После свержения лидера Джамахирии Муаммара Каддафи Ливия погрузилась в многолетний гражданский конфликт. Страна разделилась на Восток и Запад, в которых правят два не признающих друг друга правительства. Попытка посадить за стол переговоров лидеров противоборствующих сторон — главы правительства национального согласия Фаеза Сарраджа и командующего ливийской национальной армией маршала Халифы Хафтара — удавалась лишь однажды. Это произошло в мае в столице ОАЭ Абу-Даби. Тогда стороны, по сообщениям прессы, достигли важных соглашений, способных растопить лед в отношениях между двумя лагерями.
Однако сам глава президентского совета и премьер-министр правительства национального согласия Ливии Фаез Саррадж в интервью корреспонденту РИА Новости Рафаэлю Даминову заявил, что на самом деле никаких договоренностей в Абу-Даби между ним и Халифой Хафтаром достигнуто не было. Также политик рассказал о главном разногласии с влиятельным военным, и о том, что в целом он не будет против участия Хафтара в президентских выборах.
- После вашей встречи с Халифой Хафтаром в Абу-Даби в начале мая международные посредники, в том числе и Россия, заявили о том, что они с надеждой ожидают ее результатов. СМИ со ссылкой на источники сообщали о том, что в ходе этой встречи вы договорились о создании единой армии, формировании государственного президентского совета, в который войдете вы, глава парламента Акиля Салех и командующий армией Халифа Хафтар. Есть ли какие-то позитивные подвижки в направлении этих договоренностей?
— Конечно, встреча с господином Халифой Хафтаром была позитивным шагом. Мы все стремились к этому, ведь если мы не будем собираться вместе, мы не сможем разрешить наши проблемы. Если мы не будем слушать друг друга, не сможем узнать, чего хочет каждая из сторон. Думаю, нужно основываться на позитивном моменте этой встречи: был растоплен лед, мы выслушали друг друга, мы согласились по многим общенациональным принципам. Все это позитив, от которого и нужно отталкиваться.
Там (на встрече в Абу-Даби — ред.) соглашений не было, чтобы было понятно. Много мнений обсуждалось, мы их выслушали от господина Халифы (Халифа Хафтар, командующий ЛНА — ред.), но договоренностей, которые вы упомянули, не было. Были задекларированы общенациональные принципы: территориальное единство Ливии, национальный суверенитет, невмешательство иностранных государств, борьба с терроризмом — об этом мы действительно договорились во время этой встречи. Договорились, что между нами продолжится контакт, для того чтобы разрешить многие сложности: объединение военной организации, встреча офицеров со всей страны, с востока и с запада. Чтобы они собрались все вместе и договорились о единой военной организации. Мы их призвали к единению усилий по противодействию терроризму. Это является определенно ключевым шагом. Вот что было на той встрече. Договорились о том, что в будущем состоятся другие позитивные встречи, чтобы преодолеть трудности политического процесса в Ливии и избавить от страданий ливийских граждан.
- Какие разногласия разделяют вас с Халифой Хафтаром?
— Мы как правительство национального согласия, как президентский совет правительства не являемся стороной борьбы. Мы пригласили заинтересованные стороны — Палату представителей, Государственный совет — к внесению изменений в политическое соглашение посредством проведения диалога.
- Ранее декларировалось, что президентские и парламентские выборы в Ливии пройдут в 2018 году. Как вы считаете, что будет, если свою кандидатуру на пост главы государства выставит Халифа Хафтар?
— Я лично не против выдвижения кого-либо, в том числе и господина Халифы Хафтара. Народ выберет того, кого он считает подходящим, через избирательные урны, через честные выборы. Мы к этому стремились с 2011 года.
- По вашему мнению, что больше усложнило политическое урегулирование в Ливии: борьба местных противоборствующих сторон или иностранные силы, которые пытаются влиять на ситуацию в Ливии?
— Я думаю, что большое влияние имеют оба этих фактора. Действия иностранных государств, их негативное вмешательство в ливийские дела помешало политическому процессу.
Что касается внутренних проблем, мы надеялись, что политические стороны, заинтересованные во внесении поправок или разрешении сложностей, с которыми сталкивается исполнение политического соглашения, соберутся в комитетах по диалогу. Мы пытались на многих встречах подтолкнуть две стороны — Палату представителей и Государственный совет, — чтобы они встретились и преодолели свои разногласия, с тем чтобы мы смогли найти решения по спорным вопросам политического соглашения.
В этом ряду и финансовое положение, с которым мы столкнулись по прибытии в Триполи. Но, несмотря на это, мы достигли значительных успехов в повышении добычи нефти. Когда мы прибыли в Триполи, она составляла меньше трехсот тысяч, сейчас мы приблизились к добыче одного миллиона баррелей нефти в день, считаем это большим позитивом. Работаем над тем, чтобы это отразилось на экономическом положении граждан, чтобы избавить их от трудностей.
- Повлиял ли кризис в отношении ряда арабских стран с Катаром на мирный процесс в Ливии?
— Во-первых, мы надеемся, что эта ситуация между арабскими братьями разрешится, кризис пройдет, а на смену ему вновь вернется межарабское согласие. Иначе этот кризис на самом деле будет оказывать влияние на страны залива (страны Персидского залива — ред.) и арабский мир еще больше. Насколько будут решаться эти проблемы стран, имеющих отношения с ливийскими сторонами, настолько это в позитивном плане отразится на ситуации в Ливии.
Что касается имеющихся обвинений, то думаю, что у крупных государств есть все возможности выяснить и проверить данные, связанные с терроризмом, его финансированием, о том, кто поддерживает террористов. Надеюсь, что каждый, кто поддерживает терроризм, понесет наказание.
- Парламент на востоке Ливии официально заявил, что Катар стоит за ухудшением ситуации в Ливии. Вы согласны с ним в этом?
— Мы как правительство национального согласия воздержались от вмешательства в происходящее. Надеемся, как я сказал, что кризис между арабскими братьями разрешится, что вернется арабское согласие, арабская сплоченность, что мы вместе будем поддерживать друг друга в борьбе с терроризмом.
- Может ли сотрудничество России и США, Запада в целом помочь стабильности в вашей стране?
— Конечно, любое сотрудничество международных сторон облегчит разрешение этих проблем.
- Просили ли вы у России помощи в борьбе с терроризмом, как это сделал командующий Халифа Хафтар?
— Конечно, двери открыты для России и других стран мира для помощи Ливии в ее борьбе с терроризмом. Но мы бы хотели, чтобы эта помощь поступала через правительство национального согласия, законного, признанного Советом безопасности правительства.
Надеемся, что и внутри произойдет объединение усилий для противодействия терроризму.
Надеемся, что Россия, благодаря ее роли в Совете безопасности, посодействует снятию эмбарго для ливийских военных, чтобы они смогли эффективнее бороться с терроризмом.
- Разделяете ли вы с Халифой Хафтаром видение того, какие из многочисленных группировок в Ливии считать террористическими?
— Есть список террористических организаций, который признан Лигой арабских государств, он есть и в политическом соглашении. Такими организациями были определены террористические организации ДАИШ* (группировка "Исламское государство"*), Аль-Каида*, "Ансар аш-Шариа" (террористическая группировка, связанная с Аль-Каидой — ред.). Для нас это все совершенно очевидно, здесь нет никаких сомнений, этот список утвержден на международном уровне, мы по нему работаем.
- Почему я задал этот вопрос: в нападении на авиабазу Брак-аш-Шаты на юге страны, где были убиты свыше ста военнослужащих, как утверждалось, участвовали радикальные группировки, лояльные вашему правительству.
— Я думаю, в этом обвинении многое преувеличено. У нас не было сил для нападения на Брак-аш-Шаты, мы осудили эти трагические события, правительство национального согласия выпустило недвусмысленное заявление на эту тему. Попытки обвинить и втянуть правительство национального согласия в происходящие события, выставить его в негативном свете неприемлемы.
- Несколько дней назад город Бенгази был очищен от террористов. Прозвучало заявление со стороны представителя армии на востоке страны о том, что армия надеется войти в Триполи без боя. В этой связи вопрос: если армия под командованием Халифы Хафтара приблизится к Триполи, будете ли вы просить вмешательства НАТО, как это сделали повстанцы в 2011 году, когда армия Муаммара Каддафи приблизилась к Бенгази?
— Во-первых, Триполи не оккупирован, чтобы кто-то его освобождал. Необходимо воздерживаться от провокационных заявлений в СМИ, чтобы не усложнить проблемы. Пользуясь нашей сегодняшней встречей, я призываю все стороны, чтобы они воздержались от подобных выражений, вроде таких как "освобождение Триполи". Мы призываем к диалогу, к тому, чтобы собраться вместе и решить наши проблемы. Если этого не произойдет, проблема усложнится, а заменой станет гражданская война, цену которой заплатят все ливийцы.
- В Каире и других местах я встречал ливийцев, которые с тоской вспоминают эпоху правления Каддафи. Они говорят, что при нем была стабильность, было безопасно, а теперь Ливия раздроблена, царит всеобщий хаос. Эти люди, те, кто, если можно так сказать, остаются верными прошлому режиму, считаете ли вы что они имеют право быть включенными в политический процесс, например Сейф аль-Ислам Каддафи?
— Не касаясь имен, по моему мнению, нет никаких преград перед каждым мирным человеком, который хочет участвовать в политическом процессе. Мы к этому стремимся, когда говорим о гражданской, демократической стране, которая принадлежит всем ливийцам. Ливия принадлежит нам всем, не должно быть дискриминации в отношении какой-либо из сторон. Также в ходе нашей сегодняшней беседы призываю всех ливийцев вернуться в Ливию, собраться всем вместе для того, чтобы провести общественные, политические встречи, вместе решить проблемы. Если этого не произойдет, положение ухудшится, увеличится количество беженцев как внутри страны, так и в мире, это будет стоить ливийцам еще больших мучений.
- Даже Сейф аль-Ислам Каддафи?
— Ситуация с Сейфом аль-Исламом Каддафи, конечно, отличается. В настоящий момент ему предъявлен ряд судебных обвинений здесь (в Ливии), он разыскивается Международным уголовным судом. Говорить о нем сейчас считаю преждевременно.
- В течение последних лет Европа стала свидетелем небывалого потока беженцев. По вашим данным, сколько мигрантов за эти годы пересекло территорию Ливии и сколько вы еще ожидаете?
— Это большие цифры. Может быть, десятки, а может быть, и сотни тысяч. Это опасное явление, цену которого платят сами беженцы, подвергая себя смертельным авантюрам в пустыне или лодках смерти в море. Ливия, к сожалению, также стала жертвой последствий незаконной миграции, которой управляют сети контрабандистов и торговцев людьми. Европа также жертва этого явления.
Надеемся, что сотрудничество в этой сфере будет более плотным. Мы рассчитываем на те обещания (Евросоюза — ред.), которые он давал в прошлом.
Мы стремимся исправить эту проблему в корне, создать возможности развития в тех странах, из которых идет этот исход, чтобы мы могли остановить миграцию как можно большего числа этих молодых людей.
Призываем к соблюдению обязательств по установлению системы контроля за южными границами, попытаться разрешить проблему на северных, морских границах Ливии. Думаю, что проблема не решится без этого. Мы призываем к отказу в предоставлении гражданства этим мигрантам в Ливии. Мы делаем свое дело исходя из наших ограниченных возможностей и в исключительных условиях, в которых живет Ливия. Несмотря на это, мы пытаемся оказать как можно больше гуманитарной и медицинской помощи в центрах по приему беженцев. Все эти обстоятельства, которые переживает Ливия, проблемы с безопасностью, все это представляет еще большую угрозу для ливийского государства. Мы нуждаемся в большей поддержке для разрешения этих трудностей и облегчения страдания граждан.
- В этой связи хотел упомянуть, что в течение этих двух дней, которые мы находимся в Триполи, мы пытались выйти в море на одном из кораблей береговой охраны, но как оказалось, имеющиеся сейчас на базе в Триполи суда неисправны…
— Это одна из проблем. В ходе встреч с представителями ЕС мы призвали их оказать содействие береговой охране, повышению ее боеготовности, оснащению судами, которые смогли бы противостоять контрабандистам. Преступники сейчас обладают лодками, оснащенными новейшей техникой и вооружениями, их уже ничто не останавливает. Чтобы эффективно противостоять контрабандистам, которые уже не только днем, но и ночью стали пересекать море, береговой охране нужно уделить большее внимание.
- Вы просили, но они не дали вам согласия?
— Их помощь в этом, говоря по правде, была более чем скромной. Да, мы приветствуем Италию за ее поддержку в этой сфере, но она все еще очень мала в сравнении с размером проблемы, которую испытывает сейчас Ливия.
- Месяцы назад вы ликвидировали ИГ* в Сирте. Какую территорию Ливии сейчас занимает эта террористическая группировка?
— Группировка ИГ уже не существует в таком виде, какой она была в Сирте. Они потеряли контроль над территориями. После поражения в Сирте от него остались лишь отдельные очаги в пустыне. Там в последние месяцы ведется работа по их уничтожению, в том числе по ним наносит удары и ВВС. ИГ перестал существовать в прежнем виде, когда он занимал города, деревни и контролировал их.
- В связи с поражениями ИГ в Сирии и Ираке сообщалось, что их главари призывали боевиков направиться в Ливию. Также и эксперты отмечают, что после провала террористов в этих странах они могут направиться в Ливию…
— Опасения, что боевики ИГ просочатся, есть всегда, когда существуют проблемы с безопасностью. Мы видим, что ИГ стало вызовом для всех государств мира, в том числе стабильных, поддерживающих высокий уровень безопасности. Однако действительно Ливия проходит очень сложный этап, поэтому эти опасения есть. Мы находимся в крепком сотрудничестве со многими разведывательными структурами для того, чтобы отслеживать эти угрозы и риски.
- До событий 2011 года в западных банках на счетах Ливии находились десятки миллиардов долларов. С начала политического кризиса эти деньги были заморожены. Когда вы рассчитываете возвратить эти средства, какие перспективы?
Отсутствие должного управления этими средствами вызвало потери ливийского государства, превышающие один миллиард долларов в год. Это неприемлемо. Следует позволить ливийскому государству возвратить себе управление этими средствами, а не размораживать их.
- Но благодаря этим средствам вы могли бы разрешить свои проблемы, в том числе политические, незаконную миграцию. Почему Запад их не возвращает?
— В этой связи мы говорим о необходимости восстановления безопасности и стабильности в Ливии, для того чтобы можно было говорить о едином государстве. Тогда уже можно будет возвратить ливийские средства полностью, с тем чтобы все ливийцы, находясь в безопасности и стабильности, могли ими воспользоваться.
- В марте вы были в России и заявили о том, что Ливия намерена активизировать диалог с Россией в политической, экономической и военной сферах. В связи с этим хотелось бы спросить, в каких областях уже начато сотрудничество?
— Мы стремимся к наращиванию торгово-экономического сотрудничества с крупными российскими компаниями в целом ряде сфер — энергетической, нефтяной. С компанией "Роснефть" уже развивается сотрудничество. Возможно оно и в сфере строительства железных дорог. Двери открыты, Ливия нуждается в крупных специализированных компаниях во многих сферах, однако сначала нам нужно создать подходящий климат — безопасный и стабильный, чтобы эти компании смогли внести свой вклад в развитие экономики.
*Террористические организации, запрещенные на территории России.
