Максим Соколов, для РИА Новости
Отношения между Россией и США находятся, мягко говоря, не в лучшем состоянии. К проблемам, возникшим еще при предыдущих администрациях, добавилось импульсивное кидание "Томагавков" по сирийской военной базе Шайрат. Рационально объяснить такой поступок затруднительно. Отношения с Москвой еще ухудшились (хотя, казалось бы, уж куда дальше), но выгоды, полученные США, не ясны никому.
Раздавались уже предложения — причем от лиц, прежде славившихся своей умеренностью и даже прямым западничеством, — вообще отменить встречу: "Евгений Примаков в сложившихся обстоятельствах позвонил бы госсекретарю США с личным посланием. Извините, дескать, мистер Тиллерсон. К вам лично никаких претензий. Москва ждет вас, но не сейчас".
Аннулирование приглашения тоже не лучший способ. Все-таки когда дипломатия кончается, вступает в силу последний довод королей, что не очень желательно. Пусть лучше министры беседуют о делах их скорбных. Но, правда, возможно, было бы лучше провести встречу в третьей стране. Это, по крайней мере, убрало бы дополнительную коллизию "хозяин — гость", от которой сейчас неудобно всем.
Впрочем, уже поздно. Да и, возможно, у МИД России есть свои резоны не изменять жанр свидания. Если верить американским источникам, встречу госсекретаря с президентом России уже отменили, т.е. уровень мероприятия понижен.
Но в любом случае и без того тяжелая база для первого свидания двух министров усугубляется еще двумя обстоятельствами.
Такая манера разговаривать с Тиллерсоном — как с наемником, чтобы тот отрабатывал звонкие британские стерлинги и не отлынивал от работы — необычна не только тем, что кабинет Ее Величества несколько преувеличивает свои полномочия.
Дело еще и в том, что, если вариант ультиматума Москве действительно рассматривается администрацией США, тогда вряд ли уместно привлечение к делу британской прессы и говорливого военного министра Великобритании.
Ультиматум — это уже последнее средство, к которому прибегают, если больше нет смысла в переговорах, это крайний вариант. Беседы в прессе об ультиматуме в момент, когда переговоры еще не начались, — неважное средство содействовать их успеху.
Не говоря уже о том, что в прежние времена готовящийся ультиматум всегда был дипломатической тайной. Загодя обнародованный ультиматум — это какой-то пшик.
Но кроме того, что Тиллерсону предстоит отдуваться за себя и за того парня, то есть британского министра, и неясно, хочет ли он этого, есть еще одно огорчительное обстоятельство. Никто не понимает, кто в Госдепартаменте хозяин.
Госсекретарь говорит одно, представитель США в ООН Хейли говорит нечто прямо противоположное, причем никто ее не дезавуирует. Такое "кто в лес, кто по дрова" в дипломатическом ведомстве — вещь довольно неслыханная, ибо непонятно, кто является обладателем верительных грамот и кому надлежит верить так, как если бы это говорил сам правитель.
Возможно, госсекретарь США внесет ясность в этот немаловажный вопрос, но в любом случае предстоящее свидание будет очень сложным. Ибо оно отягощено не только объективными противоречиями между державами, но и глубоко нетривиальным способом ведения дел.
