Главный внештатный специалист – пластический хирург Минздрава РФ, завкафедрой пластической и реконструктивной хирургии, косметологии клеточных технологий ГБОУ ВПО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава РФ Наталья Мантурова в интервью корреспонденту РИА Новости Юлии Осиповой рассказала о прошлом, настоящем и будущем российской пластической хирургии.
- Наталья Евгеньевна, как вы относитесь к новому спецпроекту "Социального навигатора" "Медицина красоты"? Чем, на ваш взгляд, он может быть полезен нашим читателям, вашим пациентам и самим врачам?
— Я воспринимаю этот проект, как канал передачи реальной информации о положении дел в пластической хирургии для всего сообщества. Это должен быть здоровый ракурс, справедливый подход к специальности. Пластическая хирургия привлекает повышенное внимание, собирая большие аудитории. Но, к сожалению, специальность чаще выставляют в негативном свете.
На деле же специальность живет, и мы — пластические хирурги — стоим за нее горой. Пластическая хирургия бурно развивается, формируются профессиональные стандарты, появляется много новых возможностей, вносятся существенные законодательные изменения.
Так, была отменена профессиональная переподготовка, специальность теперь включена в ВАК (высшая аттестационная комиссия). Утверждается терминология, формируются диссертационные советы — среди наших специалистов уже много кандидатов и докторов наук. Сейчас мы работаем над тем, чтобы специальность была интегрирована в поле обязательного медицинского страхования в части реконструктивной хирургии. Это крайне востребовано обществом.
- Выходит, что в государственных больницах вскоре могут появиться штатные пластические хирурги?
— Вхождение пластической хирургии в систему ОМС и ДМС до недавнего времени было неким нонсенсом. Но нельзя забывать о тех российских гражданах, которые вынуждены обращаться к нашим специалистам для устранения физических дефектов после ожогов, травм, онкологических заболевания и пр. Подобные операции, например, операция по восстановлению молочной железы после мастэктомии (удаление молочной железы при раке), преследуют не только эстетические цели, но и тесно связаны с психологическим статусом наших пациентов: после реконструктивной пластики существенно улучшается качество их жизни, повышается самооценка, возрастает социальная активность.
Уровень техногенности окружающего мира возрастает, увеличивается процент нуждающихся в реконструктивных операциях. Кроме того, нельзя забывать о пациентах, которые пострадали на производстве при исполнении должностных обязанностей. Они застрахованы Фондом социального страхования, и уже сейчас имеют полное право на восстановление своего здоровья за счет средств фонда.
В настоящее время Госдума рассматривает правовые механизмы расширения деятельности медицинских организаций, оказывающих услуги в сфере пластической хирургии (проект федерального закона "О внесении изменений в федеральный закон "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации"). Законопроектом предусматривается возможность участия негосударственных медицинских организаций в оказании высокотехнологичной медицинской помощи, не включенной в базовую программу ОМС.
Перечень медицинских организаций частной системы здравоохранения, оказывающих нашим гражданам высокотехнологичную медицинскую помощь, не включенную в базовую программу ОМС, будет утверждаться Минздравом. Я уверена, что после принятия закона главные внештатные специалисты по всем медицинским специальностям примут участие в обсуждении порядка формирования этого перечня.
- Пластическая хирургия – молодая специальность, основана лишь в 2009 году. Что сделано за эти годы?
— Значительно улучшились условия медицинских учреждений, вырос профессионализм и самодостаточность российских пластических хирургов. Сейчас уже никто не стремится затащить пациента на операционный стол.
Мы пережили сложные времена, когда рынок был наводнен неквалифицированными пластическими хирургами, в большом количестве распродавались сертификаты и дипломы.
На мой взгляд, коллегиальному сообществу следует прописать еще более строгие барьеры для разрешения выполнять ту или иную медицинскую процедуру.
- Что происходило в этой сфере до легализации специальности?
— Была хирургическая косметология. В Москве существовало два крупнейших института пластической хирургии – на Арбате и на улице Ольховской. Они и по сей день являются флагманами пластической хирургии. Да, у нас не было прописанной специальности, но работала четкая схема подготовки таких специалистов, были грамотные учебные пособия по основам коррекции внешности, существовала ординатура по пластической хирургии.
Наконец, у нас были выдающиеся учителя — представители челюстно-лицевой хирургии, общей хирургии, микрососудистой хирургии, травматологии (сейчас все эти дисциплины являются составными базовыми специальностями в новой типовой программе по подготовке пластических хирургов). В свое время они общались со звездами профессии – Хитровым, Лимбергом, Михельсоном… Все это было интересно и добросовестно.
- Когда наступил критический момент для профессии?
— Каждая специальность когда-нибудь переживает сложные времена. Для пластической хирургии такие времена были в 1995-2000 годах. В основном весь негатив был связан с использованием препаратов, вызывающих большой процент осложнений у пациентов. Мы не смогли изолировать себя от внешнего мира и тех предложений, которые исходили от фармацевтических компаний и поставщиков. Рынок косметологии и пластической хирургии тогда был наводнен всевозможными несертифицированными продуктами и препаратами.
- Сейчас такого беспредела нет?
— В настоящее время применяются инъекции геля, гиалуроновой кислоты, всевозможные филеры, но все эти препараты и методики сертифицированы, исключительно хорошо зарекомендовали себя на рынке и не вызывают осложнений. Однако и здесь многое зависит от профессионализма врача, который должен уметь рассчитать дозу, правильно ее ввести. Это вам не макияж, а медицинские уколы, хотя и "уколы красоты".
- Как вы оцениваете уровень российской пластической хирургии в мире? Есть ли такие операции, которые российские пластические хирурги делают лучше всех и дешевле всех?
— Последнее время увеличился поток иностранных пациентов, которые целенаправленно приезжают в Россию, чтобы сделать пластическую операцию. Московские клиники утверждают, что иностранные пациенты составляют 35-40 процентов от общего числа, хотя я полагаю, что этот процент немного завышен.
Период девальвации рубля – комфортный момент для обращения иностранных граждан в российские клиники, где они в великолепных условиях получают качественные медицинские услуги по более привлекательно цене, чем в Европе и Америке.
У российских пластических хирургов очень сильная школа. Ни один специалист, который уехал из нашей страны за границу, не остался там не у дел — все востребованы, работают по профилю.
Нашим хирургам под силу высокотехнологичное и даже роботизированное оборудование. Именно российские пластические хирурги полтора года назад первыми в мире сделали эстетическую операцию на лице с использованием робота-хирурга da Vinci.
- На какие пластические операции сейчас самый большой спрос?
— Наиболее востребованы малоинвазивные операции, которые не предполагают больших разрезов. "Золотым стандартом" являются эндоскопические операции, нитевая коррекция, регенеративная медицина, контурная пластика, аппаратная косметология. Сейчас появились огромные возможности для того, чтобы избежать или отодвинуть на более поздний срок серьезное хирургическое вмешательство в целях эстетики.
- Какие глобальные научные перспективы, на ваш взгляд, ждут пластическую хирургию в отделенном будущем?
— Будущее за клеточными технологиями. Уже сегодня у нас много наработок по данной тематике, но мы не можем их применять в своей практике на легитимной основе. В настоящее время в Госдуме (Наталья Мантурова — член рабочей группы комитета по охране здоровья Госдумы РФ) готовится к третьему чтению законопроект "О биомедицинских клеточных продуктах". Я надеюсь, что до конца 2016 года он будет принят, и тогда мы сможем использовать клеточные технологии для создания искусственной живой кожи (для лечения ожогов, ран, трофических язв), искусственных хрящей, уретры, роговицы.
Накопленный научно-методический потенциал в сфере клеточной биологии, генетики и молекулярной биологии может стать основой для разработки современных методов профилактики, диагностики и лечения широкого спектра заболеваний человека, регенерации поврежденных тканей и органов с помощью клеточной терапии. Я верю, что с помощью клеточных технологий мы сможем восполнить биодефицит жировой ткани. Другими словами, после принятия этого закона пластическая хирургия может выйти на новый уровень развития.
Скорее всего, со временем клеточные технологии позволят нам отказаться от силиконовых имплантов. Возможно, нам даже придется сложить скальпели… На основе клеточных технологий будут созданы чудодейственные препараты, вызывающие преображение без серьезных хирургических вмешательств: пусть это будет не крем Азазелло, а укол с кремом Азазелло.
