Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве Российской Федерации
Четырнадцатого-пятнадцатого мая в КНР проходит глобальный форум "Один пояс — один путь". На нем Китай обозначил свое стремление к глобальному лидерству.
"Один пояс — один путь" объединяет проекты "Экономический пояс Шелкового пути" (ЭПШП, через Среднюю Азию в Европу), "Морской шелковый путь XXI века" (через Южнокитайское море в южную часть Тихого океана и Европу), а также ряд других геополитических проектов КНР в Евразии. Да, формально этот проект должен соединить КНР с рынками Европы, Ближнего Востока, Африки. Однако речь не идет исключительно о создании в странах-транзитерах транспортной инфраструктуры для поставок китайских товаров — председатель КНР Си Цзиньпин называет проект цивилизационным, объединяющим все страны в едином порыве к развитию и процветанию.
Они против
На первый взгляд (и этот взгляд акцентировали практически все западные издания, писавшие о форуме), объединения не получилось. Форум прошел на фоне целой череды скандалов.
Одни соседи обиделись. Индия (государство БРИКС и вторая по численности населения страна мира) отказалась участвовать в мероприятии. Формально потому, что часть Шелкового пути будет пролегать по индийской территории, оккупированной Китаем в ходе войны 1962 года, а также по занятой Пакистаном части Кашмира. "Ни одна страна не примет проект, который игнорирует важнейшие проблемы, касающиеся ее суверенитета и территориальной целостности", — заявил представитель индийского МИД Гопал Баглай. Китайцы тут могут только развести руками (никто эту территорию добровольно Индии не вернет, поскольку тогда КНР лишится границы с Пакистаном и выхода к пакистанскому порту Гвадар), а российские чиновники — сделать соответствующие выводы о крепости и перспективности многостороннего сотрудничества в рамках БРИКС.
История с форумом еще раз показала крайнюю сложность индийско-китайских отношений, особенно в стратегических вопросах. США и страны Юго-Восточной Азии многое делают для того, чтобы подтянуть Индию к проектам сдерживания Китая, и часть индийских элит готова под этим подписаться.
Другие решили показать характер. Так, свой подарок Китаю по случаю открытия форума преподнесла и КНДР — запустила очередную ракету, в очередной раз поставив Пекин в крайне щекотливое положение. Да, демонстративное непослушание Пхеньяна объясняется спецификой внутриполитической ситуации в КНДР и северокорейско-китайских отношений (так Ким Чен Ын доказывает Си Цзиньпину свою независимость, а заодно мстит Китаю за то давление, которое Си оказывал на КНДР в связи с ракетными испытаниями), однако на деле это непослушание демонстрирует всем слабость Китая. О каких глобальных проектах можно говорить, если китайцы неспособны даже контролировать своих вассалов (каковым в мире и считается Северная Корея)? В то время как Китай является основным поставщиком продуктов и топлива в КНДР, северокорейские медиа уже пишут о том, что КНР переходит красную линию и танцует под дудку американцев.
Ну и, наконец, свою лепту внесли европейские партнеры. Страны ЕС отказались подписывать совместную (и уже согласованную) с Пекином декларацию до того, пока он не согласится соблюдать ряд социальных и экологических стандартов.
Китайский мир?
Однако все эти скандалы не смогли омрачить демонстративный триумф Поднебесной. Хотя бы потому, что сам форум собрал представителей более сотни государств, три десятка из которых были представлены их лидерами. Оно и неудивительно — многие выстроились в очередь за китайскими деньгами. Си обещал выделить более 120 миллиардов долларов на новые проекты в рамках Пути, а в целом, по некоторым оценкам, китайские траты на Путь могут составить несколько триллионов долларов. А итоговая декларация форума лишена конкретики и написана в духе "за все хорошее против всего плохого", чтобы развеять опасения, будто Пекин с помощью этой инициативы стремится вовлечь другие страны в свою геоэкономическую орбиту… Попытки китайских чиновников объяснить, что "пояс и путь" — общий проект и что Китай выступает лишь организатором, а не единственным акционером, выглядят как кокетство, пишет руководитель программы "Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе" Московского центра Карнеги Александр Габуев.
Сам Си приветствует максимальное вовлечение в проект даже стран, которые, казалось бы, находятся далеко от транспортных магистралей Китай — Европа. "Мы надеемся создать большую семью, члены которой будут гармонично сосуществовать друг с другом", — заявил лидер КНР на церемонии открытия форума. О том, кто в этой семье займет роль папы, Си умолчал — вопрос риторический. Проект стал самым четким на сегодняшний день сигналом о том, что Си Цзиньпин собирается порвать с линией Дэн Сяопина "скрывай возможности и выжидай, не бери на себя лидерские функции". "Господин Си обозначил китайскую претензию на мировое лидерство", — пишет британский журнал The Economist. Именно мировое, а не региональное.
Однако готов ли Китай к роли мировой державы? Нет. Да, у него мощнейшая экономика и куча свободных денег, однако у КНР отсутствуют другие элементы, необходимые для мировой державы. Во-первых, идеологическая составляющая. КНР пока не может предложить миру привлекательную идеологическую модель развития (наподобие американского либерально-демократического порядка или советского коммунистического). Да, Пекин продвигает идею социализма с китайской спецификой (то есть модель справедливого и развивающегося государства, основанного на национальном наборе ценностей и идеалов), однако пока эта модель не проработана. Во-вторых, Китай не готов играть активную политическую роль — Пекин предпочитает не конфликтовать с Западом по тем вопросам, которые не касаются его Восточной Азии. Например, в сирийском или иранском вопросах КНР пытается прятаться за российской спиной, убеждая Москву в одиночку выступать в защиту российско-китайских интересов и, соответственно, получать за эту защиту все шишки. С тактической точки зрения это, безусловно, правильная позиция, однако она никак не повышает надежность китайских гарантий в глазах лидеров стран третьего мира. Ну и, наконец, в-третьих, армия КНР, хоть и является одной из самых сильных в мире, однако ее возможности по проекции силы пока тоже остаются под вопросом. И до тех пор, пока КНР не доведет свои военно-политические возможности до уровня экономических, о Китае будет сложно говорить как о мировой державе. Максимум как о младшем партнере США в рамках "Большой двойки" (на что уже сам Китай не пойдет).
Однако если мировые перспективы Китая вызывают определенные сомнения, то региональные — нет. По словам Владимира Путина (ставшего вторым главой государства после Си, который выступал на открытии саммита), китайская инициатива отражает общую потребность в координации разноформатных интеграционных процессов на Евразийском континенте и в других регионах мира. То есть российский президент предлагает интегрировать Евразийское пространство, Пояс Шелкового пути, ШОС и АСЕАН.
Эксперты, конечно, сомневаются насчет АСЕАН (страны Юго-Восточной Азии опасаются роста китайского влияния, и не только потому, что у многих из них территориальные споры с КНР — под вопросом их экономический суверенитет), однако по Средней Азии вопросов у них нет. Китай собирается серьезно вложиться в экономики этих стран и, соответственно, получить над ними определенный контроль, даже включить в сферу влияния. Китайские инвестиции в ряде этих стран (прежде всего в Таджикистане) не могут не вызывать определенного беспокойства со стороны России, которая, получается, сама открывает перед китайцами двери.
Однако является ли продвижение китайских проектов в странах Средней Азии угрозой для Москвы? Не совсем. Целью китайцев является прежде всего стабилизация местных режимов через поступательное экономическое и социальное развитие — и тут их интересы полностью совпадают с российскими. Если Китай сможет дисциплинировать некоторых лидеров региона, а также вложится в развитие там производства, то Кремль только поаплодирует. Да, некоторые эксперты предупреждают, что КНР начнет вытеснять Россию из Средней Азии, однако это крайне маловероятно. Китаю не нужен конфликт с Россией. В Пекине прекрасно понимают, что без нормальных отношений с Москвой на всех проектах сухопутных коридоров в Европу можно поставить крест как минимум по причине недостаточной безопасности и надежности транзита. А также понимают, что это понимают в Вашингтоне, поэтому китайские руководители с некоторым опасением следят за российско-американским сближением. И чем более тесным будет это сближение, чем больше Россия будет разворачиваться на Запад, тем более комплиментарным станет китайское поведение в отношении Москвы, тем больше Пекин будет учитывать и уважать российские интересы.
А вот что является реальной угрозой, так это пассивность Москвы в деле подключения к китайским инфраструктурным проектам. В отличие от того же Казахстана ("прочухавшего" ситуацию и начавшего ударное строительство дорог под китайцев), российские компании не спешили выполнять даже те инфраструктурные проекты, о которых договаривались Путин и Си. "Мы последовательно модернизируем морскую, железнодорожную, автомобильную инфраструктуру, расширяем пропускную способность Байкало-Амурской и Транссибирской магистралей, значительные ресурсы вкладываем в обустройство Северного морского пути", — пояснял Путин. Однако, как объясняли корреспонденту РИА Новости эксперты, чиновники рассчитывали на то, что все эти проекты будут профинансированы китайцами, причем по принципу "держите деньги и делайте с ними, что хотите". Китайцы так не работают и работать не будут. И если Москва действительно хочет не только заработать на одном Поясе, но и сделать его стимулом для развития ряда российских регионов, то ей нужно наконец просыпаться. Ведь, как говорят в Китае, ленивой лошади любая дорога кажется дальней.
