Великобритания не может простить России Крыма, но сотрудничество с РФ в Сирии было бы разумным решением, антироссийские санкции невыгодны для британского бизнеса, но необходимы как инструмент давления, Brexit лишит Британию важных инструментов влияния, но позволит Евросоюзу создать собственную систему безопасности. О причинах отказа Британии от диалога с Россией, возможных итогах референдума о членстве Британии в ЕС и способе решить крымскую проблему рассказал в интервью старшему корреспонденту РИА Новости в Лондоне Марии Табак глава международного комитета палаты общин британского парламента Криспин Блант.
— Господин Блант, вы только что вернулись из России, где в том числе встретились с замглавы МИД РФ Григорием Карасиным и вашим российским коллегой, главой международного комитета Государственной думы Алексеем Пушковым. Какие у вас впечатления от визита?
— Мы сейчас делаем всесторонний анализ британско-российских отношений, доклад должен быть опубликован до Рождества. Это большая работа, наша задача — посмотреть на отношения с Россией не только в свете сегодняшних трудностей, но и с точки зрения упущенных стратегических возможностей и возможных будущих перспектив для возвращения отношений на лучший уровень. Комитет в рамках подготовки доклада в том числе посетит соседние с РФ страны — одну из прибалтийских, Украину — летом, уже после референдума (о членстве Британии в ЕС, который пройдет 23 июня — ред.).
Ситуация в наших политических отношениях сейчас сложная, но есть возможность улучшить отношения между парламентами. Мы хотим лучше понять российскую точку зрения, и поэтому мы ездили в Москву и встречались с Пушковым и его коллегами. Это была очень полезная встреча, этот диалог должен быть продолжен, так что посмотрим, изберутся ли Пушков и его коллеги в сентябре, и мы продолжим этот диалог.
— Готовы ли вы принять ваших российских коллег здесь, в Лондоне?
— О, я буду очень рад, если наши российские коллеги смогут приехать сюда, обязательно увидимся с ними. Конечно, нужно решить практические вопросы. Но было бы очень хорошо, чтобы они приехали, очень важно, чтобы они поняли британскую точку зрения.
— Как бы вы охарактеризовали нынешнее состояние российско-британских отношений?
— Наши двусторонние отношения на политическом уровне переживают очень трудный период, а это означает, что сейчас гораздо больше внимания уделяется культурным обменам. К примеру, очень удачный обмен шедеврами между Национальной портретной и Третьяковской галереями. Такие вещи становятся гораздо более важными для двусторонних отношений, когда политические отношения находятся на низкой точке. В очень трудной ситуации оказались сейчас сотрудники британской дипмиссии в России и российской в Лондоне, просто даже с чисто бытовой точки зрения. Наша задача как комитета — контролировать деятельность МИД, и было бы хорошо добиться, чтобы возможности британской миссии в Москве расширились, чтобы были отменены ограничения на ее деятельность, а я, в свою очередь, укажу Форин-офису сделать то же самое.
— Нет ли у вас ощущения, что Великобритания сейчас из-за своего категорического нежелания иметь дело с Россией оказалась несколько на обочине международной политики: например, она не вошла в "нормандскую группу"? Госсекретарь США Джон Керри при всем своем отношении к политике России постоянно находится на связи с главой МИД России Сергеем Лавровым. А Британии нигде не видно…
— Великобритания — это страна, основанная на правилах, Великобритания особенно серьезно относится к нарушениям международного законодательства, каковым является захват Крыма. И это очень сложная проблема для нас. Можно говорить о правоте или неправоте России в том, что касается исторической принадлежности Крыма, но, несомненно, этот поступок является нарушением международного законодательства. Речь идет об оккупации Крыма, и это создает большие трудности для движения вперед. За такие поступки должна быть расплата. Когда одна из стран-постоянных членов Совбеза ООН нарушает международные нормы, это глубоко беспокоит всех остальных. Конечно, есть точка зрения России, что это то, что делал Запад на протяжении последних 20 лет, Косово и так далее. Но мой ответ: если вы критикуете поведение Запада, тогда критикуйте, но не отвечайте еще худшими поступками. Все бы выиграли от того, если бы Россия осталась своего рода моральным авторитетом в вопросах, за которые она критикует Запад, а не сама нарушила бы международные нормы.
— Но теперь-то что делать? Уже и в Британии все чаще говорят, ваши же коллеги, что пора уже успокоиться с Крымом — Россия его все равно не отдаст — и сконцентрировать внимание на других темах, в которых и диалог, и сотрудничество возможны.
— Мы в сложной ситуации. Как отвечать стране, которая, будучи постоянным членом Совбеза ООН, так себя ведет? Один из вариантов исправления ситуации такой: Россия формально возвращает Крым Украине, а потом предлагает референдум под международным наблюдением, признавая, что таким образом откатывает назад незаконный захват территории силой. Россия получит возможность восстановить моральный авторитет и положить конец нынешней ситуации. Я бы сделал так.
— Чтобы закончить тему, что вы думаете об имплементации минских соглашений?
— Обе стороны их нарушают.
— Не следует ли Великобритании примкнуть к "нормандской четверке"?
— Мне нужно больше свидетельств для того, чтобы прийти к какому-то заключению по этому поводу. Сейчас — не думаю, но мы изучим этот вопрос.
— Возвращаясь к британо-российским отношениям: ну в каких-то других сферах мы можем сотрудничать?
— Россия — невероятно важная страна, и отношения у нас с ней существуют на разных уровнях. Российское общество сейчас находится совсем на другом этапе, чем в советскую эпоху. Мы не находимся с Россией в состоянии идеологического конфликта в том смысле, в котором это было во времена СССР. С этой точки зрения у нас нет конкурирующих представлений о том, как должен выглядеть мир. То, что сейчас демонстрирует российская власть, это скорее призыв к социальному консерватизму, но это не тот случай, когда страна пытается навязать свое устройство кому-то еще. В этом смысле мы сейчас на другом этапе, российские студенты учатся в Великобритании, культурные обмены есть, в этой сфере есть возможности улучшать отношения.
— С вашей точки зрения, имеет ли для Британии смысл сотрудничать с Россией в Сирии?
— Конечно! В Сирии наметился прогресс с тех пор, как Керри и Лавров возглавили международную группу поддержки Сирии. Успехом эта группа обязана этим двум джентльменам, им удалось запустить процесс урегулирования в Сирии, и ситуация заметно улучшилась с тех пор. Я тут задал министру обороны вопрос относительно сообщений в СМИ о том, что силы "Джебхат ан-Нусры" — несколько тысяч человек — находятся к северу от Алеппо. Я сказал, что было бы разумным иметь общую разведкартину того, что из себя представляют силы врага. Все согласны, что "Ан-Нусра" и ИГИЛ (террористические группировки, запрещены в РФ и еще ряде стран — ред.) являются общими угрозами для цивилизации. Конечно, есть споры относительно других исламистских групп, об их роли, об официальной сирийской оппозиции, правительстве Асада. Но иметь общие данные, касающиеся сил общего врага, было бы полезно, это очевидно. Это помогло бы избежать недопонимания на месте.
— По оценке посольства РФ, Великобритания недополучила 10 миллиардов за год из-за санкционного режима против России…
— Я не располагаю такими цифрами, ничего не могу сказать по этому поводу. Санкции — это свободная торговля со знаком "минус", они касаются всех. Британский бизнес, который торговал с Россией, конечно, теряет. Всегда будут компании, которые теряют.
— Принесла ли, с вашей точки зрения, успех политика санкций, в чем конкретно вы его видите?
— На этот вопрос нам предстоит ответить в своем докладе. Я не хочу предвосхищать ответы, не имея всех аргументов.
— От темы Brexit никуда не деться. Вот недавно премьер-министр Дэвид Кэмерон заявил, что Владимир Путин "будет счастлив" выходу Великобритании из ЕС…
— Никто в России не высказал такой точки зрения, все придерживаются осторожного нейтралитета по этому вопросу, что является проявлением уважения к воле британского народа. Я не вижу никаких свидетельств, подтверждающих предположения, что Путин хочет Brexit, и это все, что вам нужно знать.
— Как, с вашей точки зрения, изменится положение Великобритании в мире в том случае, если она покинет ЕС? Кстати, каков ваш прогноз насчет итогов референдума?
— Я предполагаю, что победят те, кто агитирует за "остаться", потому что, с моей точки зрения, хотя кампания за выход велась нечестно, она велась очень аккуратно и профессионально. Сам я выступаю за выход из ЕС.
В случае Brexit место Великобритании в мире существенно изменится, она будет играть гораздо более скромную роль и она не сможет проталкивать свою позицию в ЕС и использовать ЕС для упрочения своего влияния. Пример — санкции в отношении РФ, Британия занимает в этом вопросе одну из самых жестких позиций по причинам, которые я уже привел. Мы очень резко настроены против нарушений международного законодательства, поэтому занимаем жесткую позицию по санкциям. Но если мы выйдем из ЕС, санкции могут быть ослаблены. Конечно, мы все равно останемся пятой по величине экономикой, постоянным членом Совбеза и членом других организаций. Но если США и ЕС о чем-то договорятся, мнение Лондона мало кого будет интересовать.
— Может ли Brexit повлиять на положение Британии в НАТО?
— Нет. Но если случится Brexit, это даст возможность для создания эффективной европейской системы обороны, которую мы сейчас блокируем. Мы, пользуясь правом вето, настаиваем на том, чтобы защиту обеспечивала НАТО, а это ведет к тому, что более мелкие европейские страны не рвутся инвестировать в оборону. А если Британии не будет, у стран ЕС может появиться собственная эффективная система защиты.
— Еще одна ключевая тема: выборы в США. Сложилась редкая ситуация, когда и консерваторы, и лейбористы поддерживают кандидата от Демократической партии США.
— Вопрос в том, будет ли меняться позиция Трампа, займет ли он более ответственную позицию, чтобы продемонстрировать, что он годится на пост президента США, вот эти вопросы вызывают серьезное беспокойство по всему миру.
— Вы готовы с ним встретиться, если он приедет в Лондон?
— С удовольствием, если меня пригласят.
— А что вы думаете по поводу точки зрения, что у Британии нет собственной внешней политики и что она во всем следует за США?
— Это очень российская позиция. Нет, у Британии есть своя политика, по многим пунктам мы сходимся с США, иногда просто слишком близко.
— Важный пункт разногласий между Россий и Великобританией, о котором сейчас подзабыли на фоне других проблем, это дело Литвиненко. Мне показалось, что реакция британского правительства на доклад коронера, в котором он возлагает ответственность за смерть экс-сотрудника ФСБ на российское государство, была, учитывая обычную тональность заявлений, какой-то удивительно сдержанной.
— Просто британское правительство считает, что оно еще с 2007 года знало, что произошло. Как только появилась вся эта линия с полонием, все было ясно. Правительство тогда приняло меры, потребовало высылки дипломатов, разведслужбы прекратили сотрудничество. То есть доклад коронера стал просто публичным подтверждением того, что правительство знало и так.
— Подводя итоги. Вы, изучая сейчас различные аспекты британо-российских отношений, хотите понять российскую точку зрения на ключевые международные события?
— Не только российскую. Мы знаем, что, например, прибалтийские страны испытывают беспокойство в связи с политикой России. Мы потому и намерены посетить одну из стран Прибалтики и Украину, посмотреть, обосновано ли это беспокойство, посмотреть на ситуацию их глазами, потому что они наши союзники. На самом деле трагедия последних 25 лет заключается в том, что, судя по всему, возможность восстановить место России в мире была потеряна и мы снова вернулись в 1980-е годы, только границы изменились. Ситуация в наших отношениях сложная, Россия "играет" с международным законодательством, а в Британии — еще и с уголовным. Британцы русского происхождения были убиты в Лондоне, Литвиненко ведь не единственный, и нам сложно в такой ситуации.
— Что, с вашей точки зрения, не позволяет России вернуть свое место в мире?
— Политика в России так и не получила должного развития. Обычные люди не интересуются политикой, не идут в нее. У нас в университетах есть движения будущих консерваторов, молодых социалистов и так далее, но, насколько я знаю, в российских университетах такого включения молодежи в политику нет. А это корень для политики, иначе политика далека от обычных людей и их интересов. В России предпринимаются меры, "Единая Россия" пытается выбрать кандидатов для будущей Думы, пытаясь таким образом частично решить проблему. Но по-настоящему демократическая политика, пронизывающая общество, так пока и не укоренилась.
И это проблема. С другой стороны — российская политика выглядит очень стабильной.
Наши отношения определяет то, что лежит в основе. И с точки зрения британских официальных лиц, большая часть вины лежит на России, что понятно. В России считают прямо наоборот. И мы изучим, кто прав. Задача нашего исследования — как раз понять российскую точку зрения.
