Ряд зарубежных правозащитных организаций неоднократно поднимал тему реализации прав верующих в Крыму, который был присоединен к России два года назад. О том, как сегодня живут мусульмане полуострова, какие силы препятствуют укреплению межконфессиональных отношений и почему крымские татары не откликнулись на призывы о блокаде региона, рассказал в эксклюзивном интервью РИА Новости заместитель главы Духовного управления мусульман (ДУМ) Крыма Айдер Исмаилов. Беседовал Антон Скрипунов.
— Айдер-хазрат, в январе полуостров посетила миссия Совета Европы с целью анализа ситуации с правами человека. Она встречалась в том числе и с Духовным управлением мусульман Крыма. Какова на данный момент ситуация с правами мусульман в регионе? Как ее оценили в миссии СЕ?
— Они приехали для мониторинга ситуации, поэтому больше спрашивали, нежели высказывали свое мнение. Но они заверили нас, что посещают Крым не последний раз и после того, как они проанализируют данные, обязательно поделятся с нами своими соображениями.
Мы в полном объеме пользуемся своими религиозными правами: можем совершать религиозные обряды, следовать Корану и основам ислама. В этом отношении проблем нет. Также, например, при содействии федеральных и региональных властей мы уже на протяжении двух лет осуществляем отправку паломников в хадж (предписываемое законами ислама паломничество в Мекку – ред.). Мусульмане могут свободно выполнять и другие вероучительные постановления. У нас работают медресе, курсы для мужчин и женщин по основам ислама.
— То есть мусульманам Крыма не о чем беспокоиться в этом плане?
Помимо этого, мы им сказали, что, находясь на своей родине, можем совершать все свои религиозные обряды и намерены дальше работать в позитивном русле, направленном на созидание в Крыму мира как для мусульман, так и для всего общества в целом. Ведь, как говорится, "весна одним цветком не наступает". В свою очередь спецпредставитель миссии отметил, что наша позиция – сохранение мира и укрепление добрососедства – является самой правильной.
— Как проходит взаимодействие по этому вопросу в целом?
— У нас хорошее взаимодействие с местными и федеральными органами власти, с представителями других конфессий. Мы периодически собираемся на межконфессиональном совете "Мир – дар Божий". Решаем все вместе общие проблемы. Точно так же мы входим в совет при главе республики. Мы можем донести проблемы до руководства республики. А с их стороны есть внимательное отношение и желание основательных шагов по их решению. Пусть даже и не так быстро, как нам бы хотелось.
- Есть ли силы, которые мешают установлению межнационального и межконфессионального мира в Крыму?
— Изначально, когда Крым был еще в составе Украины, установлению мира препятствовало создание автономных религиозных общин. В основном это были радикальные группировки, порой экстремистские. Мы их в свой состав не принимали, а государство их регистрировало под именем независимых от централизованной организации и таким образом создавало легальную почву для их деятельности. А они своими резкими высказываниями, маргинальными выпадами дискредитировали здесь лик ислама и крымских татар. Из-за этого возникало волнение в немусульманской среде. В итоге была атмосфера конфликтности – в любой момент могли произойти столкновения.
— Кто именно так действовал?
— Это ваххабиты, радикально настроенные салафиты, хабашиты и "Хизб ут-Тахрир". Они противодействовали Духовному управлению, их маргинальные идеи звучали в СМИ. Тем самым они создавали проблемы внутри исламского сообщества. Сейчас еще то наследие, скажем так, присутствует. Хоть и не так громко, не так явно, но отголоски в Крыму все равно разносятся. Хотя необходимости в этом с точки зрения религии нет, ведь мусульмане могут свободно исповедовать свою религию.
— Оказывает ли влияние на крымскую общину Меджлис крымско-татарского народа, который возглавляет Мустафа Джемилев?
— Деятели, которые находятся на Украине, не оказывают влияния на жизнь уммы (общины мусульман – ред.). Это, скорее, шум через определенные средства массовой информации, которые также находятся там. Чтоб оказывать какое-то влияние, нужно находиться с народом, разделять его боль и радость. А если ты находишься за тысячу километров вдалеке и не ощущаешь реальность, не переживаешь с народом все, что происходит, то влияние невозможно, и в таком случае можно только чисто теоретически нагнетать ситуацию какими-то информационными вбросами, к которым народ не прислушивается.
С их стороны был, например, призыв взяться за оружие и пойти в мусульманский батальон якобы "для освобождения Крыма". Кто пошел? Никто не пошел. Может быть, пять-десять человек, но для всего крымско-татарского народа это ничто. Народ в целом никак на это не отреагировал. Он живет здесь, прислушивается к Духовному управлению мусульман Крыма. В особенности к нашим призывам к миру, созиданию и добрососедству.
Фактически мы видим, что народ с нами и что он хочет жить и созидать у себя на родине. И он не хочет быть разменной монетой в международных геополитических играх.
— Что ДУМ Крыма делает для профилактики экстремизма в регионе?
— Прежде всего мы занимаемся распространением правдивых знаний об исламе. Это, пожалуй, главное. Наряду с объяснением пагубности влияния тех или иных экстремистских сект, которые я назвал, мы предоставляем альтернативу – правильные знания, основанные на традиционном понимании ислама. За всю многовековую историю присутствия ислама в Крыму у нас никогда не было радикальных сект, движений и организаций. Ислам здесь всегда был толерантным и с уважением относился к представителям других конфессий. Это присутствует в нашем менталитете. Это мы и называем традиционным пониманием ислама.
Помимо этого, мы ездим по районам и проводим профилактические беседы с общинами. Стараемся донести до их членов, что, согласно законодательству Российской Федерации, есть определенный список экстремистских и террористических организаций.
— Действительно ли существует угроза исчезновения крымско-татарского языка?
— Крымско-татарский язык подошел к той грани, после которой начинается процесс исчезновения. Наши действия как религиозной организации направлены прежде всего на сохранение традиционного понимания ислама в Крыму, а также на обеспечение религиозных нужд. В соответствии с Кораном, мы объясняем исламскую религию на родном для верующих языке, тем самым способствуя его сохранению. Для нас, крымских татар, это вопрос национальной безопасности, который является животрепещущим. Ведь культура, традиции, менталитет закодированы в языке. А мы, как переживший депортацию народ, 50 лет не имели возможности изучать родной язык.
На литературном уровне его большинство не знает, так как выпали целых два поколения. Для крымских татар это общая проблема. Следует отметить, что после подписания президентом закона о реабилитации и после принятия закона о крымско-татарском языке как государственном, этот вопрос приобрел общегосударственный характер. Тем самым законодательство обязывает всех сотрудничать в деле сохранения языков и культуры коренных народов Крыма. Мы сами заинтересованы в сохранении языка и культуры других народов. Ведь это все является брендом Крыма.
— Думается, в будущем еще одной визитной карточкой региона может стать Соборная мечеть в Симферополе, строительство которой началось в сентябре прошлого года. На каком этапе оно сейчас?
— Есть определенные вопросы, которые требуют решения. У нас возникли сложности относительно прекращения сотрудничества с турецкой компанией-подрядчиком и поиском новой фирмы. Ведь, как известно, взаимоотношения между Россией и Турцией, скажем так, перешли в холодную фазу. По этой причине процесс строительства немного отсрочен – нам нужно определиться со строительной компанией.
- Были ли еще, помимо смены подрядчика, издержки от ухудшения отношений между странами?
- Вы готовы, при возможности, объединиться с ведущими мусульманскими организациями страны в единую структуру?
— Объединение – это всегда положительный шаг. Если будет такой процесс, то Духовное управление мусульман Крыма готово в нем участвовать. Мы два года уже живем в России и столкнулись с тем, что в стране много духовных управлений. Не совсем понятно, зачем столько организаций. В некоторых регионах присутствует по два-три муфтията, и это, конечно, много. Должно быть создано одно духовное управление, где мусульмане могут все вместе переизбрать руководителя, если он делает какие-то неправильные шаги. Духовное управление мусульман – это не какая-то фирма. Это души людей, это религия. А то, что мусульманские организации конкурируют друг с другом и даже подчас конфликтуют, не красит наше общество.
