Руслан Карманов, для РИА Новости
Одним из проявлений эскапизма — психического бегства от каких-то неприятных и "непонимаемых" вещей — является ожидание скорых перемен масштабного характера.
Кто-то ждет, "когда в Америке вулкан проснется". Кто-то в ожидании термоядерного синтеза, а кто-то — базового безусловного дохода.
Это удобно.
Особый интерес представляет ожидание скорой смены экономической или производственной парадигмы планетарного масштаба.
Обычно это обрамляется различными терминами типа "новый промышленный уклад" или "промышленная революция", однако суть рассуждений и логика подхода к проблеме в корне остаются теми же: "Какой смысл сейчас что-то делать? Вот-вот произойдут такие огромные и ослепительные изменения, что только успевай охать да восторгаться; все как-то вот само по себе станет как в сказке".
Повсеместная и массовая роботизация — один из таких случаев.
Общая канва с тех пор не меняется: "в нормальных-то местах все делают не люди, а роботы, а люди просто так получают огромные деньги за то, что просто наблюдают за этим и сами ничего не делают". Подспудное проецирование своих личных мечт о непыльной и престижной работе высокооплачиваемого надсмотрщика над кем-то, да хоть и роботами, — заметно невооруженным взглядом. Но сейчас не про это.
Для укрепления мифа о вот-вот роботизации (с обязательным подчеркиванием, что всякие неправильные люди массово потеряют работу, а хитренькие и вовремя пристроившиеся, к которым относят себя говорящие, — наоборот, только выиграют) часто используются различные новости вида "Компания X автоматизировала все производство", на поверку являющиеся или вымыслом, или "довираньем" реальности в разы, а то и на порядки. Это, впрочем, никак не мешает ожидающим чуда сделать выводы: "Ну вот и все. Как и предполагалось. Ну вот и началось".
Статья описывает реальную ситуацию на одном из олицетворений мечт и чаяний про роботизацию и автоматизацию — заводе фирмы Tesla во Фримонте.
Ситуация достаточно проста. На заводе действительно работает много роботов, просто фамилии у них типа "Санчез". Работают роботы по 10-12 часов. В основном нелегально, так как легально столько работать по договору нельзя. Это делает, кстати, ощутимо понятнее причины удивительно стройного хора голосов "калифорнийских хай-тек-фирм" на тему иммиграционного указа Трампа — ведь без роботов Санчезов имитировать хай-тек станет окончательно невыгодно.
Суперроботизированная хай-тек-фабрика использует труд более 10 тысяч сотрудников, чтобы произвести немногим более 50 тысяч единиц автотранспорта в год. Учитывая, что у электромобиля количество узлов изначально ощутимо ниже, чем у обычного, плюс то, что на заводе ведется крупноузловая сборка (то есть "теслы" собираются из готовых компонентов; завод во Фримонте — это изначально сборочный цех "Тойоты"), ситуация выглядит еще более удручающей. Просто "сказочная" и "постоянно растущая из-за оптимизации" эффективность производства получается. Это уровень автоматизации примерно довоенных производств первой половины прошлого века.
Да ничего, в общем-то, не будет. Миф отлично умеет жить в отрыве от реальности. Кроме того, имеет место эффект ложной аналогии, когда прогресс в какой-то из "знаковых" отраслей выдается за "типовой для всех": "Вот процессоры постоянно увеличивают производительность, и флэшки становятся все более емкими — а значит, так во всем, на чем наклейка "хай-тек". Именно этот миф прекрасно помогает преодолеть неудобные факты верующим в чудо.
По интернету бродят массовые рассказы на данную тему, выполненные в стиле мозаики — это известный метод для создания иллюзии всеохватности процесса. Каждый из них имеет вид "Фирма A полностью отказалась от человеческого труда на производстве в городе Х" — с обязательным добавлением пачки выводов средней степени безысходности. И обязательным "заминанием" неудобных деталей. При нужной регулярности подачи у читающего создается ощущение глобального неотвратимого процесса, а на любую попытку осмыслить происходящее вырабатывается реакция "не время сейчас рефлексировать, когда такое-то ослепительное вокруг происходит". Так проходят годы ожиданий.
Часть таких рассказов я вижу сам. Проживая на острове Гонконг, наблюдал за тем, как строилась новая линия метро. Небольшая, из пяти станций, служащая задаче "чтобы сквозь гору по тоннелю и в объезд не нужно было ездить". Одним из ключевых признаков технологичности линии заявлялось то, что поезда на ней будут без машинистов. На тему этого местная пресса очень долго упражнялась в обсуждении прорывного и технологичного будущего.
Безусловно, развитие технологий идет, но, увы, вечное ожидание специальной ситуации смены уклада, после которой, по идее ожидающих, все резко станет правильно и хорошо, можно считать одним из заболеваний современности и не более.
"Deus ex machina", в современном фольклоре переводящаяся как "Робот прийде, порядок наведе", — бацилла, поражающая силу воли и сознание.
