Максим Соколов, для МИА "Россия сегодня"
Уже два года, с момента победы "революции достоинства" в 2014 году, нападения на посольство России в Киеве сделались бытовым явлением. В последние же дни акции украинских хунвейбинов у посольства особо участились и ужесточились.
Это находилось и находится в явном противоречии со ст. 22 Венской конвенции о дипломатических сношениях, согласно которой "Помещения представительства неприкосновенны… На государстве пребывания лежит специальная обязанность принимать все надлежащие меры для защиты помещений представительства от всякого вторжения или нанесения ущерба и для предотвращения всякого нарушения спокойствия представительства или оскорбления его достоинства".
Либо на Украине царит полная анархия, когда любые иностранные миссии, хоть России, хоть США, хоть Китая, а равно и собственные госучреждения Украины, находятся в состоянии беззащитности и постоянно подвергаются нападениям. В этом случае смысл содержания иностранных посольств в Киеве вообще утрачивается, ибо посольства аккредитуются при правительстве страны пребывания, а состояние полной анархии свидетельствует об отсутствии в стране дееспособного правительства — при ком же аккредитоваться?
Либо правительство на Украине есть, но в силу своей крайней враждебности к России или по какой-нибудь другой причине оно считает для себя возможным попустительствовать враждебным акциям у российских дипломатических и консульских миссий, хотя бы эти акции и грубо противоречили ст. 22 Венской конвенции.
И в первом, и во втором случае это порождает серьезные сомнения в осмысленности дальнейшего содержания российской дипмиссии в Киеве.
Ведь посольство — это не только выполнение консульских функций, к которому ныне фактически сведены функции посольства РФ в Киеве (как, кстати, и посольства Украины в Москве), тем более что исполнение даже и таковых весьма затруднено. В конце концов, консульские отношения можно поддерживать и при отсутствии дипломатических.
Полноценные дипломатические отношения включают в себя регулярные встречи посла и его сотрудников с политическими деятелями, промышленниками и банкирами, культурными деятелями страны пребывания. Они предполагают разветвленную сеть контактов с целью донесения позиции собственной страны по различным важным вопросам и выяснения позиции страны пребывания. Возможно, при этом не обходится и без попыток шпионажа, ибо циничного тезиса о том, что дипломат — это почетный шпион, тоже никто не отменял.
Конечно, XXI век все более ожесточается, и к дипломатической практике это также относится. Французское посольство в Риме, расположенное в ренессансном Палаццо Фарнезе — тут, казалось бы, и балы задавать, а распорядителям выкрикивать "Экипаж Его Превосходительства посла Испании!" (Германии, России, Великобритании). Вместо того у ворот дворца стоят броневики и вежливые люди с автоматами наперевес. Вот тебе и открытый стол.
Но все же достаточно ознакомиться с интернет-страницами русского посольства в Киеве и украинского посольства в Москве, с одной стороны, и страницами посольств США, Германии, Италии, Китая, Франции в Москве, с другой стороны, чтобы понять разницу.
Американское посольство (тоже не самой дружественной страны) довольно активно разбрасывает светские сети, о чем и оповещает читателей. То посол Джон Теффт встретится с лидером коммунистов Геннадием Зюгановым, то секретарь посольства проходит через город Кострому, то в миссии отмечают какие-то американские праздники. То же и у других держав, и даже активнее в смысле разных взаимовыгодных сношений и визитов. На этом фоне два первых посольства выглядят осажденными замками. Глас веселья (хотя бы и дипломатически показного) давно замолк, из осажденной крепости нет ни входа, ни выхода, о гостях давно уж не слыхать.
Даже возможности писать отчеты в центр весьма сомнительны. Под таким колпаком, будучи в состоянии изгоя, много не напишешь. Разве что протоколировать и суммировать "коктейли Молотова", пускаемые в здание (они же — "мирные акции, полностью поддерживаемые" главой украинского МИД Павлом Климкиным).
В 1967 г. когда "мирные акции" хунвейбинов у советского посольства в Пекине совсем утомили наших дипломатов, а возможности контактов с китайскими властями оказались примерно как с киевскими, т. е. нулевыми, посол Сергей Лапин вместе с персоналом посольства покинул Пекин.
Формально дипотношения не были разорваны, но фактически это был именно разрыв. Снова посольство в Пекине начало функционировать только в 1970 г., когда великая пролетарская культурная революция пошла на спад, и жизнь в Китае обрела некоторые признаки вменяемости.
Возможно, и в отношениях с Киевом близится 1967 год.
