МОСКВА, 11 июн — РИА Новости, Лариса Жукова. История с избиением школьницы в лесополосе на 66-м километре МКАД получила развитие. Активные пользователи социальных сетей начали свое расследование: им удалось выяснить личности подозреваемых участниц драки, имена которых официально не разглашаются. В свою очередь школьницы пишут о многочисленных угрозах в свой адрес и просят остановить травлю. РИА Новости попыталось разобраться в этой истории.
Эфир для своих
Кадры с избиением школьницы пятью сверстницами в лесополосе на 66-м километре МКАД были сделаны очевидцами насилия еще 2 июня, но в истории не поставлена точка. Пользователи социальных сетей активно ведут свое расследование: в специальной группе "ВКонтакте" они делятся различными данными, которые им удалось добыть – фотографиями, анализом видео драки, скриншотами переписок с предполагаемыми участниками конфликта.
В сообществе чуть больше полутора тысяч человек, обновления появляются каждые полчаса. В основном, акцент на обсуждении личной жизни предполагаемых участниц драки. По данным соцсетей, нападавшим и потерпевшей всего по 14 лет, а зачинщице драки – 16. Изредка появляются новости о состоянии пострадавшей – в результате побоев она получила множественные гематомы. Девочка удалила страницу "ВКонтакте", но уже успела выйти в эфир Periscope.
В интернет-интервью она рассказала о том, что нападение было не первым: 28 мая у нее уже была стычка с зачинщицей конфликта. В лесополосу, по ее словам, пригласила знакомая, и она не догадывалась, что снова будет драка. Три дня после избиения провела в больнице – "отдыхала", а сейчас находится дома и боится выйти на улицу. В ответ на советы зрителей обратиться в программу "Пусть говорят" заявила, что не доверяет журналистам и не хочет стать второй Дианой Шурыгиной.
Сами пользователи резко осуждают агрессоров (предположительно, это участницы так называемой околофутбольной тусовки, задача которой провоцировать стачки среди фанатов). Почти под каждым упоминанием о них появляются гневные комментарии о недопустимости насилия и тут же – угрозы проделать то же самое с ними.
Петицию с требованием "посадить за решетку" девочек-подростков подписали свыше двух тысяч человек. Они также намерены добиться освещения конфликта на федеральном телевидении и Youtube-канале популярного блогера Николая Соболева, вопреки заявлению пострадавшей.
"Я не думала, что начну бить"
Три подозреваемые в избиении школьницы удалили свои страницы "ВКонтакте". Четвертая сообщила об угрозах в свой адрес и попросила своих виртуальных собеседников "не клеветать на нее", поскольку у нее есть "алиби", и с пострадавшей она не знакома.
Интернет-расследователям удалось анонимно поговорить с одной из участниц драки. В переписке, которую они выложили в группе, та рассказала, что Наташа (имя предполагаемой зачинщицы) вызвала жертву на "разговор", но "зачем-то" позвала нескольких своих подруг: "Типа после разборок пойти в торговый центр повеселиться, так всегда делаем, когда ходим компанией. Я согласилась, думала, поговорят и успокоятся. С нами было четыре мальчика, имена не скажу. Мы пришли – Вика была одна. Наташа подошла и сказала, что она *** (не права – прим. ред.), что уводит парней, и толкнула Вику. Не знаю, что на меня нашло, но когда Наташа сказала нам, чтобы мы присоединялись, я с детской злостью тоже начала бить ее, правда, меня потом оттолкнул мой молодой человек, с которым я была как раз в ссоре. Сегодня приходили менты. По ходу, мне крышка. Мама *** (избила – прим. ред.) жестко".
Девушка добавила, что переживает о случившемся.
"Я не думала, что начну бить ее. Мне, правда, не по себе. Я после этого плакала. Сегодня всех вели в прокуратуру. И мне кажется, дадут срок. У меня экзамены. А как-то противно за себя. Кто там не был – не поймет никогда. Руки за спину и ведут в комнату. Я чуть ли не ревела. Это очень страшно".
Предполагаемая зачинщица – единственная из "расстрельного списка" интернет-активистов, кто открыто прокомментировал свое участие в драке. Она не отрицала, что дважды избивала сверстницу, но утверждала, что инициатором встреч была сама жертва.
"Она писала, что приедет одна, и настоятельно просила меня тоже быть одной. Немного ранее мы дрались с ней один-на-один – я победила. За 15-20 минут до встречи она написала, что хочет встретиться в лесу. Я взяла с собой девочек, на подстраховку, если что. Девочка, как и ожидалось, тоже одна не приехала. С ней были тоже ребята. Мы немного повздорили с ней, и опять начали драться один-на-один, затем она начала что-то кричать оскорбительное и брала за волосы. У моих девочек накипело, они налетели на неё".
Чуть позже появилась версия о том, что жертва нападала на маму предполагаемой зачинщицы на детской площадке. Но пользователи скептически отнеслись к этим объяснениям.
По официальной версии, причиной конфликта стала ревность нападавшей – якобы пострадавшая встречалась с ее парнем. Обстоятельства случившегося и личности участников конфликта следователи устанавливают до сих пор. Возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 117 УК РФ – "истязание группой лиц, совершенное в отношении несовершеннолетнего лица", максимальное наказание по которой предполагает лишение свободы до семи лет.
Председатель коллегии адвокатов Павла Астахова Виктория Данильченко рассказала РИА Новости, что инициатору драки грозит реальный срок – согласно статье 20 УПК РФ, уголовная ответственность наступает при достижении возраста 16 лет. Однако в случае отказа в возбуждении уголовного дела семья пострадавшей может обратиться в суд в рамках гражданского судопроизводства. И хотя несовершеннолетним обвиняемым грозит воспитательная колония, чаще всего, по словам юриста, за такие поступки детей отвечают их родители, выплачивая пострадавшим значительные штрафы.
"Республика Шкид"
Комментарий психолога Адрианы Имж
Этот случай насилия довольно жестокий, но традиционный. Для подростков такие ситуации, к сожалению, типичны были и в советское время, и в двадцатые годы (например, аналогичные примеры есть в книге "Республика Шкид", по которой снят прекрасный фильм), и в девяностые. Просто сейчас появляется все больше видеосвидетельств, которые, конечно, очень пугают взрослых.
Нельзя сказать, что агрессия как-то формируется – она есть. Тут вопрос, скорее, в том, почему дети выбирают тот или иной способ ее проявлять. Дело в том, что подросток очень уязвим: на него оказывается колоссальное давление со стороны и взрослых, и сверстников, он очень устает. Все это накладывается на то, что у него мало мест и способов выражать агрессию. Более того, в обществе, наоборот, есть требование ее не выражать.
Поскольку нет нормального способа, агрессия канализируется вот так: спонтанно, стихийно, ужасно. И тут вопрос в том, как предложить своим детям другие способы прожить агрессию, усталость и ощущение собственной ничтожности.
Идея этого унижения не столько в том, чтобы опустить кого-то в иерархии, сколько в том, чтобы самому удержаться, не потерять принятие группы. Группой на одиночку нападать легче – снижается уровень ответственности, появляется ощущение единства.
Участие в насилии, разумеется, негативно влияет на психику не только пострадавшего, но и абьюзера. Если инициатор таких драк постоянно их провоцирует, у нее, скорее всего, есть склонность к насилию. Остальные дети попадают "за компанию", но, как правило, они об этом впоследствии жалеют.
Терапия потребуется каждому. Для невольных участников драки необходимо создать ситуацию, в которой они смогут раскаяться, осознать, что наделали, и найти какой-то выход из этого. В зависимости от религиозной и социальной группы, есть разные способы: от покаяния до выплаты компенсации пострадавшей.
В случае с самой пострадавшей все зависит от того, что именно нанесло наибольший ущерб. Как правило, такая травма ужасна не столько тем, что избили и унизили, сколько безразличием родственников или бездействием учителей или полиции. Но во всех случаях приходится обычно работать с приступами страха, потерей доверия, снижением самооценки, снижением числа контактов и восстановлением качества жизни.
Насилие порождает насилие
Комментарий психолога благотворительного фонда "Волонтеры — в помощь детям-сиротам" Инны Пасечник
Ситуация в лесополосе похожа на дворовые, районные разборки, которые обычно происходят не в центре города, а на его окраинах. Можно сказать, что это традиционные подростковые "группировки", участникам которых обычно от 12 до 20 лет. Эти сообщества предполагают иерархию, жесткие понятия и правила.
Существуют они по простой причине: и в школе, и дома дети чувствуют себя неприкаянными – им не банально хватает внимания.
Иерархическая группа с жесткими принципами становится тем местом, где, наконец, можно найти свое место и самоутвердиться. Именно так, кстати, дети попадают в сообщества, где распространяются наркотики, или, например, занимаются зацепингом.
Также в иерархической структуре у подростка формируется система ценностей. Например, есть табу на унижение в присутствии так называемых "шестерок" – тех, кто младше или ниже по статусу, и если оно нарушено, месть строится на физическом насилии. Если ребенок уже сталкивался с побоями в семье или с унижением в школе (например, когда учитель решал свои проблемы за счет притеснения не самого удачного ученика), то насилие легко принять за норму.
Как правило, дети проявляют агрессию, потому что не видят других моделей поведения. Встреча с другими нормами и правилами меняет картину мира. Например, когда я общаюсь с подростками из детских домов, они сильно удивляются тому, что я обращаюсь к ним по имени, а не фамилии, или говорю о том, что детей бить нельзя.
В истории со школьницами из Южного Бутово нет ничего удивительного в том, что именно девочки проявили такую жестокость: вполне вероятно, что в их среде поощряется не женственность и нежность, а умение драться. Но здесь есть разные уровни участия: зачинщик, пострадавшая, свидетели.
Я встречала немало людей, которые либо бездействовали во время насилия, либо участвовали помимо своей воли – у них надолго остается душевная боль. Скорее всего, они сейчас переживают большое чувство вины и стыда. Усиливается тревога, становится трудно остаться один-на-один с собственной болью – часто люди пытаются "забыться" с помощью алкогольных или наркотических веществ.
И даже если у кого-то хоть на минуту возникло ощущение, что происходит что-то неправильное, она не могла об этом сказать: следующей, кого бы избивали, скорее всего, стала бы она.
Это, кстати, тот механизм, по которому запускается травля – история внутри устоявшегося коллектива. Если кому-то не нравится, что происходит, он боится прервать этот процесс, иначе сам рискует стать жертвой. И это замкнутый круг. Агрессора никто не останавливает, и у него появляется ощущение, что дозволено все. Насилие начинается, как правило, с вербальных оскорблений.
Насчет самой зачинщицы – непонятно, как давно она живет в системе, где допустимы кровавые разборки, но в любом случае, потребуется время, чтобы объяснить ей, что чувствовал объект насилия, потому что она уже эмоционально искалечена таким образом жизни.
Безусловно, настоящая травма у самой жертвы. Человек попал в ту ситуацию, которую не смог изменить. Обычно мы активны и, если происходит что-то неприятное, даем отпор. В ее же ситуации отпор дать не получилось. Из действующего субъекта, контролирующего свою жизнь, она "превратилась" в объект. Переживание себя как объекта, над которым надругались, серьезно калечит психику. Это очень сильные чувства страха, обиды и унижения. Впоследствии травма может проявиться в виде сильной тревоги: нечто переполняет, и с этим очень страшно оставаться. Могут начаться панические атаки, внезапные перепады настроения, неврозы.
Продолжение этой истории довольно печально. Насилие породило насилие уже в отношении агрессоров – в интернете. И если в реальности из среды, где тебя травят, ты можешь уйти, понимаешь, откуда исходит угроза, то в интернете травят повсюду и непрерывно, скрыться невозможно.
Оскорбления поступают от анонимов, которые так же чувствуют свою безнаказанность и власть, и могут пойти на многое. То, что девочкам пришлось удалить свои страницы, говорит о сильном страхе того, что их продолжат оскорблять, найдут и отомстят, это был способ спастись. По всей видимости, они уверены, что с ними жестоко обойдутся.
Уголовное преследование приводит к тому, что подросток ощущает несправедливость наказания, и вместо раскаяния у него остается огромная злость. Он может обвинять жертву за то, что попал в тюрьму, и даже вынашивать планы мести. Это ни в коей мере не исправляет поведение, как принято считать.
Решением стало бы примирение сторон в досудебном порядке. Как минимум, возмещение ущерба потерпевшей, чтобы она перестала чувствовать себя жертвой. Конфликты с подростками лучше решать именно в таком порядке с помощью медиаторов.
Вопрос в том, чтобы правоохранительные органы предлагали родственникам именно такой путь решения проблемы.
К сожалению, к проблеме травли и насилия над детьми взрослые редко относятся с должным вниманием. Родители часто считают, что именно школа должна воспитывать, и игнорируют состояние детей, потому что им важнее получить обратную связь от учителей: хорошо ли учится ребенок. Взрослые гонятся за видимыми достижениями типа хороших оценок и редко учитывают, что чувствует ребенок в коллективе, как он адаптируется.
В школах существуют свои проблемы. Например, есть традиция "не выносить сор из избы". С 2007 по 2016 год я работала в Центре психолого-медико-социального сопровождения при московском Департаменте образования. О случаях травли мы узнавали вовсе не от учителей, а от родителей. Когда мы обращались в школу и предлагали свою помощь в работе с коллективом, директора беспокоились о своей репутации и отвечали, что все в порядке, а подросток должен научиться защищать себя сам. Хотя речь шла о серьезной травме, и мы вовсе не собирались обвинять в этом учителей.
Впоследствии подростки, которые пережили травлю и насилие, оказывались крайне дезадаптированы. Складывалось впечатление, что они хотят себя уничтожить: кто-то выходил на ловлю педофилов, используя себя как приманку, кто-то занимался детской проституцией. Этот путь саморазрушения – бессознательная ненависть к себе.
Эта проблема есть во всех странах. В Скандинавии даже прописаны законы на государственном уровне о работе со школьным унижением. У нас год назад в рамках Департамента образования Москвы проводился курс повышения квалификации для полусотни педагогов и психологов, темой которого были современные технологии работы с травлей. Однако программу свернули, и вряд ли в ближайшее время восстановят.
Куда могут обратиться подростки, попавшие в трудную ситуацию
Единый общероссийский номер детского телефона доверия — 8 800 2000 122
Всероссийский телефон для женщин и детей, пострадавших от домашнего насилия – 8 800 7000-600
Телефон доверия экстренной психологической помощи МЧС — 8 499 216 50 508
Центр экстренной психологической помощи Московского психолого-педагогического университета – 8 499 795 15 01
Центр помощи пережившим сексуальное насилие "Сестры" – 8 499 901 02 01
Центр помощи подросткам — www.твоятерритория.онлайн
