В Константинопольском патриархате считают решения Собора на Крите действительным для всех православных церквей, в том числе не приехавших на Собор, несогласие надо высказывать в рамках Собора, заявил советник патриарха Варфоломея архидиакон Иоанн Хрисавгис. О том, почему Собор не будет обсуждать ситуацию с расколом церкви на Украине, но будет говорить о гонениях на православных на Украине, почему не удалось преодолеть разногласия с Русской православной церковью и тремя другими церквами, об обращении к четырем церквам, по каким проблемам современности выскажется Собор в своем послании и какое значение будет иметь Собор для всей православной церкви архидиакон Хрисавгис рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Геннадию Мельнику.
— Отец Иоанн, какие вопросы обсуждались на синаксисе предстоятелей православных церквей 17 июня? Вы можете рассказать подробности?
— Этот синаксис предстоятелей православных церквей назывался малым синаксисом, поскольку шел лишь один день. Предыдущие синаксисы были обычно трехдневными. Решение провести малый синаксис предстоятели приняли на предыдущем собрании в Женеве в январе.
Целью его было, чтобы предстоятели изучили проект послания, которое готовила специальная комиссия представителей всех церквей предыдущие дни. Послание официально опубликуют в день закрытия Собора в следующее воскресенье.
Второй темой синаксиса была организационная, то есть порядок, в котором будут обсуждаться разные тексты и решения на Соборе, и практические вопросы, как время, которое Собор должен уделить каждому обсуждению, и так далее.
Но основной темой синаксиса, в конечном итоге, стало, конечно, отсутствие четырех церквей, которые решили совместно с другими церквами присутствовать на нынешнем Соборе, но в последние недели, как вы знаете, изменили свое мнение по разным причинам. Этой темой синаксис занимался больше других.
Предстоятели решили сблизиться с четырьмя отсутствующими предстоятелями и пригласить их и в последний момент присутствовать на официальном Соборе или на божественной литургии (в День Святой Троицы), где они могли бы вместе отслужить и провозгласить свое единство.
Было направлено официальное обращение со стороны Собора. Это не просто обращение нескольких архиепископов или патриарха Варфоломея, а официальное обращение со стороны Собора пересмотреть свое решение и найти возможность прибыть.
Конечно, это не означает, что главы десяти церквей не будут идти к Собору. Они хотели бы, чтобы был символизм, и их братья вместе с ними шли на Собор.
— Есть сообщения, что Святой и Великий Собор на Крите станет лишь первой частью и продолжится в следующем году. Это действительно так?
— Я не слышал такого. Насколько я знаю, некоторые церкви, в том числе Русская церковь, призывали, чтобы было нечто подобное. Но значение имеет первый шаг, первый Собор как начало для того, чтобы вновь открыть соборность церкви. У нас сотни лет не было этого. И важно, чтобы мы жили в церкви Соборов.
Его святейшество патриарх Вселенский убежден, что это должно произойти, и чтобы провозгласить соборность, мы должны вместе собраться на Собор. Мы должны сделать один первый шаг. Пусть это свершится. Пусть будет то, что мы ждали. Пусть будет то, что изменит всю планету. Это станет первым значительным началом возвращения к пути жизни церкви как Собора.
— Какие темы будут в послании Святого и Великого Собора? Оно ведь, как предполагается, станет важнейшим документом Собора?
— Действительно, мы ожидаем, что послание Собора может стать более значимым от других решений текстом Собора. Главным образом потому, что другие шесть текстов Собора, которые внесены в повестку, уже обсуждались и еще будут обсуждаться, будут сильно изменены в течение Собора. Но как бы то ни было, темы эти, некоторые более значимые чем другие, являются все же больше внутренними, чем для внешнего мира.
Послание же будет голосом Православия, соборной церкви, относительно главных проблем и значительных вызовов для общества сегодня.
Я не буду прежде времени говорить, что конкретно будет в содержании послания. Мы сможем узнать из текста послания церкви современному миру, какие темы занимают церковь и общество в целом.
Это единство церкви. Другие темы, которые беспокоят и православную церковь, и общество, православных верующих во всем мире, это семья и брак, духовная жизнь православного христианина, это некоторые общественные темы, такие как экология, личная мораль, темы всемирного значения, как война, гонения на христиан в разных странах, в основном в тех, где находится начало, корни христианства — на Ближнем Востоке. Это проблема беженцев, которая так беспокоит общество, из-за войны на Ближнем Востоке и в Северной Африке.
Есть основания для надежды по этим темам, по которым, я думаю, выскажется православная церковь. Есть причины молиться за это, основания бросить свет на то, что покрывает темнотой мир. Это то, о чем напомнит церковь, что переживает мир сегодня, от чего страдает мир сегодня. Это то, что церковь не должна жить сама в себе, но должна быть открытой обществу, проблемам общества и самому обществу.
— Что касается единства церкви, почему, по вашему мнению, не удалось преодолеть разногласия с Русской православной церковью, с тремя другими церквями? Какие проблемы не удалось преодолеть?
— Проблемы есть разные, но должен сказать, я искренне верю, что церкви эти, как и церкви находящиеся здесь, на Крите, конечно, беспокоятся и переживают. И, конечно, есть внутренние проблемы, которые затрудняют их пребывание на нынешнем Соборе. Это или движения более консервативные, или разногласия, как в случае Антиохии и Иерусалимом по Катару. Но я абсолютно убежден, что Собор – место и время, где должны решаться эти проблемы.
Я хотел бы подчеркнуть, что мы верим, и это говорят все церкви, и Антиохийская, и Русская, — мы должны быть едиными и прийти к Собору едиными. По-человечески это не представляется возможным или легким.
Собор проходит именно потому, что мы не являемся едиными. Он проходит не для того, чтобы у нас была партия, он проходит не для того, чтобы благословить это. Он проходит потому, что есть проблемы между нами и в мире.
Единство — не начало отношений, единство – завершение отношений. Когда вы на Соборе и работаете, боретесь за союз, тогда приходит единство и союз.
Это не то, что мы начинаем как люди, это то, что дается Святым Духом. Это то, что произойдет в день Пятидесятницы (один из главных праздников христианства, отмечается 19 июня – ред). Это дар Божий и мы, люди, можем только благодарить, и только посредством церкви, и только посредством Собора мы можем найти и получить дар единства.
— Я хотел бы затронуть то, что называется "горячими темами". Планируется ли поднимать на Соборе вопрос о расколе церкви на Украине и о притеснениях Украинской православной церкви Московского патриархата?
— Это не является частью обсуждений этого Собора. Это мы знаем точно, поскольку новые темы не будут выноситься на обсуждение Собора. Этого требовал и патриарх Кирилл на предыдущем синаксисе (в Шамбези – ред), что он не хотел бы этого. И, конечно, он хотел обязательств и сказал, что не приедет, если будет обсуждение по Украине. И Святейший (патриарх Варфоломей) пообещал, и не будет Константинополь проводить это обсуждение. Мы ждали, что патриарх Московский приедет, если это главная проблема, которая его беспокоила, и в этом нет проблемы с точки зрения Собора.
Я не верю, что будет поднята эта тема.
Но вот что точно будет обсуждаться — это что наших православных христиан притесняют, устраивают гонения на них, убивают в разных странах, таких как Сирия, Ирак. Православные христиане есть на Севере Африки и на Украине. Это правда, что люди теряют кровь и саму жизнь, брат идет против брата, православный против православного. Молитва о мире, я уверен, состоится. Все начнется в понедельник.
— Предсоборные совещания утвердили принцип принятия решений на Соборе единогласием, консенсусом голосов. Что нам следует ожидать сейчас? Что будет этим с принципом?
— Это хороший вопрос, и это не только вы спрашиваете, его многие задают. Если кто-то не знает, история сводится к тому, что единогласно, консенсусом, было принято решение проводить Собор, и проводить именно сейчас, в Пятидесятницу (неделю праздника Пятидесятницы – ред), здесь, на Крите. Решено было дважды – в 2014 году на, по-моему, четвертом синаксисе в Стамбуле. Тогда решено было провести Собор в Стамбуле, но политические и другие причины не позволили сделать это сегодня. Тогда было решено и единогласно согласились все церкви, что Собор пройдет в 2016 году в праздник Пятидесятницы. В январе этого года было вновь подтверждено это решение, единогласное решение, всех предстоятелей, что Собор пройдет в этом году в Пятидесятницу.
Так что единогласие имеется. Как говорит патриарх Константинопольский, мы не можем изменить самостоятельно из-за одной или двух церквей единогласное решение всех. Мы должны быть вместе. Если бы были здесь четыре церкви и решили бы что-то иное, это могло бы быть в силе, я не знаю. Но если сам по себе кто-то находящийся за пределами (Собора) говорит, что "я хочу единогласия, но не хочу того, что у вас", это называется не "единогласие", это называется "вето".
— Но если Святой и Великий Собор примет какие-то решения, одобрит тексты, какое значение они будут иметь для церквей, которые не принимают участие в Соборе?
— Они будут иметь абсолютное значение и будут полностью действительными. И поясню, почему. В православной церкви не требуется присутствия церкви для того, чтобы для нее были действительными решения Синода или Собора. Например, один из важнейших соборов последних 200 лет прошел в Стамбуле в 1872 году по вопросу этнофилетизма (национально-племенных отличий – ред), национализма.
Константинопольский собор 1872 года принял одни из важнейших за последние века решения. Все церкви приняли эти решения. Русская церковь не была на Соборе, не было ее представителей. Но решения были полностью действительными и для России. Если бы была здесь Россия, или Грузия, или Болгария, и сказала: "Я не согласна с решением", это было бы совершенно другое положение вещей. Но несогласие, высказанное из-за пределов Собора, экклесиологически не действует.
— Пресс-секретарь патриарха Московского и всея Руси Кирилла священник Александр Волков в интервью РИА Новости сказал, что Русская православная церковь получила уже готовые решения, без каких-либо предварительных согласований с ней. Организационный комитет учитывал какие-либо предложения других церквей или нет?
— Имеются в виду тексты?
— И тексты тоже.
— Это ошибочная позиция. Я был на обсуждениях и следил за ними, и могу сказать, что ни одна церковь не получила столько своих собственных позиций в текстах, как Русская церковь. Многие другие церкви просто соглашались, говорили – "пусть так идет", "оставьте". Если какая-либо церковь в мире и может заявить, что ей не дали слова по текстам, то это не РПЦ.
Нам больно, что некоторые церкви не прибыли, и я верю, что и те церкви, которые не прибыли, также испытывают боль.
— Что касается бюджета Собора. Было ли обсуждение, как расходовать средства?
— Я не знаю точно сумму бюджета, я думаю, что она может быть порядка 1,5 миллиона евро, но не уверен. Но я знаю, что было обсуждение, что большие церкви помогут церквам меньшим.
Когда Болгария поднимает вопрос стоимости (участия в Соборе – ред), я это понимаю, это естественно. Но она находится не в одиночестве, и если не могла бы заплатить то, что требуется, ей бы помогли другие церкви, это обсуждалось. Но сейчас и Москва, и Антиохия говорят, что для них немного дорого участие.
Но расходы на встречу 14 предстоятелей церквей, десять из которых прибыли, 24 или 25 епископов, шести советников для каждой церкви, такого количества прессы, секретарей, различных комиссий, организационного комитета, такого количества служб безопасности, такого количества медицинских служб – а многие иерархи пожилые, — для всего этого расходы очень небольшие. Хотя я и далек от финансовых вопросов, скажу, что для православной церкви дороже будет, если мы не проведем этот Собор.
