекунами сиротам и детям, оставшимся без попечения. Эта модель, по мнению руководства Детских деревень — SOS, лучше всего помогает сиротам подготовиться к взрослой самостоятельной жизни.
Опекунам в Детской деревне безвозмездно предоставляют большой дом, поэтому есть все условия для усыновления сразу нескольких детей — от пяти до десяти человек. Расходы на проживание, воспитание и развитие почти полностью покрываются за счет благотворительных пожертвований, плюс на каждого ребенка государство выделяет опекунские пособия. Семья живут так, как считают нужным, родители сами планируют бюджет.
"Попадая во взрослую жизнь, дети, находящиеся под опекой государства, не знают, какой должна быть настоящая семья, потому что никогда ее не видели", — говорит директор Детской деревни — SOS Томилино Анатолий Васильев. Это поселение когда-то было первой подобной организацией в России.
В системе государственной опеки, говорит Васильев, только 10% детдомовцев удается во взрослой жизни создать счастливую полную семью. В Детской деревне ситуация иная. В качестве подтверждения он приводит статистику: более 100 выпускников за 21 год работы, и ни один не определил родного ребенка в детдом. "Так прерывается круг сиротства — это и есть главная задача нашей организации", — уверен он.
"Они повисли на мне и ревут"
"По образованию я воспитатель, сразу после учебы устроилась в детдом. Там каждый ребеночек был для меня как родной, и дома ждали двое своих, — рассказывает приемная мама Оксана Петренко. — Я разрывалась между ними, а когда перевели на пятидневную рабочую неделю, дома совсем редко стала появляться. Муж заявил: "Если ты больше ничего не умеешь делать, кроме как воспитывать чужих детей, то давай их возьмем к себе".
Опекуны сначала приняли одного ребенка, а вскоре еще троих.
"Одна приемная семья распалась, осталось шестеро детей. Система опеки бросила клич — нужно было что-то скорее делать, спасать. Мы решили, что возьмем одного. Приехали, и на моих руках сразу же повисли трое и начали в голос рыдать. Сердце мое не выдержало", — говорит мама.
"Мать, помоги!"
В Детской деревне Оксана и Владислав живут год. Их основная задача — подготовить ребят к самостоятельной жизни в будущем. Каждое утро родители будят детей, собирают и отправляют в школу, а во второй половине дня кормят, делают с ними уроки и укладывают спать. Это, сетует мама, оказалось не так просто.
"Вроде бы ничего особенного, все так живут. Но поначалу я за голову хваталась. Настоящий хаос — они орут, хватают вещи и тут же бросают, бегут дальше, что-то ломают, и так 24 часа в сутки. Это только потому, что в детдоме им не показали, как вести себя. Они не понимают, что каждая вещь стоит денег. Там все покупается на пособия, еду готовят повара, убираются специально нанятые люди. А здесь я одна. И мне приходится все объяснять на пальцах".
Оксана приводит пример: "Готовили мы с моим еще детдомовским воспитанником кашу по телефону. Он получил квартиру в Москве, живет один. Звонит и возмущается: "Мать, ну как кашу-то варить?" Вроде справился под диктовку. Потом приехал в гости и говорит, что моя каша все равно вкуснее выходит".
Проблема, по мнению мамы, в том, что ребят в детдомах изначально воспитывают по устаревшим методичкам, расписанных еще во времена СССР. "Сейчас же мир идет по другому пути — никакого коллективизма, ты сам по себе", — убеждена мама.
"Когда я ее встречу, плюну в лицо"
Недавно семья Петренко взяла еще троих детей разных возрастов. Их маму лишили родительских прав. Воспитанники к разлуке относятся по-разному, и помочь им пережить трагедию — тоже задача Оксаны и Владислава.
"Данька — самый взрослый из них и очень к маме привязан. Телефон не выпускает из рук. Названивает ей, а она не всегда и берет трубку", — говорит Оксана. Из комнаты Дани слышны всхлипы: телефон сломался, а до мамы он так и не дозвонился.
"У других мальчиков, что живут по соседству с Данькой, мать недавно умерла, — продолжает Оксана. — Я ему деликатно объясняю, что они-то уже никому не позвонят, даже если захотят, а ты кричишь на весь дом в трубку "Мама-мама!". Им же уже тошно".
Иной раз дети, наоборот, ничего о своей кровной матери слышать не хотят, говорит опекун. "Между собою они переговариваются иногда: "Да я, когда ее встречу, плюну в лицо. Она же меня бросила!" Я такие разговоры пресекаю на корню. При мне плохо говорить про маму запрещено, какая бы она ни была. Жизнь так у нее сложилась, надо понять. Ведь она же его рожала, носила под сердцем девять месяцев. Значит, что-то сломалось в ее жизни. Большинство семей ломается, потому что у мамочек нет поддержки", — уверена Оксана.
Несмотря на сложности и отсутствие отдыха, приемная мама говорит, что счастлива.
"Да, у меня никогда не было и не будет отпуска, жизнь вертится как бешеная, не успеваешь ничего. Но радость от осознания, что ты помог, важнее", — утверждает она.
Модель приемной семьи, которая развита в Детских деревнях — SOS, сейчас апробируется и в государственной системе опеки, утверждает директор Детской деревни — SOS Томилино Васильев. "Когда ребенок остается без родителей, из приюта его стараются быстрее определить в новую семью, а не в детский дом. Органы соцзащиты постепенно хотят сократить количество таких учреждений".
По данным сайта уполномоченного по правам ребенка при президенте России, несмотря на сокращение числа детей, оставшихся без попечения родителей (на 45% за пять лет), все более актуальной становится проблема возврата в интернаты уже усыновленных ребят.
У приемной мамы из Детской деревни Оксаны есть свое объяснение: родители не до конца понимают, что взять в свою семью приемного ребенка — большая эмоциональная нагрузка. "Это не котенка взять. В случае чего — вернуть, конечно, можно, но ребенку жизнь вы испортите", — утверждает она.
