Новоизбранный секретарь Общественной палаты РФ, журналист и общественный деятель Валерий Фадеев в интервью РИА Новости рассказал о том, как народная дипломатия поможет наладить отношения России с Западом, каким образом можно противостоять прозападным НКО, влияющим на внутренние дела страны, а также что нужно сделать, чтобы побороть бедность в России. Беседовала Алина Медведская.
— Экс-секретарь ОП РФ Александр Бречалов ранее заявил в интервью РИА Новости о том, что половина членов палаты по разным причинам ничего не делает. Как вы намерены бороться с этой проблемой?
— Заставить мы их не можем — тех, кто не работает или работает недостаточно активно. Исключить мы их не можем. Общественная палата — это такая вольница, зарплату там не платят, каких-то мер дисциплинарного воздействия нет. Общественная палата строится на основе личной мотивации, и поэтому главный способ — это, конечно, заинтересовать членов ОП, вовлечь их в интересную работу. Если говорить о регионах, то часто региональные общественные палаты направляют в федеральную палату людей пожилых, но очень авторитетных и уважаемых, и давить на этих уважаемых людей было бы просто неправильно.
— Но, может быть, в таком случае стоит предусмотреть механизмы замены неактивных членов ОП на активных?
— А кто будет принимать это решение? Суд? Или комитет по этике? Это некорректно. Главный способ — это увлечь людей.
— Предположу, что увлечь людей можно интересными проектами. Какие проекты палаты пятого состава вы намерены продолжить реализовывать, а какие нет?
— Многие проекты будут продолжены. Во-первых, развернута очень глубокая продуктивная работа по анализу законопроектов, поступающих в Госдуму, — нулевые чтения. Я считаю, что мы должны быть более настойчивы, больше выступать на пленарных заседаниях Госдумы (и закон нам это позволяет), чтобы громче обозначать позицию Общественной палаты.
Форумы "Сообщество", которые проходят по всем регионам страны, — это мощнейшее действие палаты, потому что теперь физически видно, что огромное количество людей занимается какой-то общественной работой. Тысячи активистов съезжаются на каждый форум, президент Владимир Путин уделяет этому большому внимание, он сам приезжает на эти форумы. Это все, безусловно, очень важно. Я считаю, что надо больше коммуницировать с чиновниками и с журналистами и на этих форумах сделать акцент на коммуникациях между этими группами: между активистами, чиновниками и журналистами. Будем развивать эту тему форума.
— В какой сфере нам ждать новых проектов от общественников?
— Вот эта тема коммуникации будет одной из главных. Проект сейчас называется "Внедрение лучших практик общественного активизма в регионах". Мы исходим из того, что дистанция между чиновниками и активистами слишком велика: чиновники часто боятся взаимодействовать с активистами, с НКО. Зачастую они воспринимают это как какую-то обузу, какую-то дополнительную ненужную работу — это ошибка, потому что активисты работают на свои муниципалитеты, на свои города, на общество, которое в этих городах существует.
И надо учить чиновников, и если не получается, если не хотят учиться, то их заставлять работать с гражданским обществом — с одной стороны. С другой стороны, и некоторые представители гражданского общества чиновников не любят, пренебрегают, иногда даже презирают.
Это тоже неправильно. У государства есть большие ресурсы, у активистов есть большое желание, надо соединить желание и ресурсы. И этот проект предполагает работу на местах, в муниципалитетах, в городах. Мы будем налаживать буквально в ручном режиме эту коммуникацию. И это один из способов активизации региональных палат.
— С докладом о состоянии гражданского общества в РФ палаты пятого состава был связан громкий скандал…
— Это очень сильная натяжка. Журналисты уцепились за один из пунктов деятельности в уставе этой организации (которая готовила доклад — ред.), но там еще десятки других пунктов есть, и эта организация вполне могла заниматься той работой, в которой они и выиграла тендер. Это была очень сильная журналистская натяжка.
— В любом случае после той громкой истории не могу не спросить: кто и как будет готовить аналогичный доклад в палате шестого созыва? Будут ли учтены ошибки предшественников и приглашены известные правозащитники к тендеру?
— Конечно, будут правозащитники приглашены. Многие очень активные люди не попали в состав палаты, хотя выдвигали свои кандидатуры. Если они хотят заниматься полезной работой, несомненно, их надо привлекать в экспертные советы, к написанию доклада, в какие-то рабочие группы по решению конкретных задач. Общественная палата не будет замыкаться на 168 человек, которые составляют ее костяк фактически. Надо как можно шире распространять вот эту активность, энергетику.
— На первом пленарном заседании в палате вы говорили о том, что народная дипломатия способна помочь выстроить диалог между Россией и Западом. Каким образом ОП будет помогать выстраивать этот диалог?
— Эту тему поднимал много лет назад Евгений Павлович Велихов — первый секретарь Общественной палаты, сейчас он почетный секретарь палаты. И он очень большое внимание уделял международной работе тогда еще, в более спокойные времена. А сейчас это тем более важно. Есть разное понимание политической ситуации в мире и понимание того, как должны взаимодействовать западные страны с Россией — у политиков, у бизнеса и у общественности зачастую принципиально разное понимание.
Вот недавно был экономический форум в Санкт-Петербурге, приехали тысячи предпринимателей из разных стран, из США приехали несколько сотен предпринимателей. Они хотят энергичной, обширной хозяйственной деятельности, хотят развивать бизнес в России, хотят торговать, а политики мешают. Бизнес борется за то, чтобы санкции отменили, чтобы политическая ситуация менялась, и президент Путин на встрече с бизнесменами прямо сказал — помогите нам наладить отношения, помогите нам снять напряжение.
Здесь то же самое. Понятно, что общество западных стран гораздо более лояльно по отношению к России, чем политическая сфера, несомненно. И надо этим воспользоваться, надо расширять контакты с теми силами, которые хотят снять напряжение, которые хотят оздоровить международную обстановку. Сейчас готовится план этих действий.
— То есть будут организованы какие-то делегации, совместные мероприятия с иностранцами?
— Обязательно, делегации, инициативы. Надо вспомнить об обмене молодежными делегациями. Это было популярно в 90-е годы. Есть целый ряд инструментов, которые уже сейчас работают и которые уже надо дополнять. Есть Россотрудничество, надо очень тесно с ними работать. Есть МИД, с ним тоже надо работать. Этой темой в ОП занимается очень опытный дипломат — Сергей Александрович Орджоникидзе.
— С какой страной в первую очередь, по вашему мнению, необходимо налаживать контакты?
— Поскольку мы говорим о снятии напряжения, то, конечно, надо в первую очередь в этом отношении работать с Западом: США, Германия, Франция. С Францией сейчас какое-то просветление наступает. И только что избранный президент Франции приглашает президента России на встречу — это хорошие знаки, надо в эту сторону двигаться, надо поддерживать такие позитивные шаги. Во Франции, кстати, очень сильный Социальный и экономический совет — аналог Общественной палаты РФ, он наш важнейший контрагент.
— Считаете ли вы, что некоторые западные страны через НКО пытаются влиять на внутреннюю политику России?
— Это общеизвестный факт. И американские расходы на финансирование НКО в мире огромные (в том числе и в Россию эти деньги втекают) — это десятки миллиардов рублей в год. Это тоже всем известно. Хочу заметить, что президентские гранты в России — это четыре миллиарда рублей. Говорят о том, что они будут увеличены, но это меньше, чем объем западных денег, которые втекают в Россию. Некоторые деньги идут на пользу, не имеют политического довеска, а часть этих денег, конечно, имеют политическую составляющую, надо отдавать себе в этом отчет.
— Как же с этим бороться?
— Как бороться? Закрывать ведь тоже нельзя, тоже неправильно изолироваться. В первую очередь надо развивать свои институты гражданского общества, свои организации, чтобы людям было интереснее работать со своими, чем с чужими.
— Введение реестра "иностранных агентов" вызвал бурную дискуссию в обществе, а каково ваше мнение об этом законе?
— Учитывая трудные отношения России с Западом, конечно, правильно было бы, чтобы люди знали, на какие деньги существуют те или иные НКО. Этот закон не препятствует деятельности, всего-навсего требует, чтобы эти организации публично заявили о том, что они получили деньги из-за границы.
— Не нужно ли в условиях масштабного финансирования западными странами НКО, которые пытаются повлиять на внутриполитическую повестку РФ, ужесточить этот закон?
— Я не думаю, потому что есть же еще один способ квалифицировать подобные организации, получающие деньги из-за границы, — это нежелательные организации. То есть те организации, которые ведут фактически подрывную деятельность, закрываются. Те организации, которые ведут деятельность полезную, или нейтральную, или ту деятельность, которую мы не можем оценить, но получают деньги из-за границы, они должны объявить об этом, вот и все. Надо смотреть, как работает закон, какова практика, и, может быть, через какое-то время вернуться к нему.
— Еще одна из активных дискуссий в обществе связана с участием детей в митингах, в том числе несанкционированных. Звучали инициативы вовсе запретить несовершеннолетним участвовать в демонстрациях. Как вы относитесь к таким идеям?
— Ну, во-первых, надо сказать, что в России довольно нежное отношение к несанкционированным митингам. И вот, скажем, во Франции есть понятие несанкционированное сборище. Сборище — они это так называют. Полиция делает два предупреждения о том, что это сборище должно разойтись. После второго предупреждения, если сборище не расходится, полиция может действовать сколь угодно жестко: водометами, резиновыми пулями, слезоточивым газом. И иногда мы видим, как это происходит в других странах.
У нас полиция действует предельно нежно. И мы это видели и на несанкционированном митинге на Тверской и 12 июня, и 26 марта. На мой взгляд, лучше уж так нежно, чем сразу дубинкой по голове. Это первое. Второе — конечно, несанкционированные митинги должны пресекаться. Я не видел реальных запретов властями митингов в России. Может быть, где-то в регионах и идет какое-то давление на желающих организовать митинг, но это бывает редко, это нетипично, а тем более в Москве такого не было никогда. Хочешь проводить митинг?
Проводи, согласуй место с властями. Ведь не требуется разрешение властей, речь идет о месте. Если говорить про 12 июня, проспект Сахарова — прекрасное место в центре Москвы, традиционное место для проведения митингов. Поэтому то, что произошло 12 июня на Тверской, — это, безусловно, провокация, никаких других слов про это сказать нельзя.
Надо ли запрещать молодежи? Я не знаю, надо ли запрещать. Я не уверен, что надо им запрещать, тем более родителей наказывать. А если так называемый ребенок двойки получает, тоже родителей наказывать? Как? А если он какое-нибудь правонарушение совершил, хулиганил где-нибудь, тоже родителей наказывать? Эта штука так не работает.
— Если, как вы говорите, нежные методы правоохранителей не помогают, может, пора обратиться к опыту Запада и разгонять демонстрантов водой, использовать и другие серьезные средства?
— Ну подождите, зачем спешить? Терпение нужно. Ну, в конце концов, прошло два несанкционированных митинга в Москве, и что? Может быть, и рассосется. На втором митинге было уже меньше людей, и молодежи меньше было сейчас в июне, чем в марте. Это же очевидно.
Там же даже никого не сажают, даже ареста не дают административного, всего-навсего составляют протокол об административном правонарушении. Точно такой же протокол составляют, когда вы нарушаете правила дорожного движения, это же предельно мягкое наказание.
Надо подождать, не надо спешить ужесточать, надо посмотреть, как дальше это будет развиваться.
И еще здесь есть тема. Нужно искать формы работы с молодежью, такие формы, которые бы они принимали. Когда мы рассказываем по телевидению о том, что так поступать нельзя, до них сигнал не доходит, потому что телевизор не смотрят, надо двигаться в интернет, надо в понятной им форме доводить эти несложные мысли.
— Общественная палата будет этим заниматься?
— Не могу сказать точно, пока мы это не обсуждали… Это важная тема, но пока здесь решение не принято.
— Еще одна дискуссия, связанная с детьми, касается обязательного ЕГЭ. Ранее в ОП было высказано предложение ввести обязательный ЕГЭ по всем школьным предметам. Поддерживаете ли вы такую инициативу?
— Я не специалист, но у меня есть своя точка зрения как у обывателя. Я считаю, что надо растягивать ЕГЭ на несколько лет обучения в старших классах. Вот такая концентрация на выпуске из школы, мне кажется, что она неполезна, потому что дети-старшеклассники занимаются последние годы (год точно) только подготовкой к ЕГЭ. Мне кажется, что если бы экзамены, которые учитываются при поступлении в вуз, проходили бы не в июне после окончания 11 класса, а после окончания 9, 10 и 11 классов, тогда бы эта экзаменационная процедура была бы растянута и не надо было бы снижать напряжение самой учебы. Я не знаю, возможно, это будет и ЕГЭ. Но я считаю, что нельзя один месяц жизни выпускников делать судьбоносным. Вот получил хорошие оценки по ЕГЭ — значит, молодец, поступил в хороший университет. Не получил — значит, не поступил.
— И вновь хочу спросить о работе Общественной палаты. Все же в чем будут заключаться кардинальные отличия в работе палаты пятого и шестого составов?
— Когда вы говорите, что ждут кардинальных перемен, подразумевается, что предыдущие составы что-то делали не так. Я с этим не согласен. Разные составы делали определенную работу, на чем-то делали акценты, и это было полезно. И предыдущий состав тоже выполнил большую полезную работу.
Дальше, надо более определенно, жестче высказываться по резонансным проблемам. Надо не бояться затрагивать те темы, которые затрагивают, например, крупные госкорпорации, там много разных проблем. Надо больше выступать в СМИ с какими-то принципиальными заявлениями. Надо влиять на повестку дня жизни страны. А как на нее влиять? Надо отталкиваться от народной повестки. Вот мы видели "прямую линию" президента, вот это народная повестка, вот, что затрагивает людей, тот набор вопросов, которые задаются президенту. От этого набора, от этой повестки надо отталкиваться.
Сейчас палата в большей степени акцентирована на потоке информационном, законодательном, например, который идет от государства, от власти. А надо организовать мощный поток туда, наверх, от общества к государству. Надо создавать народную повестку дня, надо предъявлять интересы людей, цели людей. Надо жестче требовать, чтобы власть была адекватна этой народной повестке. Налаживание вот такой вот интенсивной связи могло бы нас продвинуть.
— На первом пленарном заседании вы также говорили о необходимости разработать специальную программу в РФ по борьбе с бедностью. Что конкретно вы имели в виду?
— Когда говорят о бедности, почти всегда имеют в виду какие-то льготы, дотации, пособия какие-то: вот бедному человеку надо дать пособие, и тогда он престанет быть бедным. Он не перестанет быть бедным от пособия в тысячу-две или даже пять тысяч рублей. У нас очень маленькие пособия. Борьба с бедностью заключается в налаживании нормальной хозяйственной жизни, люди должны иметь возможность заработать денег. На "прямой линии" с президентом звучали цифры, что почтальоны зарабатывают три тысячи 600 рублей, но это же безумие. Но какое вы им дадите пособие, чтобы они перестали быть бедными? Нужно создавать рабочие места с хорошей зарплатой. Это первое.
Сейчас вроде бы спад прекратился, экономический рост небольшой намечается. Вот у нас есть десяток регионов энергично развивающихся, а остальные? А там как? Есть какая-то политика по их развитию, а значит — по преодолению бедности? Вот о чем надо думать. Пособия, конечно, важны, но это не главное.
— Стоит ли ожидать, что план по борьбе с бедностью разработают в ОП?
— Конечно. Мы заявили о том, что мы будем влиять на повестку дня, и вот эта вот тема — одна из главных — что же делать с бедностью. Причем важно — вы правильно спрашиваете — не просто стонать, надо предлагать что-то. Повестка должна быть позитивной и деятельной.
