Отвечает профессор Московской духовной академии и семинарии протоиерей Максим Козлов:
Нет, это не так.
Церковь верит в то, что таинство является для принимающего его и действительным, и благодатно действенным вне зависимости от достоинств или недостатков — святости или духовных немощей — его совершителя, священника.
Речь идет лишь о том, что священник, совершая таинства в состоянии смертного греха, наносит урон собственной душе, но не действительности таинства и не душам его принимающих.
При этом следует отметить, что если церковная власть в лице Архиерейского собора, епископа или церковного суда лишила священника сана или запретила в священнослужении, то в таком случае таинства являются недействительными. Священнодействия субъекта, лишенного сана священника, являются ничтожными, говоря каноническим языком.
Если, скажем, люди во время таинства брака не знали, что священник запрещен в служении или лишен сана, то они должны обратиться в епархиальное управление за разъяснением их статуса. Если действия священника будут признаны неканоничными, то таинство совершается вновь.
