Экономика России преодолела острую фазу кризиса и находится на пути к стабилизации — страна смогла адаптироваться к непростым условиям санкций и даже найти для себя новые возможности. В преддверии международной конференции по обеспечению роста инвестиций в России "ИнвестРос" президент Американской торговой палаты в России (AmCham) Алексис Родзянко рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Веронике Буклей о том, какие отрасли РФ выглядят привлекательными в новых условиях и какие меры могли бы поддержать бизнес.
— Официальная статистика РФ свидетельствует о первых признаках восстановления промышленности и замедления инфляции. Можно ли в связи с этим сказать, что появилась надежда на восстановление экономики и улучшение инвестиционного климата в стране?
— Да, я думаю, что стабилизация уже намечается. Уже некоторое время рубль стоит на месте или даже укрепляется, поэтому и резких действий какое-то время нет. Люди привыкают, как это теперь называют, к "новой нормальности", к тому, что теперь, в новых обстоятельствах, надо перестраиваться и жить дальше.
Мне кажется, большие, резкие антикризисные мероприятия уже позади и нужно жить в тех условиях, которые есть. И как я вижу, люди уже это делают — сжались, сэкономили и продолжают искать новые возможности.
В любом кризисе есть своя положительная сторона. При ослаблении рубля производство в России всему миру кажется гораздо более дешевым, поэтому Россия экспортирует теперь товары, которые раньше были неконкурентными по цене.
— То есть американские компании остаются в России и продолжают работать в рамках допустимого?
— Рамки допустимого (для американских компаний — ред.) достаточно широкие: что касается товаров, то ограничено меньше процента из того, чем торговали раньше. Наверное, самое обидное — это финансовые санкции, которые ограничивают доступ к кредитам. Однако если смотреть на крупные многонациональные компании с американскими корнями, то для них это не особенно большое ограничение. Если им нужно финансирование, они получают его в Нью-Йорке и переправляют тому филиалу, которому нужно, через свои, корпоративные, каналы.
Но когда экономика сжимается, стоит вопрос: зачем расширяться? Кто будет это покупать, если не будет экспорта? Кто-то экспортирует. Кроме того, компании, имеющие сложные, многострановые логистические цепочки, могут переориентировать свои потоки.
— Можно ли сказать, что в условиях "новой нормальности" именно экспортные отрасли стали наиболее привлекательными?
— Я бы не сказал наиболее, скорее — более. И здесь вопрос к правительству, поскольку с точки зрения экспорта из-за используемых здесь бюрократических процедур Россия — далеко не самая удобная страна. Эта тема поднималась на недавней встрече РСПП с президентом Владимиром Путиным, где я присутствовал. Президент согласился, что необходимо снять барьеры, мешающие нормальной работе экспортеров.
— Какие еще шаги власти РФ могли бы предпринять, чтобы облегчить жизнь бизнеса и повысить привлекательность экономики?
— Инициатива, которая прозвучала, — и очень интересно, как она наполнится содержанием, — это идея о том, что инспекция и контроль должны производиться на основании анализа рисков, то есть нужно сосредоточить внимание там, где нужен контроль и присутствуют риски. Это новая для России идея, но, мне кажется, очень перспективная. И мы приветствуем ее появление.
Есть ряд других вопросов, которые очевидны из индекса Doing Business Всемирного банка. Над ними тоже ведется работа. Мы поддерживаем проекты Агентства стратегических инициатив, которое через свою систему оценок инвестклимата в разных регионах России создает своего рода конкуренцию между регионами и дает возможность делиться лучшим опытом. Это действительно очень сильный инструмент, который уже дал большие результаты.
Американские компании работают в регионах, их тоже включают в опросы, и их ответы учитываются в общих оценках. И потом эти оценки очень внимательно рассматриваются губернаторами регионов и их администрациями.
— Какие меры, на ваш взгляд, могли бы помочь повысить интерес зарубежных инвесторов к проектам с компаниями малого и среднего бизнеса в России?
— Мы сами ведем большую работу с компаниями малого и среднего бизнеса и поддерживаем работу Минэкономразвития и теперь новой корпорации по развитию малого и среднего предпринимательства, основные кадры которой вышли из Минэкономразвития. Во-первых, это действительно важно, во-вторых, условия для работы малого и среднего бизнеса не самые легкие в России: здесь очень тяжелое административное бремя ложится на любого, кто осмеливается заявить о том, что он в бизнесе.
Мне кажется, важным подспорьем для малого бизнеса было бы упрощение процедуры отчетности. Кроме того, если будет реализована идея о проверках и контроле на основе оценки рисков, то здесь тоже очень многое можно было бы сделать, чтобы малый бизнес почувствовал себя получше.
Мы также получаем обращения по поводу правоприменительной практики в регулировании лизингового бизнеса. А лизинг — это наиболее перспективный способ финансирования малого бизнеса. Сфера для России относительно новая, хоть и очень перспективная, и законодательство пока не очень четкое. Как мы видим, судьи иногда выносят противоречивые решения. Причем в результате этих решений выигрывает даже не сам арендодержатель, который не смог платить за лизинг и ему пришлось вернуть оборудование, а какие-то лица, которые приобретают права требования и, раздувая дело, получают большие деньги от арендодателя.
Это приводит к тому, что какие-то компании, занимавшиеся лизингом, просто не выдержали и сошли со сцены, перестали предлагать эту услугу. Крупные компании, которые попали в такую ситуацию, думают о том, стоит ли и можно ли в России вести лизинговый бизнес. В любом случае такая практика приводит к повышению рисков и из-за этого — повышение стоимости. А повышение стоимости — это прямой удар по малому бизнесу в том числе, поэтому мы просим, чтобы эти законы были более четко написаны, чтобы не было такой практики, которая приводит к повышенным рискам.
— Летом мы говорили о том, что санкции могут быть сняты в обозримой перспективе, как сейчас выглядят эти перспективы?
— Я бы не сказал, что ситуация ухудшилась, но то, что она застыла — это факт. Будет очень важно следить за европейским разговором на эту тему, потому что европейцы в июне должны пересмотреть продление самых значимых санкций, то есть санкций, которые действуют на банковскую систему, и санкций, которые действуют на энергокомпании.
В США говорят, что пока ничего не сдвинулось в желаемую сторону и никаких поблажек быть не может, и только когда будет сделано все, что они считают нужным, тогда санкции будут сняты. У европейцев звучат разные голоса о том, что санкции к желаемому результату не привели и не приведут, а к нежелаемому результату уже привели и продолжают приводить.
Конечно, очевидных политических действий, которые говорили бы о том, что будет смягчение, я не вижу. С другой стороны, просто проходит время и происходит переосмысление того, нужно это кому-то или нет.
